Морской лорд

— Каким образом они смогут выжить? — спросил Брихан.

— В гавани есть лодка, — сказал Конн. — Йестин знает, как ей управлять.

— Зачем им лодка? — спросила Эния. — Почему они не могут просто трансформироваться?

— При попутном ветре лодка позволит им уйти, не оставив следов. И есть кое-что в Убежище, что я хотел бы сохранить, они смогут взять это с собой.

Морган поднял бровь.

— Мы плывем по течению, как море. У нас нет необходимости в обладании вещами. То, что будет отнято приливом, мы сможем снова извлечь со дна морского. Что бы Вы взяли из Кэйр Субай?

Конн окинул взглядом комнату в башне, где он жил и откуда правил еще до того, как Сид [4] скрылись на западе, и Британия была наводнена римлянами, викингами и монахами. Его комната была обставлена сокровищами: стол с испанского галеона, лампа в форме рыбы из храма Энки [5] .

Что из трофеев этих столетий он бы спас?

— Свою собаку, — сказал он.

Воцарилось неловкое молчание.

— С Вашей стороны, это так… по-человечески, — сказала Эния.

4

Сид, правильно: Ши( ирл. Sнdhe, мир) в ирландской мифологии — потусторонний мир, населённый туатами, которых в народе, за место своего обитания, также именовали сидами (sidhe)

5

др. шумерский храм, Месопотамия

— Создатель даровал нам возможность принимать также и человеческое обличье, — сказал Конн. — Возможно, лишь наша гордость заставляет нас отрицать наши человеческие эмоции и чувства.

— Много же пользы принесли нам эти эмоции и чувства, — сказал Морган.

Снова молчание.

Ронэт откашлялся.

— Есть ли какие-нибудь следы тэргэйр ингхин?

— Нет, — отрезал Конн.

— Ну, если уж Вы не можете ее найти, демоны тоже не смогут, — проворчал Грифф.

— Если только она не плывет в ловушку, — Морган указал на другую сторону карты, где была сгруппирована кучка красных пятнышек, демонов, рядом с береговой линией штата Мэн. Рядом с Концом Света.

Вероятность того, что Люси, возможно, сбежала из огня да в полымя, скрутила нутро Конна. Но приоритетом Ада было Убежище, что доказывала активность в этой области карты.

— Демоны и раньше обнаруживали свое присутствие в Конце Света, — размеренно сказал он. Конн указал на пылающую вспышку к северу от острова. — Один из них, Тэн, пленен под водой вот здесь.

Что объясняет то погруженное в воду пятно.

Во всяком случае, он надеялся, что причиной этого был Тэн.

Она достигла берега, когда начало смеркаться, в воздухе витал запах снега. Люси подняла усатую морду по направлению к слабому ветерку, который дул с острова и был насыщен запахами древесного дыма и хвои. Несмотря на истощение, она узнавала это место. Она знала эти возвышающиеся над поверхностью скалы и песок. Это было место в Конце Света, в полторы мили от дома.

Серое море докатилось до длинных пальцев по стылому пляжу. Воздух был морозным и неподвижным.

Она с трудом продвигалась по каменистому берегу, перемещая свой вес с камня на камень. Во время одного неловкого момента, когда ее ударило волной прибоя, она была охвачена такой паникой, что едва не обезумела. Станет ли она когда-нибудь… Как ей снова стать человеком?

Ее плавники царапались. Ее живот шлифовал сланец. Она подтянула его, чтобы продвинуть свое тело вперед и растянулась, обнаженная, наполовину в воде, мокрые волосы прилипли к лицу, море пенится вокруг лодыжек.

Люси хватала ртом воздух, дрожа от потрясения и холода. Она зарылась пальцами в песок.

Пальцы. У нее были пальцы на руках. И лодыжки. Пальцы на ногах.

Она в нерешительности посмотрела на свои ноги. Десять пальцев. Соединенных перепонками.

Как у Конна.

Она раскачивалась из стороны в сторону, пошатываясь, как новорожденный жеребенок или пациент после операции. Нагая. Нагая и замерзшая, уставшая и голодная. Ее котиковая шкура омывалась отступающими волнами, как морская водоросль, подхваченная приливом.

Она подняла голову, и берег наскочил на нее, словно черно-белая гравюра, контрастная и отчетливая. Скалы серебрились инеем. Тонкая корка льда покрывала замерзшие растения. Облака, такие же беспокойно серые, как и море, были словно беременны снегом.

Беременна.

Слово вспыхнуло в ее мозгу, как пламя, согревая ее, воспламеняя в ней ощущение срочности грядущих действий.

Мэгги беременна.

Люси должна была найти… Она должна была предупредить свою семью.

Она наклонилась за своей шкурой.

Ворсинки меха раскачивались на воде. Она вытащила тяжелую, влажную шкуру из воды. Дрожащими руками погладила мех, пятнистого серебристо-серого цвета, легче и светлее чем у Конна. В руках мех, казалось, был лишь слегка влажным.

Магия селки? — подумала она.

Почему бы и нет?

Она обернула мех вокруг себя, словно пляжное полотенце — над грудью и в подмышки. Ее кожа покрылась мурашками. Она ощущала холод, однако, вполне терпимый. Она должна бы замерзать…

Биение ее сердца ускорилось. И затем она поняла. Она была другой. Трансформировавшейся. Ее изменило это путешествие по морю. Она задумалась, а будут ли ее глаза видеть в темноте, когда наступит ночь.

Ее живот заурчал.

Она спотыкалась о камни своими длинными неуклюжими ногами и нежными ступнями, прокладывая себе путь вверх по пляжу, в сторону деревьев, стоявших вдоль дороги, словно часовые. Ей нужна была обувь. Обувь, одежда и еда.

Она не могла вспомнить, когда ела в последний раз. Несколько дней назад.

Когда она вышла из-под крон деревьев, начался небольшой снегопад. Мягкие, сырые хлопья растворялись на черном асфальте, смягчали очертания деревьев, стирая границу между землей и небом. Она тащилась вдоль обочины дороги, направляясь домой.

Она не хотела, чтобы ее увидели. Заметили. Что бы она сказала водителю, соседу, родителям ученика, если бы они остановились и захотели узнать, почему учительница первоклассников с острова шла по заснеженной дороге полуголая и завернутая в мех?

Думай об этом, как о ношении пальто, — говорил Конн.

Люси улыбнулась. Да.

Но память о Конне отзывалась болью в груди. Словно надавили на больную мозоль. Разбередили рану. Опустив голову, она сосредоточилась на том, чтобы просто передвигать ноги, одну за другой. Гравий терзал ее ступни. Живот свело судорогой. От голода у нее закружилась голова, она дрожала от усталости.

Почти дома.

Ей не надо было волноваться, что она может столкнуться с отцом. В это время суток он всегда был в гостинице.

Она заметила их ржавый почтовый ящик, немного покосившийся в одну сторону, с тех пор как Барт Хантер как-то ночью сильно врезался в него на своем грузовике. Шатаясь от истощения и облегчения, Люси повернула на дорожку к дому и поднялась по ступенькам на крыльцо. Ключ был спрятан под буйком в виде омара, стоящим у двери. Но когда она схватилась за круглую дверную ручку, та с легкостью повернулась, вместе с ее рукой.