Мой палач

Глава 3

ОН

В самой сладкой женщине есть ещё горькое. 

Это правда. Ведь когда я не рассчитав силу наклоняюсь и встряхиваю ее за плечи, она резко подаётся вперёд и губами впечатывается в мои. 

А я уже открыл рот, чтобы спросить эту идиотку о чем она думает, голая почти, босая, хмельна, но вместо вопроса языком по ее губам скольжу, горечь спиртного слизываю.

Она отшатывается, и я тоже. 

Ее взгляд плывет по моему лицу, и мой в расфокусе, но с неловкостью я справляюсь первым.

– Аня, - вытираю рот.
– На досуге выдели время и посмотри в зеркало. 

– В плане?
– она заторможенно повторяет мое движение, трогает губы. 

– В плане ты на ведьму похожа, - даю больше информации, но смягчаю, на языке совсем другое слово вертится, без цензуры.

– А ты что, следишь за мной? - она ведёт руками по растрепанным волосам в попытках пригладить.
– Тебя не спрашивали, на кого я похожа. Я же тебе не говорю, что ты...что-то я...- туго соображает, оглядывается по сторонам с таким видом, словно с парашютом прыгнула и в другом городе приземлилась, местности не узнает. 

И ведь я видел, как она порцию за порцией ассортимент бара изучала. Сидел там, за столиком у стены. На нее смотрел. 

Надо было забить и уйти. Так и хотел. Пока не услышал о грандиозных планах про парней и ночной клуб.

– Ладно, - делаю шаг навстречу, сжимаю ее локоть.
– Поехали. 

Разворачиваюсь. Натыкаюсь на ее подругу.

Она затягивается сигаретой, ловит мой взгляд и давится дымом. 

– Моя машина там, - глазами показываю через дорогу. Сухо поясняю.
– Отвезу вас домой. 

– Мы домой не поедем, - Аня вырывается. Хлопает ладонью по черной глянцевой крыше.
– И я сама на машине.

– Поведешь тоже сама?

– Нет, поведут парни.

– Какие еще парни, Аня, - подхожу вплотную, из ее пальцев вырываю ключи.
– Ты босиком и непонятно во что одета. Не знаешь, что в клубах происходит с такими, как ты, а я знаю. Слушай, что я тебе говорю. И иди в мою машину.

Она морщит лоб.

Ещё и думает. 

Вредная, просто бесит, у меня зубы скрипят, когда смотрю на нее.

Пушистые ресницы, чуть вздернутый нос, капризные губы и светлые волосы лёгкими волнами, едва достают до плеч. Маленькая девочка, глупая, комнатное растение, с настоящей жизнью не сталкивалась еще.

– В машину идите, - повторяю ее подруге. Закрываю авто, подталкиваю их в спину.
– Девочки.

Шагаю следом, смотрю вниз на ее ноги, узкие стопы, пальчики. И ногти, намазанные розовым лаком. 

– Где обувь, Анна? 

Переходим дорогу. Она не отвечает. Отзывается ее подруга.

– Я ей предлагала переодеться, и кроссовки хотела дать, она не захотела. Ань, слушай, - останавливаемся у моей машины, ее подруга опасливо косится на меня.
– Тебя отвезут домой, а я тогда поеду, я же договорилась, неудобно получится...ладно?
– она тараторит, делает паузы, пятится. 

Аня с изумлением на нее смотрит, как на Иуду, как на преступницу, нарушающую миропорядок.

А я открываю авто и кошусь на Аню. Ветром доносит запах, от нее сейчас как от меня пахнет после корпоратива.

В таком виде домой - наверное, будет скандал. 

Тру лицо, замечаю цифры, нацарапанные на моей ладони синей пастой и принимаю решение, даже не осмыслив, не взвесив, уже говорю, это вылетает само:

– Давай садись, здесь пять минут ходу. 

Аня неожиданно послушно рассаживается на пассажирском. 

Хлопаю дверью.

И перемещаюсь за руль. 

Она уже вовсю хозяйничает, включила магнитолу, переключает радиостанции. 

– А у меня в машине сломалась, - сообщает, когда я сворачиваю во дворы.
– Папин водитель сломал. Я слушала песню. Ему не нравилась. А, вот она. 

– Нам сегодня было харашоу, - играет в колонках. 

Усмехаюсь.

Харашоу ей было, конечно.

Я бы показал, как это, когда хорошо.

Боковым зрением слежу за ней, она вертится кресле. Забирается с ногами. Утыкается подбородком в коленки. И я вижу, светлую кожу и красное, припухлое пятно, как у детей, когда они падают, с велика или качели, набивают шишки.

Ещё и ударилась где-то, будет синяк.

– Ну почему я просто не пошел домой, - подпевает она. Качает головой.
– Зачем сказал ей, что сегодня холостой. 

Музыкально. И голос трезвый, может, кривляется, как обычно?

– Зацепила меня, - поют радио и она. 

А я опять смотрю на нее, неотрывно. Что происходит - не знаю, впервые ее вижу такой, себя не контролирует, не язвит и не морщится, похожа на обычную девчонку, и я оторваться не могу.

– Ослепила меня, - Аня поворачивается.

И, с длинной заминкой, отворачиваюсь я.

Дьявол, отец мой, помыслы мои чернее ночи.

– До порога довела, а любви не дала.

На этой грустной ноте я торможу возле гостиницы. 

Аня вглядывается в сине-белое здание, вопросительно кивает мне. Киваю в ответ, подтверждаю.

– Приехали, - выключаю музыку.
– Пойдем. Нам сюда.

ОНА

Гостиница. 

В голове туман, но не настолько, знаю, как вилку держать, как ходить, разговаривать, и чем занимаются в номерах мужчина и женщина - знаю тоже. 

– Отвези меня домой, - прошу. Сгребаю волосы назад с горячего лица, когда он открывает для меня дверь. 

Он стоит на улице. Темнеет. И снаружи все смазано слегка, как обычно бывает в сумерках, но его фигуру я вижу четко. 

– Если бы я знала, что ты такой, - ерзаю по сиденью, тело ватное, - то я бы вообще с тобой никуда не поехала. 

– Ты и так со мной ехать никуда не хотела.

Его лицо приближается, он нагнулся. Встречает мой взгляд, улыбается. Или мне мерещится в темноте эта улыбка, странная, запускающая дрожь, будто он на кнопку нажал какую-то. На его рот смотрю и теряюсь, как мы тут оказались, мы собирались в клуб...но отпечаток его губ на моих в подкорку врезался, я ещё ни разу не целовалась.