Мой ангел-хранитель

Девушка не видела свою гостью, она лежала, дрожа всем телом, и иногда из её груди рвался кашель. Сигюн подошла ближе, легко вздыхая теперь, понимая, что пленница жива.

– Эй, - тихо позвала она, в груди её от чего-то задрожало сердце, словно холод и до него добрался. Сигюн увидела, как девчушка взглянула на неё, вздрогнула и вжалась в постель ещё больше, наблюдая за ванкой пугливыми, как у загнанного кролика, глазами.

– Нет, ты не должна меня бояться, - промолвила Сигюн, подходя ближе, протягивая руки. Взгляд девчушки упал на меч, что ванка держала в руках. Заметив это, Сигюн поспешила его спрятать в ножны.
– Не бойся меня, я не причиню тебе вреда.

– Кто ты такая?

– подала голос юная дева, Сигюн теперь была совсем близко и могла разглядеть её получше. Это была темноволосая девушка, со слегка волнистыми и весьма длинными, рассыпанными по подушкам, локонами; её заплаканные глаза были невероятно красивыми, они отливали необычным сочетанием цветов: карие, с оттенком зеленого. Кожа её была бледной, почти белая, как снег, пухленькие губки потрескались от постоянного холода, шевелить ими она могла с трудом, собственно, как и говорить что-то, учитывая, что от холода у неё зуб на зуб не попадал.

Сигюн разглядывала сестру. Нет, они были совсем не похожи с ней, но Фрид отчетливо напоминала ей отца. Волосы ей точно достались от Ньёрда, такие же каштановые, но чуть темнее, а вот глаза, по всей видимости, принадлежат её матери, Катрин, которую Сигюн никогда не видела.

– Ты одна из ледяных великанов, что умеют менять внешность?
– Из раздумий и временного помутнения мыслей Сигюн выдернул осевший голос девушки.

– Нет, я не ётунша, - ответила она, еле заметно улыбаясь.

– Ты - валькирия? Дева войны… - проговорила Фрид, указывая взглядом на боевое облачение и меч, что были у все такой же робкой в общении Сигюн.

– Нет, не валькирия, - снова отвечала ванка.
– Я пришла сюда, чтобы спасти тебя, Фрид.

– Ты знаешь… мое имя?.. Ты что, мой ангел-хранитель?
– глаза пленницы загорелись какой-то радостью, словно она увидела солнечный свет, который так давно не ощущала.

– Нет. Я вовсе не ангел-хранитель, дитя, - в этот момент Сигюн показалось, что перед ней ещё совсем маленький ребенок, совсем ещё девочка, как только что распустившийся цветок, который прямо на глазах погибает, который требует отчаянно защитить.
– Я твоя сестра.

Пару секунд Фрид недоуменно глядела перед собой, а затем сказала:

– Но у меня нет сестры, Леди. У меня никогда не было сестры, - покачала головой она, из глаз её хлынули слезы, а руки сильнее сжали покрывало из шкуры.

– Есть, Фрид. Но это сейчас неважно, нам с тобой нужно как можно быстрее покинуть это место, - Сигюн присела на постель, и в этот миг девушка зашлась раздирающим горло кашлем, голос её захрипел ещё больше, на щечках заледенели слезы.

– О, небо, у тебя жар, - ужаснулась ванка, трогая лоб Фрид, та ничего не смогла ответить, почти задыхаясь от кашля.
– Дорогая, ты сейчас должна встать. Попытаешься?

– Да, - она кивнула, не спеша, отбросила шкуры, и Сигюн увидела, что на девушке нет ничего, кроме тонкого белого платья в горошек, что липнул к её телу, совершенно не защищая от ужасного холода. Ванка незамедлительно стянула с себя плащ и укутала в него простуженную сестру. Девушка продрогла. Она вцепилась своими тонкими пальцами в ткань плаща, будто это была её последняя надежда на жизнь, однако она по прежнему не могла согреться.

– Фрид, давай мне руку, идем, - Сигюн приобняла девушку, взяв крепко её протянутую ладонь, а затем помогла ей подняться, но стоило лишь Фрид ощутить под ногами землю, как она, потеряв этот крошечный запас сил, что сохранялись в ней, упала без сознания.

– Фрид, нет!
– Сигюн успела её подхватить. Теперь она беспомощно озиралась по сторонам, пытаясь пробудить сестру, но та её не слышала. Сердце её билось в груди, но силы покинули её тело…

…Его высокий силуэт отделялся от темноты, а потом золотое свечение окутало его, скрывая боевые доспехи и шлем. Ветер коснулся его черных, как эта ночь, волос, а он лишь стоял, задирая голову, вдыхая аромат мороза и зимней свежести, к коим однако привержена его душа.

– Не стоит прятать своих лиц. Вы должны открыть мне их, должны показать себя. Выйдите же из темноты, друзья мои, - он повернулся назад, вглядываясь на прячущихся и забившихся от страха ётунов, которые сейчас были похожи на трусливых воробьев, которые вмиг из сильной расы превратились в ничтожество.
– Покажитесь мне.

Раздумывая какое-то время, они все же решились выйти из своих убежищ, сделать шаг, чтобы столкнуться со взором Бога лжи. Они все ещё сторонились настороженного Фенрира, который злобно смотрел за их действиями. Локи довольно ухмыльнулся, подходя к лежащему сугробу снега, вытирая об него свой испачканный в крови меч.

– Так то лучше. Ваш царь поступил неразумно, за это поплатился своей жизнью, - говорил Локи, начищая снегом острие меча, с каким-то удовольствием рассматривая чужую кровь.

– Ты убил уже второго нашего царя, и если бы не эта зверюга, мы бы давно разорвали тебя на клочки, - послышался чей-то голос из толпы. Настоящий смельчак…

– А хотите, я уберу его отсюда?
– маг с глумливой улыбкой взмахнул рукой, не дожидаясь ответа, и волк в ту же секунду исчез, просто испарился, что доказывало его существование как иллюзии и трюка. И якобы разрушенные им стены встали на место и сейчас прибывали в прежнем состоянии. Ётуны чуть ли не лишились от удивления своих челюстей. А Локи же расхохотался.

– Я жду ваших нападений, но прежде чем вы это сделаете, скажите: чем были так хороши ваши цари, которых я убил?
– он обводил взглядом замешкавшихся с ответом ётунов, которые лишь переглядывались, непонимающе взирали друг на друга.
– Чем же они так заслужили вашу преданность? Вспомните, что благодаря слабости к постоянному стремлению к хаосу и власти, глупости и окончательному поражению Лафея вы лишились вашего Ларца, источника вашей силы. После этого вы потеряли всю свою мощь и жили лишь жалкими попытками выкрасть Ларец из чертогов Асгарда, жили лишь пустой надеждой. Позже вашим предводителем стал Трим, по нелепой случайности. И он же чуть не подверг вас к новой войне, в которой вы не выжили бы, и все это из-за одной девчонки, что приглянулась вашему царю. Я же принесу вам благо своим правлением: ваш Ларец будет мною возвращен, а война вас не постигнет, потому что я уведу отсюда ванскую дочь и верну её Ньёрду.

Ётуны начали перешептываться, согласно кивая головами, даже те, кто силился вначале запустить копье в мага, теперь приутихли, внимая его словам.

– Взамен я прошу, чтобы вы присягнули ко мне в вечной преданности и верности, как и к моим потомкам, которые после меня возьмут над вами власть, я хочу, чтобы вы шли в бой с моим именем на устах, чтобы вы после победы возвели к звездам мое имя. Я хочу, чтобы вы подчинялись мне беспрекословно и вечно, как и моим потомкам. Конечно, я могу уйти сейчас, если вы не примите мое предложение, но тогда вы вновь останетесь без правителя, и вам придется выбирать очередного никудышного царя, который хочет просто посидеть на троне, вы вновь потеряете право на достойную жизнь. Я же, прямой потомок Лафея, того, кого вы почитали, хочу подарить вам благо, такое, какое не смог подарить ни один король. Я объединю два своих государства и вы вновь воспрянете, как сильная раса под покровительством сильного владыки.