Мой (не)любимый дракон

— И тем не менее Её Сиятельству как-то удалось привязать к себе наследника, — заметила Ариэлла, присоединившаяся к нам, дегустировавшим вина из императорских погребов.

Вернее, это девушки их дегустировали, а я только подносила кубок к губам. Всё ждала, когда Майлона, помимо сладкого увлекающаяся и горячительными напитками, дойдёт до нужной кондиции, и я наконец смогу её допросить. Так прямо в лоб и поинтересуюсь: что не так с этим драконом. Надо лишь набраться терпения и подождать, когда девица окончательно захмелеет, и мы останемся с ней наедине.

При других алианах и, пока Майлона трезвая, возвращаться к расспросам я не осмеливалась. Они и так уже считают меня чудачкой. Нечего давать им лишней повод для обсуждений. А то потом алианы, а с ними и весь двор за компанию, будут задаваться вопросом: а что не так с этой Фьяррой.

— Любой тальден, пока не обзаведётся ари, нуждается в шлюхе, забирающей магию, — презрительно фыркнула Керис.

Эх, жаль графиня нас не слышит. Княжна была бы первой «на отчисление».

Разговор прервался, когда в ложу, что располагалась под самыми сводами этого каменного мешка — тронного зала, вернулись музыканты. Рассевшись на табуретах, принялись лениво перебирать струны. Придворные сразу приободрились. Дабы освободить место для очередного хоровода, часть собравшихся ринулась к расставленным вдоль стен столам, ломившимся от изысканных блюд.

Первой на танец пригласили Керис. Она у нас была звездой вечера. Только бы вконец не зазвездилась — и без того самомнения хоть отбавляй. Сильный пол вокруг неё так и вился, слетались, будто пчёлы на мёд. Или мухи на кое-что другое.

Остальные алианы тоже были нарасхват. Следом за Снежной Королевой пошла танцевать Ариэлла. И Майруэн, застенчиво улыбнувшись темноволосому кавалеру, протянула ему свою нежную ручку.

Я уж было обрадовалась, что вот сейчас наступит момент истины. Но Майлона, не желая оставаться в тени, пока другие невесты напропалую флиртуют с магами разной степени важности, сама решила проявить инициативу, очевидно рассудив: «Раз гора не идёт к Магомету, то Магомет, так уж и быть, сам снизойдёт до горы».

Ни одна из алиан не осталась без пары. Ну разве что только я, по-прежнему, хоть убейте, не считавшая себя ни невестой, ни алианой.

Я мужняя жена! Дипломированный экономист. И мне давно не семнадцать, а целых двадцать четыре. И вообще, я не хочу здесь находиться!

Я осталась одна наедине со своими угрюмыми мыслями. Подбегал какой-то прыщавый юнец с приглашением походить с ним по залу. Но с меня хватило и первых двух танцев. Ладно бы вальс. В детстве я занималась бальными танцами и могла бы им всем показать мастер-класс. Но до вальса, увы, здесь ещё не доэволюционировали. А ползать черепахой, держась за руку со всякими незнакомыми типами, — увольте.

«И как же мне по-быстрому захомутать тебя, Герхильд?» — мысленно вернулась к насущной проблеме. Взгляд помимо воли снова устремился к наследнику, с отмороженным видом наблюдавшему за танцующими придворными.

Его Великолепие в веселье не участвовал. Сидел на троне под винного цвета балдахином, время от времени подносил к губам инкрустированный самоцветами кубок и явно считал минуты до окончания вечеринки.

По нему и не скажешь, что жаждет жениться.

Всякий раз, стоило мне взглянуть на его благородие, я начинала заводиться. Ещё нескоро сумею забыть недавнюю унизительную сцену, за которую благодарить следовало мерзавца Герхильда.

Перед самым началом праздника распорядитель бала по очереди представлял алиан. Озвучивал одно за другим имена невест и их титулы, и девушки входили в зал. Стуча каблучками по натёртому до блеска мрамору, в котором, словно золотые рыбки в пруду, отражались огоньки свечей, подходили к Его Великолепию. За каждой тянулся шлейф из любопытных взглядов и заинтересованных перешёптываний. Возле трона невесты грациозно опускались в реверансах.

А я уже кланяться, если честно, задолбалась. И тем не менее послушно настраивалась на очередное проявление со своей стороны рабской покорности.

Когда прозвучало моё имя, под прицелом взглядов я вступила в зал. Нервно комкая юбку непослушными пальцами, направилась к трону приветствовать наследника.

Всех остальных девушек — своими глазами видела! — тальден встречал пусть и холодной, но всё-таки улыбкой. Мне же своим видом давал понять, что был бы безмерно рад, если бы я куда-нибудь провалилась.

В горле застрял едкий комок, в который превратилось моё раздражение, отчего дышать получалось с переменным успехом. Я снова занервничала. Неужели Далива начала воплощать в жизнь свои угрозы? Так скоро? Или это мы ещё от утренней встречи никак не отойдём.

Не люблю злопамятных мужиков.

Остановившись у самых ступеней трона, затянутых пурпурным шёлком, я плавно, как учила Блодейна, согнула правое колено, расстелив по полу переливающуюся всеми оттенками синего юбку. Заодно и голову опустила, и взгляд потупила — в общем, как могла тренировала в себе смирение.

Терпи, Аня, терпи. Плевать, что другие алианы поднимались сразу же, с благосклонного разрешения этого… драконьей матери сына. Плевать, что на тебя все пялятся и, не стесняясь, вовсю перешёптываются. Я буквально физически ощущала сверлящие затылок взгляды и слышала, как то тут то там раздаются пока ещё тихие смешки.

Пытка реверансом продолжалась. Видать, таким образом меня наказывали за утреннюю оплошность на сцене.

Минута, две… Шум нарастал, а вместе с ним и всеобщее веселье. У меня начали дрожать колени, и от напряжения на висках выступил пот. Пытаясь вернуть себе душевное равновесие, до боли закусила губу. Солоноватый привкус, появившийся на языке, немного отрезвил, по крайней мере, помог справиться с гневом.

Интересно, и долго будет испытывать на прочность моё терпение? Или мне придётся демонстрировать свой ангельский нрав аж до Второго пришествия.

— Поднимитесь, — наконец лениво, будто делая мне одолжение, разрешил тальден, и я облегчённо выдохнула.

Вскинула на изверга взгляд и почувствовала, как злость рвётся наружу. Наверное, что-то такое отразилось у меня на лице: тальден усмехнулся и, махнув рукой, мол, сгинь нечистая, потеряв ко мне интерес, принялся что-то негромко обсуждать с замершим подле трона седовласым эрролом. Кажется, старейшиной.

А мне ничего не оставалось, кроме как, костеря мага и посылая его в самые дальние дали, из которых уже не возвращаются, присоединиться к другим алианам.

Вечер продолжался. После третьего танца слезливая мелодия, ненадолго стихнувшая, снова растеклась по залу тоскливыми звуками. Время от времени в неё вкраплялась некая живость, но закружиться в вихре танца под такой ритм при всём желании не получилось бы.

Но это, кажется, только я ворчу и привередничаю. Другим же, наоборот, всё нравилось. Лица придворных и гостий Его Великолепия светились улыбками. Довольными и вполне искренними.

Несколько шагов, удар каблуков об пол, хлопок, и пары сходятся, чтобы сомкнуть ладони на короткое мгновенье. И снова резко отступают друг от друга. Кавалеры кланяются, а дамы демонстрируют при помощи реверансов свои грацию и изящество.