Мой снежный князь
Шрифт:
— Не спеши, — застонал он.
— Я не спешу, это ты медлишь, — хрипло возмутилась я, чем заслужила его смешок.
— Посмотри на меня! — потребовал он, и я тут же подчинилась.
Никогда я не забуду выражение его лица. Напряженное, дикое, полное любви и желания обладания. Рука Владислава скользнула вниз, пробуя меня, лаская, от чего я застонала.
— Я беру тебя на все времена. Ты часть меня, а я часть тебя. Куда твоя душа, туда и моя. Я не покину тебя никогда…
Влад плавным движением скользнул в меня, заполняя без остатка. Мы соединились не только телом, я почувствовала, что он запечатал мою
Я постепенно приходила в себя. Медленно приоткрыв глаза, встретила взгляд Влада.
— Как такое возможно?! — прошептала севшим голосом.
— Хотел бы я знать, — ответил он, притягивая меня к себе и крепко обнимая.
Мы не выходили из комнаты два дня, практически не вылезая из постели. Все это время наслаждались и не могли насытиться друг другом. Жадные, нетерпеливые ласки сменялись дразнящими и неспешными. Мы вместе купались, дурачились и много ели. Нас все оставили в покое и никто не тревожил. За дверью спальни появлялся поднос с разнообразными блюдами, напитками, сладостями и фруктами, а потом мы выставляли его в коридор с опустевшей посудой.
Мы пытались понять, что же между нами произошло. Я могла чувствовать малейшие оттенки настроения Влада, как и он мои, как будто были настроены на одну волну. Я спросила у него, откуда он взял те слова, что звучали как клятва, а он ответил, что они просто пришли к нему в тот момент. На его лице больше не было маски отстраненности, и одиночество ушло из его глаз, а я себя чувствовала цельной и счастливой как никогда в жизни.
Не знаю, сколько бы продолжалось наше затворничество, но нас потревожил Харольд, сообщив, что вернулся Радомир и ждет нас во дворе замка.
— Я чувствую себя глупо, бегая переодеваться в свою комнату, — пожаловалась я, наблюдая, как Влад натягивает брюки.
— Я отдал тебе свое сердце, уж с гардеробной мы как-нибудь разберемся, — усмехнулся он, а потом огорошил меня вопросом: — Ты выйдешь за меня?
Я смотрела на него и видела, как начала набегать тень на его лицо от моего молчания.
— Конечно, выйду! Только мне кажется, что наш медовый месяц уже начался, — лукаво сказала я.
Князь расслабился и притянул меня к себе, сминая губы властным поцелуем.
Мы спустились к гостям рука в руке. Радомир увидел это и усмехнулся в бороду.
— Когда свадьба? — спросил он.
— Подождите, я только успела согласиться, — шутливо отмахнулась я.
— Как можно скорее, — ответил Влад, и мы с ним, улыбаясь, переглянулись.
— Как прошла поездка? — спросила Радомира.
— Как и в прошлый раз, быстро все распродали. Но есть кое-что еще. Нас вызвал к себе князь. Он очень заинтересовался нашими товарами и, как мне показалось, был не очень доволен тем, что мы уже успели заключить с вами договор. Не ожидал он от нас такой прыти. Также расспрашивал, правда ли, что уходит снег в лесу, и про тебя.
Ох, не нравилось мне это внимание со стороны Мислава.
Мы с князем пригласили мужчин в зал на обед.
— Какова прибыль? — спросила я Радомира,
сидящего рядом со мной за столом.Он передал мне все бумаги, и я углубилась в их изучение.
— С такими доходами можем позволить себе привозить товар в город раз в месяц, — наконец ответила я. — Это не слишком часто, и люди будут ждать нашего приезда.
Влад с улыбкой смотрел на меня. В этом вопросе он полностью отдал бразды правления мне. На том и порешили.
Выйдя провожать гостей, мы ахнули. На улице радовала теплом и благоухала весна, даже под развесистой кроной столетних дубов не осталось и следа снега.
— Вижу, на дворе вы последние дни не бывали, — усмехнулся Радомир.
Я и Влад ошеломленно замерли на месте и, вдыхая пряный аромат, не могли поверить своим глазам.
— Странные дела творятся нынче, — сказал Радо мир. — Везде поздняя осень, зима на носу, а в лесу все зеленеет. Что дальше будет?
Если он ждал ответа, то напрасно, мы все еще не могли прийти в себя.
Последующие дни запомнились мне ощущением всепоглощающего счастья. Природа оживала и расцветала. Мы с князем ездили к озерам, с которых сошел лед, посещали лесные дома грогов, раздавали им заработанные деньги и купленные в городе продукты. Нас везде встречали как короля с королевой. Наши дни и ночи были наполнены страстью и любовью.
Как я и предсказывала, в замок нахлынули торговцы. Мы их выпроваживали, объясняя, что ведем дела только с поселением Радомира. Самых настырных, кто не единожды возвращался и настаивал, пришлось раздеть и выставить из леса голыми. В деревне их встретили под общий смех, но все же пожалели и дали бедолагам одежду, чтобы те без позора заехали в город.
Мы с Владиславом посетили все немногочисленные поселения вокруг леса, пообещали людям безопасность в наших землях при условии уважительного отношения к грогам. Позволили вырубку, в пределах разумного, конечно, и охоту. Но предупредили, что разрешение распространяется только на них и не касается чужаков, не живущих в деревнях.
От Мислава пришло приглашение для Владислава. Оно меня очень обеспокоило. Князь уехал, а я не находила себе места. Харольд успокаивал меня, но я прометалась всю ночь на кровати, ставшей внезапно пустой без Влада.
Когда почувствовала его возвращение, села на Луну и поскакала навстречу. Упала в объятия любимого, как сокол в руки сокольничего. Обнимая его, я осознала, как сильно по нему соскучилась.
— Зачем он тебя приглашал? Будет война? — спросила тревожно.
Владислав крепче прижал меня к себе.
— Мислав пригласил меня на ужин. Его очень интересует наша торговля. Он бы хотел, чтобы все продажи проходили прямо через него, а не через мелкое поселение Охотников.
— И что ты ответил? — нахмурилась я.
— Сказал, что вопрос о торговле я отдал в руки дамы моего сердца и это решаешь лишь ты. Видела бы ты его лицо в этот момент, — рассмеялся он.
Я расслабилась и облегченно улыбнулась.
— Мы приглашены на праздничный обед через три дня. Он хочет с тобой познакомиться.
Я снова напряглась. Куда-либо выезжать из леса мне абсолютно не хотелось.
— Мы можем не поехать?
— Это будет оскорбление для него. Неужели ты не желаешь увидеть блеск княжеского дворца? — удивленно спросил он меня.