Мои неотразимые гадюки. Книга 3

– А дядька Муран на что? – хитренько так чирикнула Дайна.

– Какой дядька Муран? – не понял Дон.

– Так, провожатый наш. Его старшим с нами послали. Вон-он там! – приподнялась Дайна на цыпочки и, вытянув руку, засеменила балериной: – Он наперёд стада убежал. Чтоб, значит, грагов первым встретить да попотчевать. Не знает же, кого защищать вздумал. Вот его и подрядить, чтоб в Чесла подарочек доставил. Он ломаться не станет. С сильным барром и в прочих-то местах ссор не желают. А уж тут и подавно. Дойдём до крепости, а оттуда уже и в Чесла кого-нибудь послать. Ещё иначе можно, – продолжила комбинировать девчонка. – Пускай из Чесла, раз там воины сильные, сами за стадом явятся. Не переломятся за ради дармовщины, – уже вполне по-хозяйски окрепшим голоском резюмировала Дайна.

А Дон всматривался в разглагольствующую комбинаторшу, словно впервые увидал. Не столь яркая красотка, как его гадины. Круглое личико, высокие скулы, большие ярко-тёмно-серые глаза. Чуть курносый обалденный носик, ямочки, пухлые губы. Обаяшка – так бы и потискал. Она вроде Паксаи: не сказать, что красота писанная, а мозги так и размягчает. Руки к ней так и тянутся. Кто знает, может, и дотянутся – чуть приотстал он, оценивая вид сзади. А что? Девчонка умная, и руки растут, откуда надо. Главное, умеет себя вести: никогда и ничего лишнего, отчего бы ей хотелось зарядить пинка. А то и вообще прибить.

Короче, когда они достигнут цели и обживутся на новом месте, придёт время новых отношений. И тогда такие альянсы возникнут, что в трезвой памяти и не подумаешь. Так всегда бывает: с первого взгляда хочется в гроб уложить, а с третьего или четвёртого уже в постель. А после три тысячи третьего всё-таки в гроб – мысленно усмехнулся Дон, припомнив кое-кого из мимолётных увлечений.

– Ты думаешь о чём-то полезном для системы? – оторвал его от приятных размышлений неприятно насмешливый голос Гнера. – Оцениваешь потенциал объекта? – кивнул он на чесанувшую вперёд Дайну.

Армов она уважала, но до сих пор попугивалась.

– Миленькая, – выдал собственную оценку Гнер.

– Даже не облизывайся! – предупредил Дон. – Я первым на неё глаз положил.

– На Даслану тоже, – резонно напомнил Гнер, что подобный разговор уже имел место быть.

И не так давно.

– Я передумал, – невесело усмехнувшись, оповестил Дон.

– А я и не начинал, – усмехнулся Гнер. – Сельские красотки не в моём вкусе.

– Трудновато тебе придётся, – деланно пригорюнился Дон над незадачливым другом. – Видишь, куда нас занесло? Кругом одна деревенщина. За воспитанными да образованными придётся тащиться в центры цивилизации. Ну, да тебе не привыкать девок воровать.

– Как и тебе облизываться на всё, что в юбке, – не заржавело за армом. – Постоянство предпочтений говорит о серьёзности натуры.

– Рад, что мы разобрались, – похвалил себя Дон. – Теперь расскажи мне, как мы разберёмся с этой проклятущей скотиной. И с прочим барахлом. Наше собственное и полвоза не занимает. С учётом всех специй и разносолов, какими запаслись девчонки.

– С Мураном я договорился, – заявил Аэгл, возвращая манипулятору веру в святую халяву. – Он пошлёт в Чесла своего парня с известием о подарках. А сам посидит в крепости до приезда барра Радгара. Покараулит добро. Так что мы спокойно собираемся и валим занимать нашу базу. У меня уже руки чешутся запустить лапы в её склады.

– Ты так уверен в их наличии?

– А ты нет? – ухмыльнулся Гнер.

– Автономная отлично охраняемая секретная база в горах? Там должны быть невероятные склады старинного барахла. Если, конечно, это старьё не сгнило и не рассыпалось.

– На той базе, что ты уничтожил, не сгнило, – придрался к словам Гнер, до сих пор не простив тупице манипулятору такое расточительство, как похороны оружия древних.

– Аэгл, ты такой же нудный, как твой отец. Стану императором, никогда не возьму тебя советником.

– Ты? – удивлённо поднял брови Гнер. – Императором? Ты что, собираешься работать?

– Да, это неприятная сторона величия, – согласился Дон и поинтересовался: – Девчонок в крепость приглашать не станем?

– А зачем? Там всё равно нет горячей ванны. Не стоит раньше времени демонстрировать наши отношения с грагами. Лучше сначала устранить угрозу их вторжения, а потом уже всё остальное.

– Да, за ванну я бы и сам поборолся, – чуть ли не простонал Дон. – Самому не верится, что когда-то я принимал её каждый день.

– Мы можем задержаться, – скрепя сердце, предложил Гнер. – Прогуляемся в Чесла. Уж там-то нам за подарки устроят помывку.

– Нет, – чуток поборовшись с соблазном, покачал головой Дон. – Нам нужно рвать на базу, пока там о нас не узнали. Ты ведь это имел в виду?

– Это разумно, – указал очевидное арм.

– Ты так спокоен. Тебя не коробит при мысли, что, возможно, придётся убивать женщин?

– Если сведения верны, они не женщины, – холодно напомнил Гнер.

– Ты действительно так думаешь?

– Конечно.

– А наши девчонки?

– А наши девчонки не щупы. Они мои братья по оружию.

– Рад, что мы разобрались, – на этот раз искренно похвалил себя Дон.

Вообще-то давно следовало поговорить по душам, дабы разобраться в хитросплетениях душевных мотивов всех имеющихся в наличии мутантов. Он с грагами больше возился, нежели с людьми – совсем одичал.

Следующие сутки Дон то и дело возвращался к застрявшему в башке вопросу. Благо, никаких потрясений так и не случилось. Они спокойно добрались до обширной долины под названием Крепость – в честь самого крупного на всё Черногорье сооружения. Нет, крепости имелись и у барров – местных баронов, под которыми было немало земли. Не то, что на юге – здесь на севере земли обживались активней. Тут вопрос рождаемости не стоял настолько остро, хотя и настораживал. Во всяком случае, проблема обзаведения крестьянами была в приоритете у любого государства.

Долина представляла собой почти ровное пространство с шикарным озером почти посередине. Почти на берегу озера стояла почти целая крепость нара, убиенного десять лет назад. С невысокого перевала – через который даже коровы переваливали почти без особых проблем – были видны почти узнаваемые руины деревушек и хуторов по берегу озера. Вся долина изнывала от засилия травы, которую давным-давно не косили и не жевали на корню.

– Как же красиво, – вздохнула Паксая, решив, как и брат, подняться на перевал пешком, облегчая ношу лошадям. – Вот бы где поселиться.

– Думаю, внутри горного комплекса Утроба, красот не меньше, – проворчал Дон, досадуя, что его отвлекают.

Он пытался разглядеть тот самый северный перевал, через который повадились таскаться граги. Жаль начало темнеть, а то ж нетерпелось ознакомиться с плацдармом дальнейших действий. Как-то уже определиться: стоит ли продолжать жить, или уже, наконец, сдохнуть без предварительных болезненных трепыханий. Вдруг завтра на северном перевале его пришибёт несбыточностью надежды на авось, так какого хрена трудиться? Пусть пришибёт в момент безделья – по крайней мере, не будет мучительно больно за бесцельно потраченные усилия.