Мой Ванька. Том первый
Шрифт:
– Танюша! А почему ты не хочешь быть моей женой? – не удерживаюсь я от вопроса.
– Вам нельзя быть моим мужем… – упёрто отвечает она всё то же.
– Но почему?
– Вы любите другую женщину. Вы языком приказываете мне быть женой, а сердцем…
– Откуда ты знаешь? – машинально брякаю я, тем самым признавая справедливость её слов.
– Чувствую…
Опять молчим.
– Танюша! Ты сказала правду. Я действительно люблю другую женщину. Мать моего сына Серёжи. Зачем тогда я тебе нужен, вот такой, какой я есть?
– Нужны… Очень… Я вас люблю… такого.
– А что она сказала? – зачем-то интересуюсь я.
– Она сказала, что у меня будет мальчик от шамана. Ещё сказала, что у меня не будет мужа.
– Это давно было?
– Меньше десяти лет назад. Она, когда готовилась уйти, позвала меня и сказала, что приедет великий шаман, что я его полюблю и что у меня будет от него маленький… А шаман уедет туда, откуда приехал. Мама тоже многое умела, как и дед. Люди ходили к ней, только она не любила этим заниматься. Болела после всегда…
Молчу, поражённый её словами. Значит, тут не всё так просто! Стоп! Ведь я пока не собираюсь отсюда уезжать!
– Танюша, но ведь я хочу здесь жить!
– Нет… Вы уедете. Вы сами проверьте! Вы же можете, но только почему-то не хотите…
Чёрт возьми! У меня несколько раз получалось заглядывать в будущее, но я боюсь это делать! Неужели она права?
– Ой, Танюшка… Ты меня совсем запутала…
Не знаю, что с печкой, но нам с Танюшкой тепло друг от друга и… так хорошо!
– Я хочу… вас согреть, – опять шелестят её губы, и она снова тянет меня на себя. – Я буду здесь… вашей женой… как бы…
Воскресенье, вечер. Только что вернулся со срочного вызова. Не Кириллу же Сергеевичу идти после суток! Подустал немного…
Думая всё о том же, о чём думал на обратном пути из нашего с Таней дома, сижу на диване и пытаюсь читать очередной учебник. Антошка лежит рядом, привалившись к бедру. Уже начало декабря, а в конце января мне лететь в Питер на сессию. Но то ли потому, что такие мысли мне очень мешают, то ли потому, что уже очень поздно и я очень устал сегодня, но наука впрок не идёт.
Звонок телефона.
Я стараюсь не подходить, если Кирилл Сергеевич не попросит.
– Саша, возьми трубку! Я тут курю на кухне, – кричит он.
Встаю, подхожу к тумбочке и беру трубку.
– Слушаю…
– Сашка! Здравствуй, Сашка!
– Ванюха! – радостно восклицаю я. – Ну как вы там все?
Этот вопрос у меня дежурный.
– У нас всё нормально. Даже очень хорошо! Серёжка уже сам по десять шагов может сделать, а держась за палец совсем хорошо идёт. Дашу я нагрузил твоей бухгалтерией. Она же, когда на экономическом училась, ещё бухгалтерила! Сам я старюсь не пропускать занятий в университете. Правда, иногда приходится. То к Даше надо съездить, то с Юрой позаниматься… Ну и всё – прочее…
– Вот про прочее давай поподробнее, – ядовито требую я.
– Нет, Саш… Давай лучше о тебе. Мы с Дашей всё выяснили. Она любит тебя. Да, Саша, она любит тебя! Она и ребёнка хотела от тебя, потому что любит! Она – прекрасный человек, а ты этого не понял. Ты же не понял, что она, обидевшись, кусала тебя специально. И говорила
поперёк тоже специально. А ты не понял! И наврал мне, когда сказал, что ты её не любишь. Я это уже тогда понял. Ты нужен ей! Не я! Ей нужен ты! А тебе нужна она. Я это точно знаю.Во мне просыпается мальчик-наоборот.
– Знаешь, а я тут вообще-то жениться собрался, – говорю я, имитируя зевоту.
Повисает пауза.
– Знаешь, братец, – каким-то шипящим голосом говорит Ванька, – я вот ближайшим бортом с теми летунами прилечу и набью тебе морду! Жениться он собрался! А у меня ты спросил? Я всё-таки – твой брат! Я не позволю тебе Серёжку сделать безотцовщиной! Понял?
Вижу, что Ванька расходился не на шутку.
– Ладно, Ванюха, я пошутил… – даю задний ход.
– Дурак ты, братец, и шутки у тебя дурацкие! Хотя, впрочем, я почти и не поверил. Серьёзно, Сашка, она любит только тебя. Я за это отвечаю. Она сама мне это сказала. Ты должен вернуться. Ты ей это должен!
– А ты как же? – задаю я неуместный вопрос.
– Сашка… – в Ванькином голосе звучит укоризна. – У меня же есть хороший учитель – ты! Ты меня научил не бояться обломов в жизни. Я проживу! Я пока обязательно закончу университет. Потом что-то прояснится. Сашенька, родной ты мой, возвращайся…
– Ладно… – устало и неожиданно хрипло говорю я. – В январе увидимся и поговорим.
– Странный у тебя тон, Сашка! Ты, наверное, очень устал сегодня?
– Есть немного… Только что с вызова пришёл. Ванюха, ты не представляешь, как я рад тебя слышать. Я тут часто тебя вспоминаю… Нашу жизнь вспоминаю… Ладно. В январе поговорим.
– Сашка, ты отдыхай… Я тоже о тебе очень часто вспоминаю. Мне тебя всё равно не хватает. Давай, ложись спать! Счастливо!
– Счастливо, Ванюха! Обнимаю и целую тебя в ухо…
Беру сигарету и иду на кухню к Кириллу Сергеевичу.
– Ванька сказал, что Даша меня любит… – признаюсь я в ответ на его вопросительный взгляд. – Она, якобы, сама ему это сказала…
– Вот видишь!
– Пока ничего не вижу. У меня в голове всё плывет от этих новостей. Кирилл Сергеевич, дорогой! Я уже настроился на другую жизнь!
– А ты задай себе вопрос – имел ли ты на это право? – строго вопрошает он. – Только сделай это завтра. А сейчас иди-ка ты спать. Вид у тебя опять совсем измождённый.
Послушно иду стелить постель. Насчёт моего вида всё точно. Сам заметил. Пора вспомнить про солнечный пляж и текущую сверху энергию.
Да… За меня взялись. Я теперь практически на каждой операции ассистирую Николаю Фёдоровичу. Иногда он приказывает мне что-то сделать самому, а сам стоит рядом и наблюдает. Начинаю входить во вкус.
Таня тихой маленькой мышкой суетится около меня на вечерних приёмах. Пожалуй, в чём-то Кирилл Сергеевич прав, неделю назад экипаж Ил-76, таскающий меня сюда и отсюда, привозил ещё одного пациента. Какой-то родственник Серёги, второго пилота. Пришлось потрудиться… Серёга на меня даже, кажется, обиделся, потому что я, как всегда, не взял у него денег. Я отшутился, сказав, что налетал с ними на большую сумму.