Моя воля сильна...
Шрифт:
– Почему я должен слушаться тебя? Ты убила моих товарищей.
– Ну, не всех же, - развела руками девушка.
– Мальчик-звереныш и йо-йо вполне себе живы и даже частично здоровы.
Мукуро вскинулся, губы его сжались в тонкую, узкую полоску. Тсуна видела, как противоречивые сомнения раздирают парня на части, и не мешала ему спорить с самим собой.
В очередной раз она должна обыграть Вонголу. Ради брата и его друзей, глупых мальчишек, играющих в мафию. Пожалуй, история с Рокудо им пойдет только на пользу: снимет часть
Мафия - это грязь, предательство, самые темные, самые страшные стороны человеческой натуры. И только такие, как Занзас, могут справиться с этой ношей.
– Будешь держать их в заложниках?
– Мукуро наконец что-то решил для себя.
– Нет, отпущу, но надену на тебя предварительно ошейник, - хмыкнула убийца.
Она продемонстрировала металлический браслет - тонкую светлую полоску, внешне похожую на серебро.
Последнее изобретение Шоичи и Спаннера, вдохновившихся фильмами о тюрьмах и службах безопасности. Браслет надевался и застегивался только один раз, после чего реагировал на ДНК лишь Тсунаеши, ее отпечатки пальцев. Металл был создан с вмешательством Небесного пламени, вернее, льда, поэтому стал более крепким, чем обычные образцы сплавов.
– Уничтожить его не получится, снять - тоже, без моего вмешательства. Таким образом, я всегда буду знать, где ты находишься. И смогу связаться с тобой, если понадобится. Твоим песикам я такие уже примерила.
Мукуро сжал губы. Гордый иллюзионист ценил свободу превыше всего. Но и друзей бросить тоже не мог. И за это девушка уважала его.
– Ойя-ойя, - к нему вернулось отличное расположение духа, хотя взгляды обещали все кары мира, - кажется у меня нет выбора, ку-фу-фу.
Он протянул руку, и Тсуна защелкнула на тонком запястье полоску. Та мигом сжалась, обхватив плотно кожу.
– Вот адрес, где находятся твои друзья, - пленников заблаговременно перевезли, так что о квартире Тсунаеши они не могли сказать ровным счетом ничего.
– Охрану я предупредила. И помни о нашей сделке, Мукуро-кун. Я не трогаю тебя...
– А я иногда прихожу на помощь Саваде...
– ... каждый раз, когда ему это потребуется.
Мукуро выпрямился, Тсунаеши тоже поднялась. Иллюзионист скользнул к ней вплотную, почти прижался.
– Я бы мог захватить твое тело, пронзить твой живот трезубцем....
– прошипел он на ухо девушке.
– Будь ты постарше, - вздохнула та, демонстрируя кристаллы льда на кулаке.
– Что с Хибари?
Мукуро передернул плечами.
– Жив, что ему сделается, ку-фу-фу. Хотя как игрушка он был довольно-таки... интересен, - почти промурлыкал, вальяжно и по-садистски нежно.
Они бы спелись с Реборном. Тсуна хмыкнула, подхватила свой "багаж".
Когда она развернулась, на крыше уже никого не было.
Она не успела.
– Так вот, что ты скрывала.
Тсунаеши развернулась, отставляя части винтовки, которые планировала спрятать в специально оборудованном сейфе в подвале. Закрыла дверцу, вновь сделав ее практически незаметной частью стены.
Реборн стоял, прислонившись к дверному косяку. Ну, кто бы сомневался, что Аркобалено успеет вернуться домой раньше остальных, взвалив на ученика заботу о Футе и Хибари.
– Чеширский кот.... Как интересно, - протянул мужчина. Вот только глаза его были холодны, а губы кривились в горькой и циничной усмешке.
Это причиняло боль. Тсунаеши отвесила себе мысленного пинка. Какие бы отношения их не связывали, какие бы чувства она не испытывала к несносному Аркобалено, она не имеет права раскисать. Только не сейчас.
Да, она солгала, да, он ожидал не такого. Да, он чувствует себя преданным. Но она не в ответе за его ожидания и надежды.
– Чего ты добиваешься, так настойчиво разрушая мои планы?
– нахмурился киллер.
Тсунаеши выпрямилась, приняла равнодушный и немного насмешливый вид. Привычная маска легко легла на лицо, позволяя не показывать грызущей изнутри боли.
– Как я уже говорила, благо брата для меня превыше всего. Он не станет мафиози, не будет Десятым, а исполнит свою мечту - выучится на врача.
– У него нет выбора, все уже давно решено, - отрезал холодно Реборн.
Ярость поднялась внутри, заклокотала ядом в груди, однако Тсуна не позволила ей прорваться наружу. На всякий случай демонстративно достала пистолет, прикрепила его к боку.
– Это мы еще посмотрим, - произнесла она, глядя в черные, ледяные глаза.
Сложно видеть в них холод, когда знаешь, как они могут мерцать страстью. Как может гореть и плавиться тело под их исследующим, восхищенным взглядом.
– Не боишься, что я... расскажу о тебе Вонголе, например?
– поднял бровь Реборн.
– Романтические привязанности не являются для тебя слабостью, - хмыкнула Тсуна, складывая руки на груди.
– Но это не значит, что у тебя совсем нет уязвимых мест. Например, синеглазая темноволосая девочка с забавной родинкой-цветком под глазом.
Реборн слегка побледнел, на что уже Тсунаеши приподнимала бровь.
– Даже если со мной что-то случится, мои товарищи смогут навестить и ее, и ее мать, - равнодушно, мстительно произнесла она.
Киллер молча развернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью.
Тсунаеши постояла немного, а затем без сил опустилась на пол.
Она играла с огнем и выиграла. Только почему ее не радует собственная победа? Ради семьи ей пришлось шантажировать любимого человека, показать ему, какой на самом деле тварью она может быть.
Любовь - это всегда больно, ей повезло в прошлой жизни не познать данного чувства. А в этой.... От мысли, что она причинила боль Реборну, что он сейчас ненавидит ее, душили слезы. Хотя глаза оставались сухими.