Моя идеальная

Цепляет? Не особо. Я знаю эту суку достаточно хорошо, чтобы понять, для чего она это делает.

Позволяю губам растянуться в слащавой улыбке и выталкиваю приторным тоном:

— Кариш, а ты в курсе, что зависть плохое чувство? Это грех, Карин. Если тебе так обидно, что Север трахнул тебя разок и забыл, то это твои проблемы, а не мои. Адьёс.

Вскидываю руку в прощальном жесте и с нескрываем злорадством, видя побагровевшее от злости лицо Карины, ухожу. Встречаюсь глазами с Ариповым и он салютует мне одобрительной усмешкой.

— Да на хрен мне этот урод с бракованными генами не сдался. — шипит злобный голос мне в затылок.

Я готова многое простить. Я способна спустить на тормозах все оскорбления в свою сторону. Но я никогда не позволю оскорблять моего любимого человека.

Последнее, что замечаю, прежде чем начать втрамбовывать зубы в череп Карины, округлившиеся от ужаса глаза Антона и Вики. Наверное, они увидели на моём лице желание её прикончить.

Вцепляюсь руками в блондинистую шевелюру и встречаю физиономию Волчинской своим коленом. Она визжит и вырывается, но я лишь крепче сжимаю волосы и приземляю её спиной на землю.

— Ты грёбанная завистливая сука. — рычу, опуская кулак на её окровавленное лицо. — Можешь сколько угодно ненавидеть меня, но никогда… Слышишь меня?! Никогда не смей плевать своим ядом в его сторону! — ору, забрызгивая её слюной, как бешенная собака, продолжая молотить её физиономию.

— Сука! — хрипит Карина, предпринимая попытку сбросить меня с себя.

— Заткнись, тварь! — гаркаю я.

Сжимая в кулаках волосы, отрываю её голову от земли и с силой ударяю её об асфальт.

Со всех сторон доносятся крики и визги, но я ничего не способна уловить из-за бурлящей магмой крови и прошибающего кости сердца. На глаза падает кровавая пелена, отсекая всё, кроме моей жертвы.

Кто-то подхватывает меня сзади и отдирает от Волчинской. Брыкаюсь и вырываюсь, намереваясь закончить начатое.

Боже… С каких пор я стала такой кровожадной?

— Тормози, Настя! — орёт мне в ухо Антон. С запозданием понимаю, что именно он оттащил меня. — Оставь её! Фу, блядь! — гаркает, когда мне удаётся наконец вырваться из его захвата.

Торможу так резко, что даже дыхание замирает. Медленно поворачиваюсь в сторону парня.

— Фу? — выбиваю удивлённо. — Я тебе псина, что ли?

Хотя именно так я себя чувствовала ещё минуту назад.

— Ну, сработало же. — лыбится он.

Я точно сошла с ума, потому что вместо того, чтобы рвануть к поднявшейся на ноги Карине, которая сыпет угрозами и оскорблениями, начинаю ржать.

— Я тебя пришибу, Арипов. — бросаю, прекращая смеяться.

— Угу. Потом. — буркает он. — Пойдём отсюда.

Без лишних слов иду за ним в сторону раздевалок.

— Ты за это ответишь! За всё ответишь, бешенная ты сука! — визжит Волчинская.

— Блядь, да заткнись ты уже, ебанашка! — кричит Тоха, повернувшись к ней. — Или хочешь, чтобы Север тебе шею свернул за неё?

В эту секунду я предпринимаю ещё одну попытку добить её, но мои ноги повисают в воздухе, потому что Антон перехватывает меня, отрывая от земли.

— Отпусти, Тох. Я только прибью эту тварь и всё. — высекаю хрипло, но спокойно.

— Блядь, да вы с Тёмычем два сапога пара. Что его не тормознёшь, как только месиво начинается, что тебя. Плохая идея, Настюха, её добивать. Не думаю, что тебе тюремная роба пойдёт.

— Я же её убивать не собираюсь. — рычу, но начинаю улыбаться. Ярость гаснет и добавляю уже спокойнее. — Всё, отпускай.

— Мне тебя потом ловить не придётся? — бурчит недоверчиво.

— Не придётся, Антон. Серьёзно, поставь меня на ноги.

Парень глухо выдыхает, и я оказываюсь на твёрдой земле. Бросаю взгляд на Карину и шакалью стаю, которая суетится вокруг неё, и толкаю ледяным тоном:

— Если ты, Кариша, ещё хоть одно поганое слово ляпнешь в сторону моего жениха, то я тебе не только зубы выбью, но кишки на кулак намотаю.

— Ты больная! — кричит она, пропитывая очередной платок кровью. — Ненормальная! Бешеная!

— Да, Карина, я абсолютно больная и неадекватная, поэтому в следующий раз, прежде чем открывать рот, подумай хорошенько.

— Тебе в психушке самое место! Или в тюрьме!

— Может, я там и окажусь, но перед этим ты займёшь своё место на кладбище. — обрубаю жёстко и отворачиваюсь от бледной, как смерть, Волчинской.

Ничего не добавив, иду в женский туалет и включаю холодную воду. Мне просто необходимо остыть.

— Нихуя ж себе ты чудовище! — ржёт Арипов, паркуя задницу на каменный пьедестал раковины.

— Иногда я сама себя боюсь. — признаюсь откровенно.

Парень присвистывает и заглядывает мне в глаза. Понятия не имею, что он там видит, но с его лица вмиг слетает выражение беззаботности.

— Знаешь, Северова, — делает акцент на фамилии, — ты не перестаёшь меня удивлять. Когда эта змеюка цепляла тебя, то ты и пальцем не пошевелила. Но стоило ей пиздануть что-то в сторону Тёмыча, и ты как с цепи сорвалась. И тогда с предками… Из-за него ведь.

Стряхиваю пальцами капли воды с лица.

— Не знаю, как объяснить, Тоха. Но когда кто-то причиняет боль Артёму, то я просто зверею. За себя могу и словами отбиться, но за него готова убивать. У меня в голове что-то перещёлкивает, и я будто перестаю быть человеком и превращаюсь в животное, чей инстинкт защищать любимого человека. — перевожу срывающееся дыхание. — Я не знаю, что случилось с ним в прошлом, но что бы это ни было, понимаю, что ему пришлось не сладко.

Цепляю взгляд Арипова и просто жду. Он тяжело выдыхает и шумно втягивает порцию кислорода. Громко сглатывает и сипло выбивает:

— Ты всё ещё хочешь знать, от чего он так упорно открещивается?

Прикрываю веки и на какое-то время задумываюсь над его вопросом. Прошлому место в прошлом.

Какая разница, что случилось когда-то давно? Если ему неприятны эти воспоминания, то я не стану туда лезть.

— Нет, Антон, не хочу. — бомблю полушёпотом, открывая глаза. — Я приняла его таким, какой он есть сейчас. Со всеми его секретами и страхами. Я сказала «да» человеку, которого полюбила, ничего о нём не зная. Если он когда-то решит рассказать, то я всё выслушаю и приму.