Мрачные ноты
Шрифт:
В следующее мгновение, вернув руки на прежнее место, мне становится легче и менее неловко. Он пристально смотрит в ответ, и голубизна его глаз мерцает под флуоресцентными лампами. Слегка надутые губы, не в отвратном смысле, смягчают выражение его лица. Думаю, это моя любимая часть.
Это обстоятельство заставляет задуматься, однако я не припомню, чтобы когда-либо видела кого-то столь привлекательного, как мистер Марсо. Ни по телевизору, ни в журналах, ни лично. И, конечно, не так близко. Я остро ощущаю прикосновение его бедер к моим ногам, промежность сквозь его брюки, касающуюся моих
Я никогда не прикасалась к мужчине таким образом. Волосы, щекочущие пальцы, мускулистые линии его лица под ладонью, царапающие едва заметной щетиной. Каждое ощущение наполняет меня страхом и волнением, и всем происходящим хаосом.
Я снова задаюсь вопросом о тех слухах, почему он покинул Шривпорт. Может ли то же самое произойти здесь со мной? Сжимаю пальцы на его голове.
– Скажи мне, о чем ты думаешь.
– Он облизывает свои губы.
Мне хочется убрать руки, но не решаюсь.
– Я подслушала, как несколько девушек распространяли о вас слухи в первый учебный день.
– Продолжай.
– Они сказали, что вас зовут Эмерик.
– Трудно назвать это слухами.
– Его запястья ложатся на собственные бедра, касаясь меня пальцами из-за близкого расстояния.
– Что еще?
– Шривпорт.
– О.
– Его пальцы касаются моих коленей. Уверена, он это делает намеренно.
– Мисс Вэстбрук, не заставляйте меня вытаскивать из вас каждую деталь.
– Они сказали, что вас уволили.
– Моя ладонь возле его щеки кажется слишком влажной, поэтому прикладываю руки к накрахмаленному воротнику его рубашки.
– Из-за того, что кто-то вошел в класс и застал вас с женщиной.
Он вопросительно выгибает бровь.
– И это все?
– Нет.
– Я прочищаю горло.
– Предположительно, ее рот был заткнут вашим галстуком.
– И?
– А запястья связаны вашим ремнем.
– Я спешу добавить все остальное: - Ее тело было наклонено над столом, пока вы занимались с ней сексом сзади. Это все, что я слышала.
– Поразительно.
– Он смыкает руки вокруг моих коленей.
И, правда поразительно. Люди иногда болтают такую несуразицу...
– На удивление все верно.
– По его губам ползёт ухмылка.
– Что?
– Моя грудь вздымается, когда я отталкиваюсь от него.
Но он опережает меня, обвивая руки вокруг моих ног, перемещая их вверх, чтобы обвести мою талию, пока он встает. Эмерик пинает ногой скамейку с пути, и разворачивает нас к ближайшей стене.
Спиной я прижата к кирпичам. Своей грудью он придавливает меня к стене.
– Дыши глубже, Айвори.
Айвори. Самое сокровенное слово, которое я слышал из его уст. Моя кожа причудливо покрывается мурашками.
– Я не чувствую твоего дыхания.
– Он прикасается губами к моей шее.
Я наполняю легкие, но ничего не происходит. Я чувствую себя такой маленькой и несущественной в его сильных руках, прижатой к его огромному телу. Грудь, бицепсы, живот, бедра... Боже, он твердый там, где обычно я мягкая. И слишком воспламеняющий.
Кажется, у меня начинается лихорадка, и меня может
стошнить, если он снимет галстук с ремнем.Сжав руки на мужских плечах, я пытаюсь оттолкнуть каменные мышцы.
– Пожалуйста, не делайте этого со мной.
Он вздыхает, поглаживая носом мою челюсть.
– Все было по обоюдному согласию. Ты понимаешь, что это значит?
Я качаю головой. Не уверена, но, возможно, я понимаю, о чем он.
– Подобно договорённости?
– Именно. Только она не просто согласилась. Она умоляла.
– Почему? Зачем ей это было надо?
– Джоанн...
– Отводит взгляд и вытягивает шею, чтобы потереть подбородок о плечо. Он хмурится и внезапно все его поведение кажется странным и подавленным. Когда взгляд мужчины возвращается, его руки начинают интенсивно сжиматься вокруг моей талии.
– Она похожа на тебя.
– На меня?
– Я корчусь в его объятиях.
– Мне это не нужно. Вы даже ничего не знаете обо мне.
– Скажи мне, что ты сейчас ощущаешь?
– Страх. Вы пугаете меня.
Его губы слишком близки от поцелуя, а дыхание намекает на жвачку с привкусом корицы.
– Да, но есть кое-что еще. Опиши свои чувства.
– Сердце готово выпрыгнуть из груди, и я горю, пока все внутренности скованы холодом.
– Сердце и внутренности. Что еще? Опиши, какие ощущения испытывают твои соски.
Вспыхнувшее тепло проходит по моей шее, спускается по груди и обустраивается между ногами. Сжимаю бедра вместе, смущенная реакцией и потоком странных эмоций. Но я цепляюсь за осознанное ощущение.
– Это неправильно.
– Это не неправильно, скорее неуместно. Но мы прошли неуместное в первый же день. Скажи мне, как ощущаются твои соски. Я не стану критиковать твой ответ, если ты скажешь правду.
Сделав судорожный вдох, я даю ему тот ответ, которого он хочет:
– Они напряжены и возбуждены.
– Умница.
Покалывание между ног ощущается все сильнее, тяжелее и требовательнее.
Эмерик прижимается ко мне своими бедрами, пытаясь усмирить мои колебания, и самая твёрдая его часть, которую я ненавижу больше всего, упирается в мой живот.
– Теперь назови все эти чувства.
– Я не знаю.
– Не могу дышать и думать.
– Я не могу.
– Копни глубже, Айвори.
У меня перехватывает дыхание.
– Что ты чувствуешь, когда ничего не поела?
– Голод.
Его пристальный взгляд слишком близок и не безопасен.
– Как насчет того, когда ты видишь красивое пианино?
– Желание.
– А когда я похвалил тебя после твоего исполнения «Исламея»?
– Стремление к большему.
– Голод. Желание. Стремление к большему. Не это ли ты чувствуешь, пока я прижимаю тебя к стене?
Неужели это так?
Ноющая боль между ног, неконтролируемое сердцебиение и жгучая потребность выражается при помощи разговора? В моей голове все слишком запуталось. Да, он привлекательный мужчина, и я слышала, что все девушки говорят о том, что хотели бы его. И да, я жажду услышать о том, какая я умница и остальные восхищения в свой адрес, и ощущать его теплую руку на своём лице. Но это? Огромное тело, прижимающее меня к стене, делая неподвижной?