Моя месть. Шах, тебе мат!
Шрифт:
Ее слова в очередной раз мне напоминают, что шило в мешке не утаишь.
Наши отношения с Шахом для меня все годы - тема болезненная.
Знаю, что за моей спиной шепчутся.
Дескать, столько лет вместе, а все не жена.
Продолжать затронутую Элен тему мне не хочется, потому задаю ей вопрос:
– Скажи, если бы к тебе обратился клиент, желающий развестись с женой по причине того, что она, не захотев иметь детей, сделала аборт, ты бы на чьей стороне была?
– Вот, блядь! Тварь последняя, - в сердцах громко ругается Мазай.
– Не хочешь - предохраняйся.
–
– А он с ней этот вопрос обсуждал?
– Да, еще до свадьбы, - говорю задумчиво.
– Если согласилась и сделала аборт, то значит, дважды тварь, - шипит Элен.
Договорить мы не успеваем, потому что нас с клиентом приглашают в зал заседаний.
– Я тебя жду к себе, Жень, - говорит, прощаясь Мазай.
Из здания суда мы с клиенткой выходим в отличном настроении.
Впереди у нас еще немало судебных заседаний, но сегодня нам все же удалось отстоять часть серьезных вопросов.
– Евгения, как Вы думаете, он согласится оставить со мной сына. Понимаете, я не смогу без своего малыша, - кусая губу, тараторит вымотанная неопределенностью женщина.
– Женя, он ведь не хотел ребенка. Даже на аборт меня отправлял. А теперь Миша стал его главным козырем.
– Елена, я постараюсь сделать все возможное. При неблагоприятном исходе будем настаивать на обоюдной опеке, - пытаюсь успокоить клиентку.
Попрощавшись иду к своей аудюшке. Но…
Меня ожидает неприятный сюрприз в виде огромного внедорожника с наглухо тонированными стеклами. Он, как бегемот, полностью перекрыл выезд моей ласточке.
Решаю не стучать в водительское стекло. Просто достаю из сумки телефон и начинаю набирать единый номер экстренных служб.
Правда сделать этого не успеваю, как передние двери одновременно распахиваются и из них выходят два амбала метра под два.
Один из них подходит к задней пассажирской двери слева и открывает её.
И из недр черного бегемота появляется собственной персоной РДЗ.
– Нисколько не удивлена вашему явлению, господин Зорин, - задираю голову вверх и раздраженно пфыкаю.
– Я тоже рад! Садитесь в машину, Евгения Юрьевна! Нам есть, что обсудить…
ГЛАВА 10
В шахматах есть только одна ошибка: переоценка противника.
Не скрывая удивления, смотрю на Зорина снизу вверх. Для этого мне приходится максимально задрать голову .
Как не смешно, но в мозге скачут мысли, не относящиеся к ситуации.
Ну, или не совсем по теме.
И так о чем же думает золушка Женя, стоящая рядом с наследным плюмбум принцем.
Мысль раз: «И какого лешего я утром надела угги, а не сапоги на каблуке. С моим метром с кепкой в прыжке сложно смотреть на этого витязя. Нет, викинга. Все же витязи - добрые, а викинги - нет!»
Мысль два: «Ну, и сколько роста в этом алюминиевом отпрыске. Метра два так точно! Если он сейчас своим «кулачком» треснет меня по голове, то я могу по колено в землю уйти. Вот, кстати, и пунктик для уточнения: поднимал ли Зорин на жену руку. Думаю,
что не нет. И все же…»Мысль три: «Почему ЭТО здесь стоит, если мы с ним об ЭТОМ не договаривались?»
– Дайте, мне пройти к машине, - говорю спокойно, но твердо.
– Садитесь в мою, Евгения, - зеркалит мой тон Зорин.
– Роман Дмитриевич, я с клиентами общаюсь только в рабочее время и в кабинете бюро. Позвоните заранее моему помощнику…
На этой фразе открываю сумку-планшет и вынимаю из кармана обычный белый прямоугольник со стандартной информацией.
– Возьмите. И еще секунду. Я посмотрю расписание этой недели. У меня точно нет времени, чтобы уделить его вам…
Посмотреть расписание и сказать о свободном времени не успеваю, потому что телефон перекочевывает из моей ладони в лапищу Зорина.
И при этом он смотрит на меня, словно я дитя неразумное.
– В-в-вы в своем уме. Это статья 158 уголовного кодекса. Она предусматривает ответственность за кражу, - тараторю, придя в себя.
– Женя, садитесь в салон. Я Вас вместе с телефоном верну на место после нашего разговора. И не нужно бояться. Вам ничего не грозит.
– Я и не боюсь. Но… Еще раз вам повторю, что с клиентам общаюсь только в своем кабинете…
– Будем считать, что Вы для меня сделали исключение.
– Нет. Никаких исключений, - заявляю категорически.
– Еще нужно ножкой топнуть…
В глазах РДЗ и по его губам пробегает улыбка, оставляя свой след в ямочках на щеках.
«Ну, почему такая несправедливость. Пушистые ресницы мужикам, и очаровательные ямочки тоже им», - тут же совсем не по делу вопит мой внутренний голос.
– Вы зря испытываете мое терпение, Женя. Садитесь в салон. Иначе я Вас сам в него посажу.
– Это угроза? А жене Вы тоже угрожали? И руку на нее поднимали? Да?
– Как раз об этом мы и поговорим, - кривясь и раздраженно потирая подбородок, говорит Роман и подталкивает меня к двери в салон авто.
Не знаю, что во мне срабатывает: профессиональное любопытство или понимание того, что все равно РДЗ не отступит, - но я делаю шаг к его бегемоту.
И тут же стопорюсь, потому что поднять ногу в узкой юбке мне совершенно никак.
Пока думаю, меня подхватывают под попу и спину и плавно опускают на кожаное сидение салона.
– Вы что себе позволяете?
– смущенно-возмущенно тихо шиплю , чтобы меня не слышали люди Зорина.
В ответ снова получаю только улыбку и ямочки.
– Мне нравится ваше смущение, Женя, - говорит РДЗ и раздвигает свои ноги в стороны, касаясь моего бедра.
– А мне не нравится ваше поведение, Зорин, - шепчу, сдвигаясь подальше от него.
– Зачем Вы поднимаете защитный экран.
– Ты шепчешь. Мне это не нравится. Хочу слышать твой голос. А ты что боишься меня?
– Я Вас не боюсь. Но…Мне не нравится Ваше поведение…
– Повторяешься, - хмыкает Зорин.
– Давай аргументы.
– Вы ведете себя вызывающе. У нас с вами сугубо деловые отношения. А Вы…Вы мне тыкаете.
– Понял. Принял. Продолжай дальше.
– Вы гнете свою линию, хотя я Вам внятно объяснила, что все деловые встречи и разговоры веду лишь в кабинете.