Молниеносная

Но одна мысль не давала Трис покоя. Каким образом Маска узнала о том, кем является Трис? Она распознала в ней Бесстрашную, хотя та даже не была одета в черное. И тут её взгляд переместился на обнаженное плечо. Её татуировки! Вот что её выдало! Птицы, летящие к сердцу, эмблемы двух фракций и инициалы Тобиаса на запястье. Она все равно оставалась Бесстрашной, даже сменив цвет одежды, но это означало только одно: эта женщина знает, где находится её город.

***

– Ваше Величество! Ваше Величество! – Запыхавшийся советник бежал вслед за римской Царицей.

– Слушаю тебе, Тулий. – Женщина выпрямилась во весь свой рост, дав советнику почувствовать себя ничтожным.

– Девушка… Э… Гостья… - Он переминался с ноги на ногу, чувствуя себя нашкодившим ребенком под взглядом темных глаз, скрывающихся за маской.

– Что с ней? – Спокойно спросила Царица.

– Мы не можем её так оставить здесь. – Проблеял советник, заикаясь от страха, потому что Царица надвинулась на него всем телом.

– Продолжай… Что ты хотел сказать? – Вкрадчиво поинтересовалась она.

– Я хотел… То есть… Так нельзя!
– Выдал наконец он. – Принимать чужаков, да еще и в царском дворце – это противоречит нашим правилам. Она должна пройти испытание, если хочет остаться с нами.

Ну, вот, он сказал это. Таинственные глаза внимательно наблюдали за ним под маской, и от этого Тулию становилось не по себе. Эта женщина многим внушала благоговейный ужас, а её нежелание показывать собственное лицо заставляло придумывать всевозможные рассказы про её уродство.

– Я знаю, Тулий. Я прекрасно знаю правила. Скоро её не будет во дворце, я уверена. Она отправится домой.

– Но это недопустимо! – забыв о страхе, проверещал советник. – Совершенно недопустимо, Ваше Величество! Так она будет знать дорогу и сможет всем рассказать о нас, а тот испорченный мир…

– Молчать. – Громко оборвала его правительница, и он мгновенно закрыл рот. – Она пройдет испытание, если решит остаться. Или уйдет, если не захочет жить по нашим правилам. Ты не веришь в мою способность защитить Рим? – С угрозой в голосе спросила женщина.

– Нет, конечно, нет, Ваше Величество. В вас здесь никто не сомневается.

***

– Фрэнк! – Окликнула рыжеволосого неофита массивная Эйприл. – Можно тебя на минуту? – Она выглядела слишком застенчиво, чтобы он смог отпустить шутку, поэтому просто подошел, недоуменно глядя на девушку. Что ей могло понадобиться?

– Да, Эйпс, что ты хотела? Ты в порядке после стычки с командиром? – Он тревожно взглянул в глаза Эйприл.

– Что? О, нет, все хорошо. Просто… - Она вздохнула. – Кажется, я узнала что-то очень важное.

– Что такое? – Заинтересованно спросил парень. Она выглядела по-настоящему расстроенной.

– Она жива, Фрэнк! Мятежница жива! Я краем уха подслушала разговор Кристины и Эрика. Я… Я не знаю, что теперь делать! – Она беспомощно заломила руки.

– Как это что делать? Рассказать мне все поподробнее, конечно! – Неискренне засмеялся Фрэнк, попутно оглядываясь по сторонам. Он не хотел, чтобы кто-то видел их вместе. Просто так, на всякий случай.

Девушка глубоко вздохнула и выпалила:

– Ты знаешь что-то о Сопротивлении?

***

Утро нового дня встретило неофитов ужасной новостью. Эйприл Янг сбросилась с обрыва ночью. Виноватым в её смерти посчитали Эрика, который напугал её не далее как вчера. Однако подойти к Лидеру никто не решился, и инцидент был исчерпан сам собой.

========== Глава 2. Мертвая жена и прелести занавесок ==========

Тобиас не собирался делать глупости, они сами нашли его.

Он ко всему тщательно подготовился, проверил все ходы-выходы в здание, дважды уточнил расписание всех сотрудников, но его все равно схватили. И самая обидная новость дня: его жены здесь действительно нет. Куда она, черт побери, делась?

Комната для пыток в Эрудиции выглядела… как любая другая комната, они же в Эрудиции, ну. Что еще могло встретить его здесь помимо блестящего металла и стекла? Он начинал ненавидеть это сочетание.

Справа от стола, на который положили вырубленного Фора, а потом и привязали, для надежности, стоял еще один стол. Его отличительной чертой было наличие сотен различных по величине и, как Тобиас знал, по назначению устройств. Все эти хитроумные устройства были соединены между собой единым компьютерным обеспечением, и информация подавалась на три огромных монитора, висящих над столом.

О, Тобиас уже знал, что все это значит. Его взгляд не совсем прояснился, но мужчина уже понимал, что компьютер сканирует его состояние. Джанин снова будет пробовать на нем свои сыворотки? И нет Трис, которая смогла бы остановить его? Дело плохо.

Внезапно дверь открылась, и в комнату проскользнул Калеб. Молодой человек был бледен, хотя за четыре года, он все же успел превратиться в мужчину, верного и ответственного. Смерть Кары и вина перед сестрой сделали его непримиримым врагом Джанин и хорошим сотрудником Сопротивления. Иногда он даже лез на рожон, лишь бы сестра, наконец, обратила на него внимание. Однако Трис была глуха и слепа, когда дело касалось «предателя». Самое удивительное для Тобиаса было то, что она без особых усилий приняла в ряды Сопротивления Питера и Эрика, которые по всем статьям не заслужили никакого прощения, но Калеба простить отказывалась.

Возможно, дело было в том, что совершенное Калебом предательство было слишком личным для его жены, в то время как от Питера и Лидера Бесстрашных она всегда ожидала подвоха.

Впрочем, отношения между Трис и этими ребятами были странными, и Фор не всегда мог понять их. Трис не доверяла Эрику, но каждый раз брала с собой на ответственные задания, будто бы зная, что у того есть стимул помогать ей. Стимул был, Фор знал это, но как могла знать Трис? Что же касается Питера, то всему штабу Сопротивления было ясно, что парень любит Беатрис. Незадолго до пропажи, Питер сам подошел к нему и объяснил, что всегда был влюблен в Стиффа, хотя и не мог позволить себе чувств к такой «убогой» и слабой девушке как она. Что ж…Это не оправдывало его в глазах людей. Его мелочность и жестокость по отношению к другим нельзя было объяснить простой влюбленностью, однако с того момента, как Трис пригласила его в Сопротивление, он, казалось, заново обрел себя. Тобиас почти смеялся, слушая рассказы Кристины о восторженных новеньких, которые преследуют Питера на каждом шагу, видя в нем романтичный образ мятежника.

Как бы то ни было, все, кроме Эрика, старались заслужить свое прощение поступками, и Калеб старался больше остальных.

Вот и сейчас он тенью подошел к «ложу» Фора и аккуратно вложил в привязанные руки маленький нож – со стороны это выглядело так, будто бы он прощупывает его пульс. После парень пошел проверить аппаратуру, и в этот момент в комнату зашла Джанин Мэтьюс собственной персоной.

– Мистер Итон, какая встреча! Не ожидала встретить вас после стольких лет, да еще и в таком прекрасном виде. – Ядовитый тон этой женщины мог вывести из себя кого угодно, и Фор не был исключением.