Мой темный Ромео

Что он имел в виду?

С большой неохотой я скользнула взглядом вдоль стола, от песочного печенья к лицу Ромео.

Он был таким красивым.

А еще - мертвый в глазах.

Он наклонился вперед.

— Ты уверена, что ты Даллас Таунсенд?

Я постучала себя по подбородку.

— Хм, теперь, когда я подумала об этом, я хотела бы изменить свой ответ на Хейли Бибер.

— Это должно быть смешно?

— Это должно быть серьезно?

— Ты тупишь.

— Ты начал это.

Вздохи доносились со всех уголков стола.

Однако Ромео Коста выглядел скорее равнодушным, чем обиженным.

Он откинулся на спинку кресла, коснувшись предплечьями каждой ручки сиденья. Поза и его идеально сшитый костюм придавали ему ауру немногословного короля с привкусом войны.

— Даллас Мэриэнн Таунсенд, — Барбара Элвин-Джой бросилась вперед, чтобы вмешаться. Мать Эмили была сопровождающей на мероприятии. Она, как и все остальные, слишком серьезно относилась к работе. — Я должна попросить твоего отца вывести тебя из бального зала прямо сейчас за то, что ты так разговариваешь с мистером Костой. Это не путь Чапел-Фолс.

В случае с Чапел-Фолс всех рыжих в этом городе сожгут на костре.

Я сделала вид, что опустила голову, очерчивая ногой круглое песочное печенье на мраморе.

— Простите, мэм.

Я не сожалела.

Ромео Коста был придурком.

Ему повезло, что у нас была аудитория, иначе он получил бы нефильтрованную версию меня.

Я повернулась, собираясь покинуть помещение, пока не вызвала еще больший переполох, а папа аннулировал мою черную карточку.

Но затем Косте просто нужно было снова заговорить.

— Мисс Таунсенд?

Бибер, для тебя.

— Да?

— Придется извиниться.

Повернувшись на каблуках, я сердито посмотрела на него со всей яростью, которую смогла собрать.

— Ты под кайфом, если думаешь, что я изви…

— Я имел в виду, что мне следует извиниться.

Он встал, застегивая пиджак одной рукой.

Ой.

Ой.

Десятки глаз метались между нами.

Я не была уверена, что происходит, но действительно думала, что мои шансы заполучить песочное печенье увеличились в десять раз.

Кроме того, мне действительно нужно было использовать его талант быть уверенным в себе, даже когда он извинялся. Извинения всегда заставляли меня чувствовать себя такой беспомощной.

Коста, с другой стороны, относился к извинениям как к инструменту, позволяющему подняться выше по иерархии людей. Он уже казался совершенно другим видом, чем его сверстники.

Я скрестила руки на груди, игнорируя все, чему меня учили на уроках этикета, как обычно.

— Ага. Я бы приняла это.

Он не улыбнулся.

Даже не посмотрел на меня.

Скорее, он смотрел прямо сквозь меня.

— Прошу прощения за то, что усомнился в твоей личности. По неосведомленным причинам я думал, что ты будешь… другой.

Обычно я спрашивала, кто ему что сказал, но мне нужно было сократить свои потери и бежать, прежде чем мой рот навлечет на меня еще больше неприятностей. Была причина, по которой я продолжала жевать что-то восемьдесят процентов времени.

Кроме того, я не могла смотреть прямо на этого мужчину, не чувствуя, что мои ноги сделаны из пудинга быстрого приготовления.

Мне не понравилось, как он меня одурманил.

Или как моя кожа покраснела, где бы ни остановился его взгляд.

— Хм, конечно. Это нормально. Случается с лучшими из нас. Наслаждайтесь вечером.

С этими словами я направилась обратно к своему столику.

К счастью, папа пробыл на ужине в отличном настроении, беседуя о делах со своими друзьями. Барбара, должно быть, не отреагировала на мой намек с наркотиками, потому что вскоре после четвертого входа отец разрешил мне танцевать.

И я танцевала.

Сначала с Дэвидом из церкви.

Затем был Джеймс из старшей школы.

И, наконец, Гарольд с соседней улицы.

Они раскручивали меня, опускали в нескольких дюймах от мраморного пола и даже позволили мне станцевать несколько вальсов.

В общем, я почти восстановила уверенность в том, что вечер удался. Пока Гарольд не склонил голову, когда наша песня закончилась, и я не села на свое место.

Потому что, когда я повернулась, Ромео Коста снова был там.

Как вызванный демон.

Примерно в двух дюймах от моего лица.

Возлюбленная Мать Мария, почему грех всегда должен быть таким соблазнительным?

— Мистер Коста, — я положила руку на голую ключицу, — извините, у меня кружится голова и я устала. Я не думаю, что смогу...

— Я возьму на себя инициативу, — он подхватил меня, паря ногами над полом, и начал вальсировать со мной без моего участия.

Здравствуй, красный флаг размером с Техас.

— Будь добр, опусти меня, — попросила я сквозь поджатые губы.

Его хватка на моей талии усилилась, контур его мышц поглотил меня.

— Пожалуйста, отбрось дамский вид. Я видел выступления Оливии Уайлд более убедительными.

Ох.

Я отчетливо помнила, что хотела отбелить глаза после просмотра «Эффекта Лазаря».

— Спасибо, — я расслабила мышцы, заставляя его держать весь мой вес или заставить меня обмякнуть на мраморе. — Быть респектабельным членом общества, честно говоря, утомительно.

— Ты пришла к моему столу за песочным печеньем, не так ли?

Возможно, любая другая девушка будет отрицать это сквозь зубы. Так получилось, что мне нравилась мысль о том, что он не является для меня главной достопримечательностью.

— Да.

— Они были впечатляющими.

Я посмотрела на его стол через его плечо.

— Там еще есть.

— Очень проницательно, мисс Таунсенд, — он закрутил меня с пугающим мастерством танцора бальных танцев. Я не была уверена, тошнило ли меня из-за того, что он двигался слишком быстро, или из-за того, что я была в его руках. — Я не думаю, что тебя заинтересует шампанское к нему? Мы с Оливером только что купили бутылку «Кристалл» тысяча девятьсот девяностого года.