========== Главы 1,2,3 ==========

Глава1.

В кругу семьи она называла его негодяем. Не сама называла, а позволяла другим так его называть. Другие – это родители и друг Колька. А как она могла не соглашаться с их определением его сущности? Со стороны все так и выглядело: негодяй-начальник соблазнил свою помощницу-секретаршу и бросил с ребенком. Никто же не знает, как все было…

А было все замечательно! Волшебно все было - как в сказке!

Она сама в него влюбилась! С первого взгляда…

Как только увидела, подняв взгляд от пола, с которого собирала пирожное, так и поняла, что не сможет не полюбить эти насмешливо, но добро улыбающиеся глаза, эти губы, с которых льются бархатные звуки, и слова приказа кажутся просьбой.

Он стоял, засунув руки в карманы брюк, покачиваясь с пятки на носок, улыбаясь и прося-приказывая, а она смотрела на него, не в силах оторвать взгляд, прощалась с разумом и наполнялась любовью…

Она жила этой любовью во время быстротечных рабочих дней, и в долгие выходные дни, и каждой ночью.

Ночи были полностью в ее власти. Никто и ничто не отвлекало ее от дум о нем. Такая жизнь казалась ей счастьем – что еще можно пожелать, если он всегда с ней, в ее сердце и душе? Но она ошибалась. Желания имеют свойство изменяться – и качественно и количественно. Своей любви ей было уже мало, хотелось получать и от него если не любовь ( это совершенно невозможно – кто он, и кто она?), то хотя бы знаки внимания. Очень хотелось! Ее же еще никто не любил…

Поэтому она и бросилась, как в омут, в его объятия.

А он… Почему он вдруг обратил на нее внимание? Наскучили стандартные (90-60-90) модели, черно-бело-рыжие блондинки? Надоела умная, изящная, вызывающая своей правильностью и всепрощением оскомину, Кира? Экзотики захотелось?

Да нет, пожалуй… Увидел он в ней хорошего человека: преданного, доброго, понимающего, готового помочь. Больше-то ему никто не помогал.

Мать делами компании не интересовалась, да и его личными тоже. Для нее главное, чтобы вел он здоровый образ жизни: как минимум, не пил и не ввязывался в драки, и как максимум, возвращался к Кире после любовных интрижек. С Кирой связывались ее надежды и чаяния на счастье сына – Кира самая достойная пара ее сыну.

Друг Малиновский, конечно же, всегда был на его стороне, всегда соглашался с его идеями, но разве это помощь? Иногда важнее отговорить, не дать сделать неверный шаг, а Роману это не дано – соглашаться проще.

Отец «кинул» его в президентское кресло, как кидают в воду не умеющего плавать – побарахтается, и выплывет. Если научится… Он и барахтался один на один со своим неумением, нехваткой опыта, неуемным азартом, и желанием доказать всем, и прежде всего отцу, что он занимает это кресло по праву.

И только она, Катя, его понимала, только она помогала ему быть сильным.

Он с готовностью принимал ее помощь, ее обожание и… любовь! – не дурак же он, чтобы не видеть того, что очевидно!

Он привык брать от жизни все, что давало наслаждение, приятность, веселье. Бесконечный ряд моделек, офисных барышень, и других женщин, с которыми его знакомил Малиновский – самому ему было лень заниматься поисками, проще было соглашаться или нет с тем, что предлагал Роман. А вот расставался он всегда сам, причем, довольно скоро, не давая себе возможности привыкнуть, сблизиться душой, и тем более – влюбиться.

Расставаясь с подружками, он всегда возвращался к Кире. Каждый человек должен иметь место, куда он при желании в любой момент может вернуться. Это мог быть его дом, семья, Родина, Земля, наконец. А у него это была Кира, его вечная невеста, мечтающая стать его женой и, соответственно, «первой леди» компании, но до сих пор ею не ставшая.

Это было удобно и привычно. Кира была его тихой пристанью, где он отдыхал от любовных страстей. Между ними тоже когда-то были страсти, но это было давно, и в это почти и не верилось.

Катю он тоже «взял» - а почему бы нет? Это только Кира была уверена, что между ним и Катей ничего не может быть: «Кто он, и кто она?» Да еще Малиновский считал, что ему для общения с Пушкаревой нужен допинг: виски, фотография Волочковой, или, на худой конец, темная комната.

А все было вовсе не так! С Катей у него все прекрасно получалось и без допинга. Она конечно не красавица, но у нее столько других достоинств, что некрасивость и «немодность» отходили на задний план. Она была женщиной! Неумелой, робкой, но любящей его женщиной! А это немало… Ее любовь открывала в нем укромные уголки души, о которых он порой и сам не догадывался – разве мог он предположить, что может быть благородным рыцарем? Или терпеливым утешителем? Или…Да рядом с ней он был не он, а какой-то принц на белом коне!

Глава 2.

Теперь у нее есть, что вспоминать длинными, бессонными ночами! У нее нет бессонницы, она прекрасно бы уснула, если бы сама не удерживала себя от сна, ведь ночь – самое плодотворное время для мечты и воспоминаний. Вспоминала она его, Андрея, и о нем же мечтала. И если раньше мечты были эфемерные, не связанные ни со временем, ни с пространством – она просто представляла себя рядом с Андреем, а, как и что произойдет между ними, оставалось загадкой.

Теперь же мечты-воспоминания обрели реальность – две ночи! Две восхитительные ночи, лучше которых не было ничего в ее жизни!

Она укрывается одеялом с головой, чтобы привычные атрибуты комнаты не отвлекали ее. В темном пространстве под одеялом, воспоминания оживают, приобретают форму и краски – немое кино, да и только!

Первый раз он привез ее в гостиницу. Она растерялась, не ожидала такого…Не так она была воспитана! Положение любовницы для нее было неприемлемым, а тем более свидания в мотелях. Разум «правильной» девочки требовал немедленно вернуться домой, и больше никогда! Никогда не отвечать на такие его предложения! Но когда в душе любовь, разум сдает свои позиции. Она осталась. Более того, она призналась ему в любви! Сама призналась, первая…Было стыдно и страшно, но и держать любовь в запертой душе не было сил… Признание стоило того! То вознаграждение, что она получила, компенсировало все ее страхи и сомнения – она была любима!

Такое невозможно изобразить, сыграть. В эти минуты он любил ее - у нее не было сомнений!

Его руки… Ласковые, сильные, умелые.

Его голос…Он звучал так искренне. Слова были такие нежные, проникновенные, только ей предназначенные – такое он не мог сказать никому другому.

Его губы… Такие требовательные и одновременно просящие. Поцелуи обжигали кожу, приводили в трепет все ее существо, рождали желание – она и не предполагала в себе такое!

Его…

Можно перечислять до бесконечности – в нем все было прекрасно, и она любила его всего целиком, и каждую его клеточку отдельно.