Монологи и диалоги о постмодерне и постмодернизме

Новое время характеризуется формированием светской культуры, выделением из философии и институционализацией естествознания, а затем и других наук, развитием капитализма (заменой ремесленного производства мануфактурным, а затем – фабрично-заводским с использованием наемного разделенного труда), научными, промышленными и социальными революциями. Все это в целом предполагает рациональное отношение к миру, хотя философия и наука первой «новой» эпохи – эпохи Возрождения апеллирует не только к рационализму античности, но и к его иррационализму [88] , да и средневековый догматизм продолжает проявлять себя. Однако с ним ведется борьба – и не только на Западе, но и на Востоке – в даосизме и исламской философии.

88

В XVI веке, прежде всего, в лице Мишеля де Монтеня возрождается скептицизм или «новый пирронизм».

Первую научную революцию совершил Н. Коперник, чье учение о гелиоцентрической системе мира, множественности миров и бесконечности вселенной не только заложило основы научной астрономии, но имело и мировоззренческие последствия. Оно фактически понизило онтологический статус человека. Из «венца творения» на планете Земля, вокруг которой крутится весь остальной мир, человек превратился в пылинку, живущую на планете, которая также является пылинкой среди мириад других пылинок в темном холодном бесконечном космосе. Популяризации учения Коперника способствовала революция Гутенберга, и хотя первоначально в 1543 году [89] было издано не более полутысячи экземпляров книги «Об обращениях небесных сфер», она стала достоянием просвещенного человечества буквально за несколько лет. Однако религиозные традиции и светский антропоцентризм (основы которого заложил еще Протагор) еще долгое время довлели над новым мировоззрением, которое окончательно сложилось в период популяризации учения Ч. Дарвина.

89

Это – год смерти Н. Коперника.

По мере развития капитализма и науки, а также распространения идей просвещенного гуманизма (исключая период романтизма) «позитивная» философия и наука приобретают все большее влияние. А в теории познания в XVI–XVII веках формируются два мощных методологических направления – эмпиризм и рационализм, не потерявших свою актуальность и сегодня в качестве взаимодополняющих аспектов научного исследования.

Основатель эмпиризма Ф. Бэкон отрицал исторически преобладавший дедуктивный метод познания – движение от общих аксиом или постулатов к частным следствиям из них (классическая пирамида знания). Следуя логике Аристотеля, он полагал, что основой достоверного знания должен стать обратный, индуктивный процесс – от опытных данных к их обобщению. При этом Бэкон различал полную (учет всех случаев) и неполную (учет всех не случаев) индукцию, первая из которых позволяет делать истинные, а вторая – вероятностные заключения. На как можно учесть все случаи?

Основоположником рационализма считается Р. Декарт, поэтому часто это направление по латинизированной фамилии его автора называют картезианским рационализмом. Картезианство возвращается к дедукции Платона, но, естественно, на более высоком уровне ее развития. Исходным пунктом познания, по Декарту, являются так называемые врожденные идеи, которые совершенно самоочевидны, ясны и непротиворечивы и составляют первопричины исследуемых явлений. Эти идеи формулируются на математическом (геометрическом) языке, математически же анализируются и затем проверяются на практике. Однако и эта методология не беспроблемна, и главная ее уязвимость – в адекватности выделения подлежащих исследованию идей, отчасти снять которую, по Декарту, можно, используя принцип радикального сомнения. Как видим, и рационализм не обходится без скептицизма.

В историческом споре между эмпиризмом и рационализмом особую роль сыграл И. Ньютон. Он подверг критике картезианство за надуманные «врожденные идеи», т. е. изначально выдвигаемые гипотезы о природе вещей. По Ньютону, любые предположения или утверждения должны обобщать экспериментальные данные и не выходить за пределы опыта. Такие предположения следует считать истинными или приближающимися к истине, пока не обнаружатся факты их уточняющие или опровергающие. Со времени разработки Ньютоном математического аппарата современного естествознания, прежде всего, классической механики и физики, его научный метод практически вплоть до новейшего времени стал преобладающим в науке. Этот метод предполагал редукцию сложных природных явлений к достаточно простым законам механического движения, что означало безусловную познаваемость мира и обеспечило мощный научно-технический прогресс.

В рассматриваемый период пик гностицизма приходится на эпоху Просвещения, мировоззренческие основы которой наиболее ярко выразили французские мыслители Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро и др. Просвещению были присущи культ разума, свободомыслие, рационализм (в широком смысле) на основе развития права, науки и образования. Однако к концу XVIII века тяжелые условия труда и быта рабочих вследствие промышленной революции в Европе и огромные жертвы французской революции породили идеи романтизма – культ природы («возвращение» к ней), отказ от холодного разума и интеллекта в пользу интуиции и фантазии, мифа и сказки. Не случайно переход к романтизму снова «повышает градус» агностицизма.

Понятие «агностицизм» было введено в научный оборот в последней трети XIX века английским зоологом Т. Г. Гексли (Хаксли), который таким образом охарактеризовал собственное мировоззрение. Сегодня под агностицизмом мы понимаем философские, теологические и научные теории, которые отрицают (каждая по-своему и в различной степени) наличие универсальных объективных оснований установления истины [90] . То есть к агностицизму можно отнести софизм, скептицизм, солипсизм, феноменализм и им подобные учения. С легкой руки Гексли наиболее влиятельными классиками агностицизма считаются Д. Юм и И. Кант, которые создали свои теории еще до возникновения самого этого понятия. Дело в том, что «новый скептицизм» этих авторов по сравнению со скептицизмом их предшественников носит не преимущественно онтологический («воздержание от суждения»), а преимущественно методологический характер.

90

Агностицизм свойственен как материализму, так и идеализму. Однако наша недавняя советская материалистическая традиция в «грехе» агностицизма чаще всего обвиняла идеалистов. Но уже упоминавшийся идеалист Р. Декарт и один из «источников» марксизма идеалист Г. Гегель были наиболее последовательными критиками агностицизма.

Дэвид Юм – представитель эмпиризма и предшественник позитивизма в его классических и неклассических вариантах – полагал, что познание начинается с опыта, основу которого составляют перцепции (впечатления-восприятия), а затем опыт «обрабатывается» нашим разумом. При этом разум может достаточно свободно объединять (ассоциировать) и комбинировать данные опыта в различных сочетаниях их причинно-следственных связей, давать им различные интерпретации, а также создавать новые идеи с использованием фантазии. Но существуют ли критерии, позволяющие разуму с необходимостью выводить из одних фактов другие и таким образом формулировать истинные суждения? По Юму, такие критерии существуют лишь в математическом познании и формальной логике. Во всех других областях познания разум бессилен обосновать истинность собственных построений, не опираясь на опыт [91] . Разум считает истинными лишь привычные повторения (порядок) перцепций, что побуждает ожидать их и в будущем. Затем привычка переходит в убеждение, а убеждение – в веру в существующий порядок вещей. При этом мы не можем судить о том, в какой степени наш опыт соответствует реальности.

91

По Юму, характеризовать конструкции разума как истинные или ложные вообще некорректно. Они ценны сами по себе, и любые из них имеют право на существование.

В дальнейшем идеи Д. Юма не остались без внимания постмодернистов. В частности один из гуру постмодернизма Ж. Делез в работе, посвященной, в том числе и Юму [92] , рассматривает проблему субъекта с точки зрения многообразия его опыта в контексте «исходного природного порядка». В более широком плане учение Юма ознаменовало собой поворот к неклассической философии с ее культурологическим подходом к интерпретации реальности.

Иммануил Кант, один из основоположников немецкой классической философии, подверг критике и эмпиризм, и рационализм, а затем предпринял попытку их синтеза. Но по большому счету он продолжил рационалистическую традицию скептицизма, поскольку постулировал возможность чистого – неэмпирического априорного знания (истины), которое, однако… практически недоступно исследователю.

92

См.: Делез Ж. Эмпиризм и субъективность: опыт о человеческой природе по Юму. Критическая философия Канта: учение о способностях. Бергсонизм. Спиноза: Пер. с франц. М.: ПЕР СЭ, 2001.

По Канту, объекты познаваемы «от нас», а не «из себя», в результате чего мы можем получить лишь относительную истину [93] . Абсолютная истина потенциально возможна лишь тогда, когда объект познается субъектом «в себе», т. е. когда субъект познания отождествляется с его объектом. Следовательно, абсолютная истина о Вселенной доступна лишь соизмеримому ей субъекту – Абсолюту, Богу. Поэтому процесс познания есть приближение различных вариантов относительных истин об одном и том же объекте, разделяемых различными субъектами, к истине абсолютной. Успешность этого процесса зависит не только и не столько от уровня развития науки и усилий конкретных познающих субъектов, сколько от соизмеримости объекта и субъекта познания. Чем дальше мы пытаемся проникнуть в макромир и микромир, тем более несходные друг с другом варианты относительной истины мы получаем. Это последнее положение, вероятно, и объясняет недоверие постмодернистов к метанарративам.

93

Или: познание имеет дело с миром феноменов или «вещей для нас», который не соответствует скрытому от нас миру ноуменов или «вещей в себе».

Можно утверждать, что в целом XIX век прошел под знаменем сциентизма [94] и веры в конструктивную роль науки в решении любых проблем человечества. Мощным основанием этого стал механицистский детерминизм П.-С. Лапласа, который через сто лет после И. Ньютона развил его метод и усовершенствовал почти все разделы математики и астрономии, а также явился одним из создателей теории вероятностей.

Лаплас сделал своим кредо и популяризировал предложенную Ж. Кондорсе гипотетическую ситуацию, в развернутом виде опубликованную в 1814 году в работе «Опыт философии теории вероятностей». На ее первых страницах читаем: «Мы можем рассматривать настоящее состояние Вселенной как следствие его прошлого и причину его будущего. Разум, которому в каждый определенный момент времени были бы известны все силы, приводящие природу в движение, и положение всех тел, из которых она состоит, будь он также достаточно обширен, чтобы подвергнуть эти данные анализу, смог бы объять единым законом движение величайших тел Вселенной и мельчайшего атома; для такого разума ничего не было бы неясного, и будущее существовало бы в его глазах точно так же, как прошлое» [95] . В последствие этот гипотетический разум был назван Демоном Лапласа.

94

Сциентизм – абсолютизация роли науки в жизни общества. В качестве «образцовых» наук сциентисты чаще всего признают физику и математику.

95

Наука. Величайшие теории. Вып. 13: Касадо К. Вселенная работает как часы. Лаплас. Небесная механика / Пер. с франц. М.: Де Агостини, 2015. URL: http://mreadz.com/read-287462.