Моя в наказание

Пальцы Айдара больно впиваются в бедра. Едут назад. Сжимают и мнут ягодицы. Я немного меняю амплитуду движений — бывший муж беззвучно ругается.

Спускаю с плеч локти и ухватываюсь пальцами. Закрываю глаза. Буду представлять…

Он не дает. Снова чувствую пальцы на шее. Давит. Распахиваю.

Хочется одновременно замереть и никогда не прекращать наш секс. Иду по второй дорожке.

Вместо прикосновений наслаждаюсь хотя бы жадными взглядами.

От удовольствия приоктрываю рот, Айдар смотрит туда.

Съезжает с шеи назад, ныряет пятерней в волосы. Я чувствую, как массирует затылок. Мну безупречно выглаженную ткань.

О поцелуях я даже не мечтаю. Но он смотрит… И смотрит… И смотрит…

А потом тянет на себя. Врезается. Толкается между зубов языком. Так яростно давит меня в себя, что я дрожу. А может это от осознания — так отчаянно он ебет только меня. Я придумываю, что с любовью.

Его язык хозяйничает там, где еще недавно поршнем ходил член. Мои соки пачкают ткань «подарочных» брюк.

Айдар берет на себя выбор темпа и угла проникновений.

Болезненно фиксирует мое бедро. Держит за затолок, не давая отвернуться и оторваться от губ. Насаживает на себя раз за разом, доставляя даже боль. И не целует, а жрет. Душу вынимает. Травит чернотой.

Мне слишком. Настолько, что не выдерживаю.

С силой отталкиваю, а потом обнимаю.

Утыкаюсь в шею и стону.

Трахай, как хочешь.

Обе руки снова на бедрах, а я таю, извлекая из жесткости нежность. Веду носом по покрывшейся испариной пряной коже, он дергается. Получаю звонкий шлепок.

Прикусываю подбородок.

Так хорошо…

За это не наказывает.

Слышу убийственное:

— Сколько мужчин после меня было?

Я молчу. Жмусь теснее. Кажется, что если не сделаю этого — сердце выпрыгнет и разлетится на осколки.

Чувствую укус на плече.

— С ним спала? — Сжимаю губы, чтобы не ответить. Я знаю, о ком он. Не о Леше. — Сравнила?

Ненавижу Наума за всё. И за дурацкую шуточку, которую мой Айдар запомнил, всерьез воспринял, тоже.

Веду по шее в волосы. Сжимаю, а они проскальзываю. Так и наша жизнь — проскользнула.

— Не скажешь? — Мотаю головой и насаживаюсь.

Сам подумай, дурак. Сам подумай!

Кричу про себя. А вслух — кончаю. Громко, выгнувшись, распахнув глаза в потолок, когда мужские пальцы наконец-то жмут на измученный ожиданием клитор.

Мне не унизительно делать минет мужчине, которого я люблю. А вот слушать его предположения и оправдываться за них…

Ты же меня знаешь, Айдар. Ты же меня помнишь…

Оргазм накатывает неповторимой вспышкой и моментально гаснет. Обмякаю в его руках.

Не знаю, чем именно «заслужила» доставленное удовольствие и почему он не тормозит меня после, но пьяной нахожу его губы. Целую. Он не отворачивает. Проезжаюсь по ровным зубам, сплетаю языки. Посасываю, как делала с членом, которые опять увеличивается, но уже не во рту. Айдар делает еще несколько движений моим телом вниз и замирает.

Дергает головой назад. Я через пелену вижу, как сжимает губы и каменеет весь. Из легких со свистом выходит протяжное: «с-с-с-сука». Дышит часто.

Меня размазало. Стерло границы. Я не чувствую опасности.

Он постепенно трезвеет. Возвращается ко мне — взглядом и душой. Я сразу понимаю, что жажды крови в нем меньше не стало. Но во мне просто нет больше сил. На сегодня так точно.

По-глупому обнимаю за шею.

Знаю, что он в любую секунду может оттолкнуть. Ударить больно словом. Согнать с колен.

Но прежде я получаю скорее всего незапланированную щепотку нежности. Он неосознанно поглаживает бедра, которые так яростно сжимал. До синяков.

Мы всего на пару секунд в мыльном пузыре. Я это знаю. И что лопнуть его легче простого — тоже. Но рискую.

Поддаюсь порыву. Тянусь к виску и веду языком. Соленый. Сладкий. Мой.

Айдар шумно выдыхает и дергается в сторону.

Я снова хочу спрятаться у него на плече, но не дает.

Придерживает за подбородок и поворачивает к себе.

Вот теперь в глазах шторм. Но мне не страшно. Я на дне.

— Общаешься со своими?

Эти разговоры неуместны, если учесть, что внутри меня до сих находится его возбужденный член. Он кончил, но не опал. Продолжает меня хотеть.

— Нет, — отвечаю правду, а потом моргаю. Айдар кривится.

— Даже сливки не собрала, спасительница? — загоняет нож. Я выдерживаю.

— Я сделала это не для сливок. Ты прекрасно знаешь…

Уголок рта дергается. Не хочет он знать…

— То есть бабок Наума было достаточно? Так я больше дал бы. Сомневалась?

Приподнимает. Я соскальзываю с члена и опускаюсь обратно на его колени. Не помню, чтобы когда-то чувствовала себя настолько же опустошенной.

Смотрю вниз, но от возбуждения — только запах и следы на бедрах.

Айдар снимает презерватив, завязывает и отбрасывает. Слышу звук шлепка о пол. Чувствую себя чем-то похожим…

— Сделала все, как отец хотел и даже так не стала героиней…

Больнее не смог бы ударить. Кусаю губу, чтобы не задрожала. Мажу взглядом по глазам, трачу всю себя, чтобы не было слез.

— Его там могли покалечить или убить. Мне так сказали.

Не знаю, зачем оправдываюсь. Это же и так понятно. Да и судя по взгляду Айдара — скорее могилу себе рою.

Как не потерять веру вот сейчас? Наверное, я не теряю только по-глупости.

А в Айдаре никакая вера давно не живет. Он не верит ни в Аллаха, ни в добро, ни в меня.

— Хорошо, что меня не жалко. — Заполняет комнату убийственным сарказмом. — Слезай. Свободна.

Глава 16

Айлин

Перешагиваю через борт ванны и ступаю на ворсистый коврик. Пальцы тут же сами тянутся за полотенцем. Вроде бы лето, вечера по-прежнему теплые, а меня все равно знобит. Прижимаю его к груди, замираю, зачем-то выдыхая.