Монастырь дьявола

– Зачем? Зачем, если вы настолько всемогущи, вам я?

– Ты разве сомневаешься в нашем могуществе до сих пор? Тогда я приведу тебе еще один пример. Нам подчиняется любая власть, любая полиция, и с их помощью мы умело заметаем, уничтожаем свои следы. Твой приятель врач наверняка рассказывал тебе о странном пациенте, умершем страшной смертью в больнице, на его дежурстве? Неудавшееся самоубийство, как записали в полиции? Ты помнишь его рассказ? Так вот: пытки и раны были нашей работой, в наших тайных застенках. А вердикт о самоубийстве, вынесенный полицией так быстро и без всяких оснований, служит доказательством того, что и полиция может работать на нас. Наша власть никем не ограничена, напротив – мы способны подавить под себя любую власть! И если власть не работает с нами, она уже перестает быть властью.

– Допустим, вы убедили меня в своем существовании. Но вы не ответили на главный вопрос – зачем вам я?

– Чтобы вернуть крест в руки святой инквизиции и вернуть его добровольно! Ты даже представить себе не можешь то, что случайно попало тебе в руки.

– Это вы убили моего друга, врача?

– Глупый вопрос! Нет! Не говори чепухи! Твоего друга убила секта сатанистов, которые ожидают появления Антихриста. Они связывают с его приходом определенные надежды – не понимая, что приход Антихриста одновременно уничтожит живой мир и населяющих его людей. Эти психи были бы совершенно безвредны, если б не одно обстоятельство….

– Какое обстоятельство?

– Несколько лет назад из Н-ского замка были украдены архивы и рукописи инквизитора 15 века Карлоса Винсенте. В них он рассказывал о книге, которая совершенно случайно попала ему в руки – после того, как побывала в руках знаменитого инквизитора Конрада Марбургского и натворила страшных бед. Он описывал нечто очень важное… Тебе так сразу и не понять. Книга появлялась два раза за время существования мира… И каждый раз это грозило гибелью человечеству. У нас есть все основания полагать, что сейчас книга появляется в миру в третий раз, и если не уничтожит ее до той поры, когда тайное знание обретет страшную силу – мир погибнет, и ничто не сможет его спасти. По преданию, третье пришествие станет последним для истории человечества. В рукописи, случайно попавшей тебе в руки в том монастыре, содержится информация о том, как воспрепятствовать этому третьему пришествию. По преданию, зло можно уничтожить только одним способом: предметом, переданным кем-то из его учеников.

– Из учеников – кого? И о чьем третьем пришествии идет речь?!

– Все узнаешь в свое время.

– Я вас не понимаю.

– Еще не время посвящать тебя в тайну.

– Вы знаете, кто написал эту рукопись?

– Знаем. Женщина по имени Марта Бреус. Марта Бреус была отдана в бенедиктинский монастырь в детстве и провела в монастырю всю свою жизнь. Но монахини этого монастыря вместо служения Господу поклонялись дьяволу. Настоятельницей монастыря была некая мать Маргарита, и этот монастырь пользовался очень дурной славой. Марта Бреус стала правой рукой зла, черным апостолом, очень могущественным. Но монастырь был уничтожен – во время осады погибли все монахини, которых было 13.

– И вы считаете, что Марта Бреус решила уничтожить свою наставницу?

– Легенда гласит, что если дух кого-то из преданных учеников восстанет против черных сил, победит в себе зло и ступит на путь добра и раскаяния, третьего пришествия можно будет не допустить. Если же этого не произойдет…

– Но почему Марта решила ее уничтожить?

– Мы не знаем причину. Но, очевидно, причина была, и причина серьезная.

– Как девочка попала в монастырь дьявола?

– Скорей всего, ее отдали родители, бедные крестьяне. Бедные крестьянские семьи и городские бедняки часто отдавали своих детей в монастырь потому, что не могли их прокормить. Судьба Марты Бреус неразрывно связана с деятельностью в тех краях инквизитора Карлоса Винсенте. И в связи с этим есть одно очень странное обстоятельство. Я изучал его архивы, когда они еще существовали в замке. Так вот: отец Карлос был просто фанатичным служителем веры! Он не сомневался в правильности своего пути. В самом начале он писал о том, что почти одержал победу. Потом тон его рукописей резко меняется. В его словах начинает появляться раскаяние (что совершенно не свойственно инквизитору), он пишет о том, что допустил какую-то страшную ошибку, которая оказалась роковой. Его гнетет совершенный им поступок. Он мучается непонятными угрызениями совести, никак их не объясняя. И, в конце концов, пишет о том, что сам подарил победу дьяволу. И погиб инквизитор необъяснимым образом. В протоколе того времени написано, что его «убили демоны». Мы считаем, что обстоятельства роковой ошибки отца Карлоса как-то связаны с Мартой Бреус.

– Понятно. Вы хотите, чтобы я отдал свой крест вам. Но почему вы не можете сами его отнять? Почему вы не забрали его, когда я был без сознания?

– Мы не можем этого сделать. Крест сохранит свои свойства только в том случае, если он попадет в руки инквизиции чистым путем, то есть владелец предмета (в нашем случае – креста) отдаст его добровольно.

– Вы знаете, у кого находится рукопись сейчас?

– Она находится там же, где находится книга – самый страшный источник опасности. Рукопись в секте. Служители охотятся за тобой, пытаясь выкрасть крест. Ты не понимаешь, что сам, в одиночестве, не имеешь никакой защиты…

– Разве крест – не защита? Я думаю, вы лукавите! Вы знаете так же хорошо, как и я, о том, что, пока крест находится у меня, члены секты не могут причинить мне вред, и тем более – убить.

– Может быть, и так. Но это будет продолжаться лишь до тех пор, пока ты не совершить ошибку и не выпустишь крест из рук. И вот тогда ничто не помешает им расправиться с тобой, если у тебя не будет защиты.

– Я уже принял решение: я не отдам вам крест.

– Как хочешь, – лицо старика вытянулось, а глаза злобно блеснули, – в таком случае ты останешься здесь до тех пор, пока не передумаешь!

Он не успел осознать смысл этих слов. Старик нажал какую-то кнопку на столе, и он полетел в темноту. Вернее, провалился сквозь пол вместе с креслом. Именно мягкое кресло и смягчило удар, поэтому он не пострадал при падении. Как только кресло ударилось о что-то твердое, он вскочил на ноги. В потолке громко захлопнулся люк. Он принялся осматриваться, пытаясь отдышаться.

2010 год, Россия, Москва

– Благодарю за то, что вы согласились встретиться со мною лично. Я понимаю, насколько у вас напряженный график.

– Что вы, что вы! Я с удовольствием и всегда готов помогать правосудию – в любой стране мира! – лицо знаменитого политика широко расцветила известная на всю страну улыбка, вот уже второй год не сходящая с рекламных плакатов (правда, в первый, совсем неудачный, год для его политической карьеры эту улыбку мало кто знал).

Но человека, сидевшего перед политиком, эта рекламная улыбка тронула мало. Несмотря на то, что он весьма вежливо начал разговор, вежливого его лице, а особенно в выражении глаз не было ничего. Глаза его, как маленькие буравчики, пронизывали собеседника насквозь, и выражение их трудно было бы описать. Но самым первым, что бросалось в глаза, была все-таки недоброжелательность. Было ясно: человек, сидящий в комфортабельном кабинете политика в самом центре Москвы, не только не является его избирателем, но даже не уважает его как личность. Но политика (привыкшего иметь дело в множеством самых разных людей) это нисколько не смущало.

– Так чем я могу быть полезен Интерполу? – улыбка стала еще шире, – может, в ряды моих поклонников затесался кто-то из международных террористов?

От сотрудника Интерпола не укрылось, что он сказал «поклонников» – так, словно мнил себя кинозвездой… И действительно: большую часть времени этот политик вел себя как самая настоящая, разрекламированная кинозвезда.

– Поклонников? Скорей, фанатиков, насколько я успел познакомиться с вашей организацией.

– Что вы имеете в виду? – улыбка исчезла, вместо нее появилась чернеющая грозовая расселина.

– Только то, что сказал.

– Ко мне ходят много увлекающихся людей… – немного подумав, политик решил. Что ссориться все же не следует, – что поделаешь, если мои идеи находят широкую поддержку у разных слоев общества. Но, я вас уверяю, во всем этом нет ничего особенного… Я же не могу отвечать за психологические портреты всех тех, перед кем выступаю на площадях. Я – публичная личность, с этим связаны определенные трудности. Но мои друзья из политической партии – это надежные, умные люди, выступающие против всяких эксцессов и проявлений фанатизма, это известно всем. Мы не одобряем крайних действий. Наши идеи призывают, наоборот, только к законности, стабильности и порядку.