Молот Солнца: Ветка Нируби

И теперь в округе появились ужасные звери, которых никто ранее никогда не видел. Это были огромные твари размером с двухэтажный дом, они двигались медленно и плавно, пожирая листву на кронах самых высоких деревьев.

Впрочем, громадины эти были вполне безобидными, разве что могли затоптать ненароком зазевавшегося путника. Гораздо опаснее были другие — более мелкие, но зато очень стремительные и беспощадные. Передвигались они, как правило на двух задних лапах, а передние у них были совсем крошечные, какие-то недоразвитые. Длинный хвост позволял им удерживать равновесие и рулить во время погони за добычей, которой мощные челюсти с длинными клыками не оставляли никаких шансов на спасение.

Им придумали название — «зверозубы». И среди них встречались даже летающие, защитить от которых не могли даже высокие стены и ворота.

Но даже не это было самое страшное. Оно заключалось в другом. Через несколько дней после того, как закончился тот чудовищный ливень, жители Гатлы начали умирать. Причем, без особой причины — человек мог просто идти по улице, а потом вдруг падал, начинал биться в конвульсиях, пускал пену изо рта, изгибался так, что суставы хрустели, а через несколько минут испускал дух.

И вот тут-то и начиналось самое страшное. Через сутки умерший вдруг оживал! И был при этом прежним — он помнил все, что происходило с ним ранее, полученные при жизни раны теперь не причиняли ему никаких страданий, но сердце его уже не билось, и кровь не бежала по его сосудам.

Жители Гатлы были в ужасе. Они закапывали умерших в землю, но те научились выбираться из своих могил. Некоторых пытались убивать повторно, но это только уродовало их внешность. Очень быстро выяснилось, что окончательно угомонить мертвяков можно, лишь разрубив их на части, но решиться на такое никто не мог, потому что у многих умерших остались живые родные и близкие…

А однажды, когда луна была почти полная, случилась «ночь безумия», первая среди целой череды других таких же ночей… Гатла уже готовилась ко сну, свет в окнах постепенно гас, младшие из детей были отправлены в свои постели… И вдруг, как по команде, все они открыли глаза. Откинули одеяла, оделись и вышли из своих домов. Родители стояли рядом со своими детьми, только в руках у них были зажженные факелы и топоры. И все они отправлялись блуждать по улицам родной деревни в поисках мертвяков. А когда находили их, то растягивали за руки и ноги прямо на дороге и рубили на части…

Но на утро никто из них не помнил того, что происходило ночью. Люди находили изрубленные останки и не моги поверить, что это дело их собственных рук! Первое время мертвяки пытались их в этом убедить, но наткнулись на стену недоверия и прекратили свои попытки. Они предпочли больше не упоминать об этом, в надежде, что такое никогда больше не повторится.

И не повторялось… До следующего полнолуния.

А потом за Латой пришла стража и вытащили ее прямо из постели. Те самые крестьяне, которые были на том хлебном поле в «день потопа», заявили в суде, что собственными глазами видели, как она занималась колдовством с волшебным голубым камнем в руках. И произносила при этом некие заклинания, после которых небо сразу разверзлось, и нагрянули в Гатлу все известные беды.

Лата пыталась уверить высокий суд, что все это выдумки суеверных крестьян, что колдовать она не умеет, а все эти пресловутые заклинания — ни что иное, как детская песенка, которую мама пела ей в детстве.

Она даже попробовала напеть ее прямо в зале суда, но ее сразу заставили замолчать и завязали рот тряпкой. «Подсудимая пыталась околдовать членов высокого суда прямо во время заседания! — заявили обвинители. — Это ли не доказательство того, что она действительно является ведьмой и использовала свое колдовство с целью открытия адских ворот, коих как известно ровно семь, чтобы извести родной город вместе со всеми жителями?»

Суд принял этот факт во внимание, и на все последующие заседания Лата должна была являться с завязанным ртом.

Шансов оправдаться у нее отныне не было. К тому же в ее доме произвели обыск и нашли тот самый голубой камень. Он по-прежнему источал голубое свечение и явился последним доказательством того, что Лата Дисан является ведьмой. И спустя несколько месяцев после ареста судом был вынесен приговор: «Девица Лата Дисан двадцати весен отроду признана виновной по всем пунктам обвинения и приговаривается к смертной казни посредством усаживания ее на кол. Если в процессе казни названная девица не будет испытывать боли и не испустит дух, когда кол проткнет ей внутренности, то это будет считаться дополнительным доказательством ее колдовской сущности, и тело ее будет предано сожжению. Если же в результате казни девица все-таки умрет, то обвинения в колдовстве с нее могут быть сняты, и она милостиво будет захоронена на общем городском кладбище».

Лата была потрясена. «Вы все сошли с ума! — кричала она, сорвав со рта повязку. — Я не ведьма, я не умею колдовать! Я не сделала ничего дурного! Я просто пела песню!»

Тогда ей стянули руки веревкой и вновь завязали рот. И отправили в клетку дожидаться, когда высокий суд назначит дату казни…

* * *

— Несчастная… — сказала Ру, окинув девушку взглядом, полным жалости. — Если бы не Крас, сегодня эти идиоты убили бы тебя… Бр-р-р!.. — ее даже передернуло. — Это же надо придумать такое — посадить на кол! Только за то, что ты спела песню на краю хлебного поля!

— Ее приговорили не за песню, — хмуро заметил хозяин Йон. — Я не знаю, как в ваших землях, а у нас люди верят в колдовство, особенно если после песенки раскалывается небо и привычный мир меняется… Я и сам в это верил.

Крас вдруг усмехнулся.

— Вам еще предстоит поверить во многое, хозяин Йон, во что раньше вы поверить не могли, — заметил он. — Потому что раскололось не небо над Гатлой — раскололся сам мир. И теперь вам нужно привыкать жить по-новому… Говорите, в вашем мире знали о ящерах лишь понаслышке? Скоро вы с ними познакомитесь очень близко, хозяин Йон, это я вам гарантирую! Конечно, вы можете дождаться рассвета и вернуться в Гатлу, где сможете спокойно жить до следующей «ночи безумия». И, возможно, она станет для вас последней… А можете отправиться с нами и немного напрячься, чтобы спаси этот мир от гибели…

Под копытами скакунов заплескалась вода — они пересекали какой-то узкий неглубокий ручей. Небольшая стайка гесперонихов — мелких хищных ящеров — в панике закудахтала и стройным клином устремилась по равнине к горизонту, туда, где дымил вулкан Кладу-Фуон.

— Я не могу вам пока рассказать всей правды о нашем путешествии, — продолжал Крас, — но одно вы должны знать четко: если по какой-то причине я провалю миссию, которую мне поручил университет, то уже через несколько месяцев не станет ни вас, ни меня, ни Гатлы — вообще ничего. Наступит конец этого прекрасного хрупкого мира… Как-то так, хозяин Йон!

Несколько минут они ехали молча — все обдумывали слова Краса. Вряд ли кто-то в полной мере осознавал всей серьезности ситуации — никто не знал ни о недавнем заседании Совета Ректоров, ни о возвращении Молота Солнца, но Крас говорил таким серьезным тоном, что не придать этому значения было невозможно. Волнение, а точнее предчувствие чего-то нехорошего, охватило всех, кроме разве что хозяина Йона.

— Первой моей мыслью было дождаться рассвета за стенами Гатлы, а потом вернуться назад, — сообщил он с задумчивостью. — Но теперь я склоняюсь к тому, что там мне больше делать нечего… Я отправляюсь с вами, мастер Муун!