Моя прекрасная преподавательница, или беременна от студента

Я и забыла, что Елена тоже говорила про цену.

— Я не продаю эту картину. Это портрет моего сына.

— Хорошо. Не волнуйтесь. Как только Елена Искандеровна появится, я все ей передам.

Шаукат открыл мне дверь Галереи, а затем и машины.

— Мы ведь пока больше не вернемся к тому разговору? — спросила я у Вяземцева.

— До экзамена нет.

— Я вам верю! — я строго посмотрела на Вяземцева.

— Я тоже вам верю, Алина Хаматовна. Что после экзамена мы продолжим разговор.

— Идет.

* * *

Шаукат

Кату показалось, что перенесенные экзамены — хороший случай, чтобы, наконец-то, поухаживать за Алиной. Подарок на Новый год — отличный повод, чтобы с ней лишний раз пообщаться, показать себя заботливым и внимательным.

И прекрасно, что ко времени, когда дарят подобные вещи, экзамен уже будет пройденным этапом и Алина перестанет о нем думать.

Кат не очень понимал сомнения преподавательницы. Ведь он ни за что не воспользовался бы их отношениями ради оценки. Наоборот, ему казалось, что самый лучший способ продемонстрировать — как он ценит Алину, насколько серьезно он к ней относится — это, несмотря ни на что, сдать экзамен лучше всех. Во всяком случае, одним из лучших. Чтобы даже молокососы, которые должны гораздо лучше помнить школьную программу, потому что совсем недавно изучали ее, не смогли переплюнуть Вяземцева.

Но Алина переживала, и Кат это принял. Потому, что просто не мог противоречить ей в таких случаях. Настаивать, видя, как она нервничает, как переживает и тревожится.

Не сомневается, нет, буквально не знает куда деваться. Доводить любимую женщину до такого состояния — совсем не лучший способ укрепить отношения. Совсем. Во всяком случае, по мнению Ката.

После того, как отвез Алину в Галерею и затем домой, Вяземцев, наконец-то, занялся делами. Но не столько потому, что изрядно их запустил, вернее переложил на плечи Темыча, сколько, чтобы отвлечься.

Созвонился с другом по вотсапу, проверил документы, договора. Отписался новым поставщикам, потребовав выслать образцы.

По итогам, вновь набрал Темыча по видеовызову в вотсапе.

— В общем так, — начал с места в карьер Кат. — Большинство договоров я одобрил. Вышлю тебе один последний, где сомневаюсь. Материалы мне пока не сильно понравились… Буду смотреть образцы.

— Наш парень снова в строю? — усмехнулся Темыч.

Кат не стал комментировать. Он считал, что сплетничать о любимой женщине — равноценно ее унижению. А Вяземцев никогда и никому не позволил бы так обращаться с Алиной. Даже себе самому. Он никогда не одобрял этой привычки товарища хвастаться своими любовницами. А уж про Хасбекова, который «телок» описывал вплоть до глубины влагалища, его вообще воротило.

Да и Ахметьев, который обожал обсуждать, кого снял на вечеринках и в каких позах, недалеко ушел от этого сына бандита.

Кат не хвастался любовницами и уж совсем не хотел перемалывать кости Алине.

— Мм… — промычал Темыч. — Да ты влип, Кат! Уже даже не обсуждаешь ее с другом детства! Значит, дело серьезное! Она-то хоть отвечает взаимностью? Выиграл бы ты сейчас пари?

— Темыч! Харе! Не та тема! — отрезал Кат с рычанием.

Друг помолчал, изучая лицо Вяземцева, сделал какие-то свои выводы, возможно и правильные, и сменил тему.

Через два дня Кат отправился в торговый центр, чтобы купить Алине подарок. Хотелось бы позвать Лялю, спросить — что может порадовать такую женщину, как преподавательница физики. Но Вяземцев понимал, что это плохая идея. Ляля слишком соперничала с Алиной за внимание группы взрослых студентов. Всякий раз, когда мужики хвалили физичку, Голда буквально вставала на дыбы, как жеребец от удара кнута по чувствительному месту. Нет. Вряд ли Ляля, на самом деле, присоветует что-то стоящее.

Кат слонялся по торговому центру, тайком наблюдая, что приобретают женщины…

Веселые компании разбитных подружек, похожие на стайки калибри, брали пеструю одежду и бижутерию, подолгу смотрели на золотые украшения и устремлялись в магазины косметики, откуда выходили радостные и с большими пакетами.

Матроны неопределенного возраста, похожие на матерей-львиц, покупали практичную одежду, обязательно заходили в детские разделы и часто приобретали духи.

Интеллектуалки и интеллигентки, напоминающие стройных олених, выбирали скромные и удобные вещи, хотя иной раз и нечто романтично-яркое, но не слишком уж броское по фасону. Захаживали в магазины Сваровски и разделы, где продавалось золото. И, как «калибри» почти никогда ничего там не брали.

Стайки студенток, словно стайки бабочек, кружили вокруг всего блестящего и броского. Ярких аксессуаров для сотовых, дешевых украшений под бриллианты, маечек с милыми названиями и умильными мордами зверюшек…

Но Кату казалось, что все это не про Алину.

Все время, что он ее видел, физичка ни разу не меняла сережки — пять колец в одном ухе и три в другом. Золотые, без самоцветов. Он посчитал бы это признаком бедности, точнее экономии на побрякушках. Но Алина не носила и яркую бижутерию.

На счет одежды Кат очень сомневался. Тут надо знать фасон и размер.

А дарить Алине какой-нибудь не стоящий внимания сувенир, который проживет на полке год, а потом будет убран куда-то или попросту окажется в урне, Вяземцеву не хотелось.

И вот он в очередной уже раз устало обходил торговый центр, ощущая, что ноги ноют, как после хорошей тренировки и спаринга.

Вот же, мать твою! Как женщинам может подобное нравиться? Народу тьма, в магазинах толкучка, все «здороваются» задницами. Шумно, как на восточном базаре и куча неприятных запахов: пота, смешанного с парфюмом. Да еще и ноги к концу отваливаются. Что женщины находят в этом занятии?

Кат тяжело вздохнул и вдруг увидел рюкзак. Кожаный, со специальными вставками для спины, с застежкой спереди, на случай, если сумка нагружена. На черном фоне рюкзака красовалась сова-аппликация. Символ ума и таланта.

Кат покрутил сумку, открыл все отделы, карманы, посмотрел ручки и решил брать. А потом на него что-то нашло. И Вяземцев, вопреки здравому смыслу, купил Алине еще несколько колец в уши. С сапфирами, изумрудами и бриллиантами. По размерам они были примерно, как те, что носила Алина.

И тут Кату не удалось остановиться. Уж слишком приятным казалось покупать подарки для этой женщины. Думать о том, как она удивится, как примерит, как начнет использовать. Как улыбнется, наконец!

Поэтому Кат приобрел еще браслетик под стиль сережек и цепочку. И, наконец, он подумал, что у Алины какой-то старый смартфон. Поэтому купил ей самый новый женский вариант, чехол для него, сумочку из черной кожи с совой и новую симку.

Наконец, Вяземцеву удалось остановиться, и он решил сходить чего-нибудь перекусить в местном ресторанчике. Кат уже сто лет не посещал подобные заведения, предпочитая более фешенебельные и дорогие места для отдыха и трапезы. Но сегодня он решил изменить этому правилу, чтобы ощутить себя ближе к Алине.