Моя прекрасная преподавательница, или беременна от студента

— О-о-о! Вот оно что!!! — тут же оживился Ахметьев.

— Ну брат, ты даешь! — вторил ему Хасбеков.

— О как! — почти хором встряли близнецы.

— Да наш Кат времени зря не терял! Я твой рыцарь, о моя принцесса! Только слегка побитый… — захохотал Морецкий. — Так позволь же мне вставить свой клинок в твои ножны! А то он уже давно рвется в бой!

Мужики дружно захохотали. Даже близнецы и Сомин присоединились.

— Думайте, что хотите! Между нами ничего не было! — резко произнес Кат и удалился от толпы товарищей.

Он прямо чувствовал, как злобствует Голда. Женское соперничество, чтоб его! Знал бы к чему это приведет — лично придушил бы эту расфуфыренную стерву!

Да и усмешки в адрес Алины почему-то воспринимались сейчас особенно болезненно. Так, словно смеялись над его матерью… Впрочем, Алина в последние дни стала частью Ката. Такой нужной и незаменимой, что находись вся компания не в вузе, кинулся бы на мужиков с кулаками. Вот только сейчас, здесь, куда лучше для Алины если он словесно отобьется и уйдет. Потому, что о причинах возможной драки слышали многие малолетки в коридоре вуза и слухи поползли бы снова. А, значит, Алина опять оказалась бы в двусмысленном положении.

А так… Любому сопляку можно заткнуть рот тем, что Вяземцев не стал бы сам себя подставлять — публично признаваться, что профукал пари. Следовательно, его слова о том, что у них с Алиной ничего не было — правда. А все остальное — не более чем досужие кривотолки.

На консультацию Кат приехал одним из первых. Только несколько малолеток уже толпились возле аудитории. Шушукались, открывали учебники, лекции, методички.

Вскоре появилась и почти вся остальная группа.

А спустя некоторое время стало ясно — Алина опаздывает. Стукнуло уже пять минут десятого, консультацию назначили в девять, а преподавательницы все не было видно. При этом, физичка казалась одним из самых пунктуальных преподов. На лекцию всегда являлась пораньше. На практики приходила не позже последнего студента, хотя и шла из соседнего корпуса, с лекции у другого потока. На лабораторках всегда встречала группу у двери.

Народ зашуршал, засуетился. Послышались предсказуемые предложения:

— Ну раз препода нет, может пошли?

Вчерашние школьники хорошо умели прогуливать.

— Ну правда, время деньги! — вторили им товарища Ката, которые слишком уж хорошо ценили свои часы и минуты.

Когда перевалило за двадцать минут десятого, желающих слинять стало еще больше.

— Не ну, правда, ребят! Пошли, а? Сходим в пиццерию, тут неподалеку? — оживились малолетки.

— Народ, да сколько ж можно ее ждать? — поддерживали их взрослые студенты.

— Да айда уже!

— Пошли по делам!

— Она, наверное, уже не придет!

— Хватит терять время!

Голоса становились все громче, а возгласы все уверенней. Кат выждал, пока наберет обороты шторм студенческих желаний прогулять консультацию, плюнув даже на то, что завтра уже экзамен. И после девятого вала выкриков: «Пошли уже!», «Столько не ждут даже профессора!», «Сами разберемся в материале!», резко вступился.

— А ну, всем ждать! — шикнул он на сопляков. Те разом присмирели. С этими вчерашними школьниками все просто. Психологически задавил заводил — и все, дело сделано. Остальные идут за тобой, как телки на поводке.

— Она придет! Никто не уходит! Мы же не хотим сдать экзамены хуже этой мелкоты? — нашел он правильные слова и для «звездных студентов».

Те чуток пошумели.

— Опять Кат выступает в роли рыцаря для своей физической принцессы!

— Ты гляди, как мужика раскорячило!

— А у нас, что, возлюбленный преподши тоже имеет права всеми командовать, как муж королевы — королевские привилегии?

Малолетки под тяжелым взглядом Вяземцева не высказывались. Старшие студенты вскоре замолкли. А спустя десять минут прибежала и Алина. Раскраснелась, выдохнула, заметив, что вся группа у двери.

— Я приношу свои извинения за опоздание, — произнесла она почти ровно. — На дороге была авария. Объезжали почти огородами. А сотовый у меня разрядился.

Малолетки что-то там зашуршали снова, и Кат выступил вперед.

— Ничего страшного. Мы вас ждем, Алина Хаматовна.

— Он ее ждет…

— Ммм… как сладко.

— Ну прямо рыцарь в сияющих доспехах…

Товарищи Ката говорили достаточно тихо. Алина уже вошла в аудиторию, разместилась на преподавательском месте. И, то ли ничего не слышала, то ли сделала вид. Строго посмотрела на группу, и все затихли.

Даже рассаживались студенты, хотя и поспешно, но, по возможности, не шумно.

Минут пятнадцать-двадцать она рассказывала — как пройдет экзамен, как будут выставляться оценки и на что сделать упор.

— Ваши листки — это для галочки. Я сдам их при необходимости проверяющим. Если спросят сдавал ли экзамен тот или иной студент. Я буду спрашивать вас сама, забрав записи, лекции и листочки, — завершила она свою речь.

Кат прямо залюбовался. Ему бы впору слегка занервничать, как товарищи. Все же спрашивала Алина, похоже, очень строго. И без понимания предмета проскочить на экзамене никому не светило. Но Кату нравилось то, какая она принципиальная. Он любовался ею, восхищался все больше и больше и… надеялся, что после экзамена их отношения, наконец-то, изменятся.

Пока же Алина ни разу не посмотрела на Вяземцева хотя бы чуть дольше и теплее, чем на остальных. Держалась строго и отстраненно. И он не пытался разбить лед. Стремился сдержать обещание.

Вопросов оказалось немного, и уже в одиннадцатом часу все освободились. Алина осталась принимать лабораторные работы у тех, кто не успел их досдать.

Кат нехотя покинул аудиторию, бросив на нее последний взгляд. Алина не ответила. Будто и не заметила. Вяземцев выдохнул и закрыл за собой дверь.

Выдержал привычный град насмешек товарищей, пока шел на другую консультацию.

— Строго она с тобой! Сурово!

— Вы потом в постели это все разыграйте. Я твоя строгая преподша, а ты мой студент, готовый на все ради сдачи экзамена! Прямо на все-все-все! Что прикажете!

— Ката-то нашего не узнать!

— Бедный парень. Путь к ее сердцу лежит через законы физики, приятель!

— Сменили бы пластинку. Больно заезженная! — раздраженно произнес Сомин, прежде, чем Кат что-то ответил. — Надоели! Ну, правда! Алина Хаматовна — хороший, грамотный преподаватель. Вы сначала сами ей хорошо сдайте, а потом над Катом смейтесь.

— И правда! — подал голос Сергей Горский. — Задрали уже своими подколками! Хуже мелкоты, ей богу!

Кат притормозил после лестницы, и крутанулся лицом к товарищам.

— Да, она мне нравится! Да, она меня отфутболила! Да, я сдам экзамен лучше всех, чтобы доказать ей, что очень ее ценю! Все? Может на этом закроем тему?

Мужики перестали похохатывать, Голда зло оскалилась и произнесла:

— Нашел в кого влюбляться! Ни рожи, ни кожи! И одевается, как моя бабушка!

— Алина даже в мешке от картошки в сто раз красивей тебя! — выпалил Кат. Ляля фыркнула, ответила фразой, целиком состоящей из отборного мата и поспешила вперед всех, к аудитории. Кат потом не раз жалел, что тогда не сдержался. Надо было просто промолчать, не удостоив эту змею ответом. Но он не смог. Не смог спустить на тормозах грубость в адрес Алины…