Мой Ванька. Том второй
Шрифт:
– Сашка… Земляк! Свиделись… Здорово…
Беру его руку и пожимаю.
– Ну, что с тобой случилось?
– Нога… опять. Может, сломал… В общем – жопа! – хрипит он.
– Так всё-таки нога или жопа? – смеясь, уточняю я.
Он тоже улыбается.
– Ты всё такой же… Шутишь…
– Ладно! Давай сперва посмотрю, а потом уже всё остальное…
– Смотри, – хрипит больной. – Удачно я к тебе опять попал. Верно хозяин говорил…
– Что говорил?
– Гм… Говорил, что великий шаман вернулся… Ой! Бл… Ой!
Это я под разговор пытаюсь снять с
– Так! Вова… Смотри мне в глаза.
– Опять начнёшь? – ухмыляется он.
– Начну. Только смотри мне в глаза! Вова… Ты совсем не чувствуешь… левую… ногу… Её у тебя… просто… нет. Это начнётся сейчас! – и слегка щёлкаю пальцами, потом трогаю ногу. – Ну как?
– Ничего… Ничего не чувствую… Ну ты даёшь!
Кое-как стаскиваю унты с его ноги. Так… Слава богу! Только вывих.
– Так, Вова… Сейчас ты снова чувствуешь свою левую ногу, – делаю щелчок и предупреждаю: – Сейчас будет больно. Буду вправлять. Если что – кричи. Понял?
– Угу… – Я чувствую, как он напрягается. – Ой! О-ой!
– Ну всё. Стала на место… – и поясняю: – У тебя был вывих. Сейчас тебе гипс положат. Ты прости меня… Ты сейчас кто? Документы какие-нибудь есть? Я спрашиваю, чтобы знать, что с тобой делать. Может, тебя вообще надо тащить на съёмную квартиру подальше от глаз?
– Уже не надо, – хрипит Вован, расплываясь в улыбке. – Легальный я… Уже почти полгода как…
– Вот как? – вырывается у меня невольное восклицание. – Поздравляю! Расскажешь?
– Расскажу. Вот когда мучить меня перестанешь…
Гипс наложен, но я не отправляю пока Вована в палату. Там поговорить сейчас ночью не получится, а мне интересно!
– Понимаешь, – начинает он, приподнимаясь на локте и откидываясь для упора на стенку, – нас всех снова захомутали где-то через месяц после того, как мы ушли. Как и где – долго рассказывать. Главное, когда меня привезли в колонию, то сразу к начальнику.
Он мне с порога: «Дурак, говорит, ты! Настоящего убийцу нашли, а тебя реабилитировали. Зря ты бежал». Я ему: «Понял, что зря трубил здесь восемь лет. Ну и что мне теперь?» Он мне: «А теперь неделю в карцере за побег посидишь, пока мы тебе документы сделаем, и пошёл отсюда вон!» Вот так, земеля… Теперь я снова свободный человек!
– Поздравляю! Я очень рад за тебя, – я удовольствием жму ему руку. – Ну а теперь ты что?
– Что, что… Вышел я… Денег нет… Жилья нет… Ничего нет! Решил сюда податься. Так, чтобы опять в какой-нибудь брошенный дом… А тут этот из тундры попался… Ну я и нанялся за его оленями ходить. Вот так… Сам посуди – кому я нужен такой?
Молчим. А я обдумываю то, что он мне рассказал.
– А в Питер податься не думал? Домой!
– Думал… Только, Сашка, там я тем более никому не нужен! Да и денег у меня нет на всякие перелёты. Уж буду здесь… Пусть будет, что будет… Вот такая моя жизнь!
Он невесело усмехается и отводит взгляд в сторону.
– Слушай, я дней через пять-шесть лечу домой, в Питер. Лечу таким бортом, где можно без денег. Давай со мной?
– А там что? Бомжевать? – бесцветным голосом интересуется Вован. – Тут я хоть
при каком-то деле.– Там тоже при деле будешь, – твёрдо обещаю я. – К себе в больницу тебя устрою. Хоть дворником пока, хоть ещё кем-нибудь. Это, правда, не в самом Питере, а в Чистых Озёрах. Знаешь такое место?
– Слышал… Ты говоришь – устроишь… А вдруг начальство не разрешит? Да и где я жить там, в этих Чистых Озёрах, буду?
– Ну, во-первых, начальство – это я. Я заместитель главного врача этой больницы. А во-вторых, жить пока сможешь при больнице. Найдём место. Думай! А пока отправляю тебя в палату. И давай сразу спать! Утро вечера мудренее.
– Ты что-то мне такого наговорил… – ворчит Вован. – Хрен теперь уснёшь…
– Хочешь, приду к тебе в палату и свою колыбельную тебе спою?
– Усыпишь, как тогда? – он улыбается.
– Конечно!
– Согласен.
Днём захожу в палату к Вовану. Вид у него вполне… Значит, выспался.
– Ну, ты подумал? – спрашиваю я, садясь на край его кровати.
– Саша, а это получится? Ну то, что ты говорил.
– Получится!
Он молчит, и видно, что его одолевают сомнения.
– Понимаешь, здесь хоть что-то… – бурчит он.
– Слушай, что я тебя, взрослого мужика, как девочку, уговариваю! – слегка прикрикиваю я на него. – Сказал – получится, значит, получится! Я хочу, чтоб ты мне верил.
– Ну а как я в таком виде…
От таких его сомнений чуть не начинаю смеяться.
– Слушай… Через несколько дней привезём тебя в квартиру, где я сейчас живу. Там, если будет горячая вода, отмоешься, побреешься. Шмотки приличные мы тебе сообразим. Не волнуйся, вид у тебя будет товарный.
– А когда летим? – осторожно спрашивает Вован после некоторого раздумья.
Отлично! Лёд тронулся!
– Через пять дней. Ты со своей ногой сейчас поаккуратнее, чтобы всё поскорее зажило. Я тоже энергетикой помогу. Понял?
– Слушаюсь, начальник, – он довольно оскаливается.
Вечером после суток и своего приёма, как и обещал, захожу в гости к Геннадию.
М-да… Плоды коллективных стараний налицо! Квартира приобрела жилой вид. Есть и диван, и шкаф, и стол с пятью стульями. Как я понимаю, это и то, что осталось от прежних владельцев, а что-то уже принесено помощниками Геннадия. Хозяин меня усаживает за стол. Опять какие-то консервы, ну и всё прочее из магазина.
– Александр Николаевич, хотите водки? За новоселье!
– А давай! Только одну рюмку. Я ведь с суток и без отдыха.
– Вы не думайте! Я вообще – не любитель, особенно после того, как с ребятами стал заниматься.
– Слушай, Гена… Я же тебя ещё должен главе администрации представить как руководителя спортклуба.
– Зачем? – не понимает он.
– Чтобы ты в моё отсутствие мог решать с ним всякие организационные вопросы, – объясняю я. – Теперь же ты там самый главный!
– По-онял… – озадаченно тянет он.
– А ты думал, что я из Питера всё здесь разруливать буду? – насмешливо интересуюсь я. – Ладно, давай по рюмахе! Уговорил.