Мрачная Роща

– А что такое?
– засопел Швед.
– Тебя, значит, можно и после смерти эксплуатировать, а я - типа, рылом не вышел? И потом, Влад, разве кто-то другой тебя шального остановит?

– Наверное, ты прав, - кивнул я.
– Но на этот раз, остановить меня, и тебе не удастся.

– Уверен?

– Как в неизбежности рассвета... Слишком многие концы там завязаны... Жизни и судьбы человеческие. Так что, извини, брат. В фильмах обычно прибавляют: 'ничего личного', но тут другой расклад. Я очень даже заинтересован. Лично.

– Влад, - прапорщик понизил голос.
– Я не пугаю, но Устав караульной службы ты не хуже меня знаешь.

– Первый в голову, второй в воздух?
– я посмотрел в лицо Николаю и увидел там не только досаду и обиду, но и решимость.
– А с чего стрелять будешь?

– Вот еще придумал...
– Швед демонстративно засучил рукава.
– Но задержание я проведу.

'Бить буду сильно, но аккуратно'.

– Очнись, Мыкола, - я отступил на шаг, разрывая дистанцию.
– Это ж когда ты у меня хоть один спарринг выигрывал?

– А заодно проверим...
– проворчал Швед, не позволяя мне уйти в отрыв, подшагиваясь следом, - ты это или кто другой в твоем обличии по миру шастает?..
– и тут же показал, что бросится мне в ноги. А потом продолжил движение...

Меч в рукопашной схватке, явно лишняя деталь гардероба. Знал бы, что так обернется - отложил бы его в сторону.

Ножны всего чуть-чуть сковал движение, но именно этой доли секунды мне не хватило для сустепа [2] , зато оказалось вполне достаточно, чтоб пальцы прапорщика дотянулись до моих штанин. Те самые пальцы, которыми не слишком проворный Мыкола без особых усилий плющил автоматные гильзы. И борьба перешла в партер...

2

Термин из бокса, 'шаг в сторону'

* * *

Минут через пять усердной возни, в мой разум закралось подозрение, которое продолжало крепнуть с каждым новым приемом, проводимым Шведом. Он совершенно ничего не делал для получения преимущества, тратя силы исключительно для сохранения статус-кво.

– Этак мы и до скончания веков обжиматься будем...
– пробормотал я, высвобождая голову из очередного неплотного, но вязкого захвата.
– Ты, Мыкола, часом ориентацию не сменил?

– И не мечтай...
– прохрипел тот, отжимая мой локоть.

– Так, может, поговорим?

– Почему нет?

Мы отползли друг от друга примерно на полметра и разлеглись, глядя в небо.

– Кто первый начнет?

– 'Хочєтє соби сыдть, а я нэ пойиду, хоч посыджу я за вас, а вы йидьте диду', - процитировал кого-то из украинских писателей Николай.
– Лично я никуда не тороплюсь. Мне вменялось твое задержание на данном рубеже. А борьбой, стрельбой или разговорами - без разницы. Так что сам решай, кому первому. Заодно, определись: исповедоваться будем, или дезу гнать?

– Да, не зря говорят, что когда появились на Земле хохлы, отец хитрости Люцифер с горя запил. Ну, хорошо, пусть будет по-твоему. Только прежде чем начать рассказ, хочу знать: насколько легитимно твое присутствие. Не исчезнешь ли ты в процессе беседы?

– а сам подумал: 'Врать точно не имеет смысла, но и душу выворачивать на трезвую голову, проблематично. Один глоток не в счет...'

– Вроде, не должен, - отозвался Швед.
– Я же на посту. И пока никто меня с него не снимал.

– А ставил кто?

– Интересный вопрос... Ладно, слушай. Короче, после взрыва той растяжки очнулся я посреди степи. На горизонте что-то вроде кремля белеет. Но мне только общие очертания стен и башен видны. Зато ворота..., как в лупу. Все в перспективе, а сами ворота скачкообразно увеличены. Степь тоже странная, вся испещрена дорогами, которые к этим воротам ведут. А по дорогам - бесконечные вереницы людей тянутся. И я, кстати, тоже в одной из них, и тоже к воротам неторопливо продвигаюсь.

– Жуть...

– Не, - мечтательно возразил Николай.
– Тихо вокруг, благостно... Как послеобеденный сон в праздник. Жаворонки, опять-таки настроение поднимают. И тут подходит ко мне некий господин в сопровождение девицы. Прямо скажем: нерядовая девочка. Я как на пазуху ее уставился, так ничего больше и не зафиксировал. Вот сейчас пытаюсь вспомнить облик того господина, а все время только эти белоснежные полушария и встают перед глазами. Типа, Анечка Семенович в молодости и своей лучшей форме...

– Не напрягайся...
– я вспомнил красавицу цыганку на автовокзале.
– Мне есть с чем сравнить. Рассказывай дальше.

– Дальше?
– переспросил Швед, которому, судя по интонации, опять явилось мимолетное виденье.
– Ах, да. Так вот, этот самый господин и спрашивает: 'Не скучно тебе здесь, воин?'. 'А что, есть варианты?', - отвечаю.

'Ну да, - усмехнулся я.
– Нашел того, кто на вопросы отвечает сходу. Швед любого одесского еврея за пояс заткнет по части общения. Если понадобится, час молоть языком будет, а так и не скажет ничего вразумительного'

– Господин засмеялся и говорит: 'Есть... Можешь, здесь остаться, а можешь - в нормальном мире на посту постоять и с другом пообщаться. Многого обещать не стану, но то время, пока очередь на рассмотр твоего дела не подойдет, можно'. 'Так на посту, или - пообщаться?' - уточняю. А он опять смеется: 'Сам разберешься. Главное, чтобы твой товарищ дальше тебя не прошел. Ну, так что, согласен?'. Я и кивнул. А чего? Все какое-то разнообразие напоследок.

– Интересная история. Покруче моей автобусной поездки будет. Ну, а зачем и для чего ты должен меня 'держать и не пущать', тебе не объяснили?

– Веришь, Влад, объяснил и очень внятно, но я это... запамятовал.

– Анечка Семенович виновата?

– Она, - вздохнул прапорщик.
– Справна дивчина... Жаль, при жизни такая не попадалась.

– Ну, и ладно...
– сменил я тему, поскольку и сам был не против такого знакомства с такой реальностью, через ощущения.
– В таком случае, как говаривал Ильич: мы пойдем другим путем.

'Влад, - отозвался что-то давно притихший Эммануил.
– Если ты хочешь, то мы можем задержать твоего друга здесь подольше'.