Московское золото или нежная попа комсомолки. Часть 1

— Фигня, часа за полтора дотелепаюсь, ещё сумерки будут, — легкомысленно махнул рукой Лёха. Ночевать где-нибудь в блохастой гостевой хате у армейцев ему не хотелось от слова совсем.

Минут через тридцать полёта он почувствовал неладное. Самолёт начал трястись, мотор зачихал, заработал с перебоями и вскоре вовсе заглох.

— Да что ж за невезение, что же эти уроды сухопутные в бензин намешали, — бормотал он сквозь зубы, направляя У-2 к ближайшему полю.

Увидев за полем дорогу, Лёха стал планировать вдоль неё, пока самолёт полностью не потерял высоту. Приземление вышло жёстким. Самолёт подскакивал, жалобно стонал растяжками, но, к счастью, обошлось без серьёзных последствий. Хвост опустился, и У-2 замер на дороге. Лёха выдохнул с облегчением и огляделся.

Кругом была пустынная степь, лишь где—то вдалеке виднелись деревья, слегка раскачиваемые ветром. Вечерний воздух был холодным и сыроватым.

— Вот это я и встрял, — буркнул он сам себе, вылезая из кабины.

Первым делом Лёха проверил бензин. Отсоединив бензопровод, он заметил, что топливо пахло странно, даже на ощупь оно казалось каким—то грязным и маслянистым.

— Карбюраторы засрались, — подумал Лёха вслух.

Он достал чистую марлю, канистру и начал фильтровать бензин из расходного бака. Процесс был долгим и раздражающим, но ничего другого в голову не приходило.

Внезапно, увлекшись в процессе работы, он заметил вдали какие—то огоньки, медленно двигающиеся в его сторону. Кто—то явно направлялся прямо к нему.

— Может, помощи попросить? — пробормотал он, осматриваясь в поисках хоть какого—то плана.

Огни приближались, и Лёха с ужасом понял, что похоже это совсем не двуногие товарищи. Огни были парные, тусклые и низкие.

— Волки? Или дикие собаки… Летом, в Крыму? — Лёха старался успокоиться, но мозг начал паниковать.

Он быстро вскарабкался на верхнее крыло. Через минуту стая серых теней ловко окружила маленький самолётик. Волки казались огромными, с жуткими жёлтыми глазами, сверкавшими в сумерках, и угрожающими клыками. Лёха достал свой браунинг — всего 7 патронов в пистолете и ещё столько же в запасном магазине.

— Ну что, твари? Хрен вам, а не Лёха Хренов, — проговорил вслух Лёха, пытаясь успокоить себя и понять, что делать дальше.

Волки рычали, скалили зубы, не отводя глаз от Лёхи, который сидел на крыле, будто на островке спасения боясь пошевелиться. До него они пока не могли добраться — три метра вверх было слишком много для прыжка. Но вот один из крупных волков запрыгнул на нижнее крыло, его когти впились в перкаль обшивки, раздирая её. Волк попытался прыгнуть вверх. Лёха поднял пистолет, прицелился прямо сквозь полотняное верхнее крыло и нажал на спуск.

Коротко грохнул выстрел, запахло сгоревшим порохом, снизу раздался дикий скулёж, и туша волка тяжело свалилась на землю, дергая лапами и пытаясь отползти от такой опасной дичи. Остальные звери отступили, но только на мгновение. Стая мгновенно кинулась на менее удачного собрата, волоча его прочь от самолёта и раздирая в клочья. Оттащив останки в сторону, волки с рычанием стали жадно жрать его. Потом стая разлеглась вокруг, более сильные грызли останки, слабые скулили. Периодически волки снова начали кружить вокруг самолёта, время от времени проверяя прочность его обшивки и пытаясь понять, как добраться до Лёхи.

— Красные Лёшечки и серые волки! Проклятье! — ругнулся Лёха, ощущая, как адреналин опять поднимается до предела.

Он прицелился в опрометчиво приблизившего волка. Выстрел — мимо. Ещё выстрел — и ещё один зверь упал на землю, громко визжа. Стая замерла на секунду и снова ринулась, стремясь сожрать неудачливого товарища.

Лёха прицелился и выстрелил несколько раз в приблизившихся волков. Пистолет клацнул, встав на затворную задержку. Ещё пара волков осталась лежать у самолёта, стая отхлынула.

— Итого минус четыре, и всего одна обойма с семью патронами. А волков—то ещё штук восемь — десять осталось, — математика явно была не на стороне Лёхи.

«И вокруг стало заметно темнее», — подумал Лёха, оценивая происходящее.

— Не дай бог, я ещё и усну тут, — пробормотал он, понимая, что скатиться с крыла было запросто, прямо на завтрак караулящим его тварям.

— Ладно, не паникуй, шансов ровно пятьдесят процентов, — сам себе громко сказал Лёха, — либо продержусь, либо не продержусь.

Установилось неустойчивое равновесие. Волки не могли достать Лёху, сидящего на верхнем крыле самолёта, а Лёха не мог слезть и хоть что то предпринять. Патронов оставалось всего семь, а волки явно не собирались уходить просто так. Лёха осматривался вокруг, надеясь найти хоть какую—то возможность. Но степь и дорога были пусты, насколько хватало зрения.

Внезапно волки поднялись на ноги и стали суетливо нарезать круги вокруг самолёта.

Лёха сжал свой Браунинг двумя руками выжидая следующего движения волков.

Дальнейшее развитие событий показало, что Лёхе в очередной раз свезло.

Он услышал вдалеке приглушённый звук мотора и далеко за деревьями показались новые огни. На этот раз это явно был транспорт. Волки собрались в стаю и отступили, озадаченные новым шумом.

Лёха лёг на крыло, сливаясь с самолётом. Машина приближалась, и каждый рык её мотора заставлял волков отступать всё дальше и дальше.

— Чуть не сожрали, — выдохнул Лёха, засовывая браунинг в кобуру.

Поле боя осталось за человеком. Маленький самолётик стоял на дороге, окруженный обглоданными костями и разодранными тушами волков и сидящим на верхнем крыле человеке в лётном шлемофоне и сжимающим в руку пистолет.

Машина оказалась разбитой полуторкой из степного колхоза. Услышав выстрелы вдали, водитель сделал крюк и обнаружил самолёт на дороге. Дальше Лёху накормили лепёшкой и дали воды, помогли процедить бензин, дёрнули винт и объяснили направление на аэродром Сарабуз, до которого Лёха не долетел всего километров семь, или пять минут полёта.

Утром, приземлившись на своем аэродроме, закончив с докладом, он остался помогать Петровичу промывать бензосистему и клеить разодранный перкаль. Слушая такое родное брюзжание грузного техника про всяких разгильдяев, которые ломают вверенное имущество и странно как они, эти разгильдяи, ещё себе голову не свернули, Лёха счастливо улыбался. Жизнь продолжалась и была прекрасна.

Вечером Лёха тщательно вычистил родной Браунинг с клеймом «О. К. Ж» и набил пустой магазин неучтёнными патронами из своей заначки. Каким счастливым образом Браунинг из Отдельного Корпуса Жандармов оказался в части морской авиации в Каче не стоило даже гадать.

— Надо бы еще пару магазинов раздобыть, в оружейке что ли выменять на что то, думал Лёха. Писать отчёты о своих приключениях он не собирался.

Глава 8 Хвостатые друзья человеков