Мрак

Ну что, какой-то расклад ясен. На трассу соваться смысла точно теперь нет. До Мошково доедем по просекам, дай бог, там все чисто, но надо подумать, как быть дальше. У нас тут не европейская часть России, где из любой деревни в любую соседнюю можно проехать напрямик, у нас тут расстояния совсем другие, и дорожки никто делать не будет, есть какая-нибудь региональная дорога — и радуйтесь. И машинка моя на самом деле вовсе не танк, по полю или по раскисшей колее проедет наверняка, а вот по лесу — сомневаюсь. Карту я посмотрел еще при описании маршрута продавщицей, и там, конечно же, не было ни упомянутых делянок, ни маршрута вне трассы от Мошково в нужную мне сторону. Но я, как уже упоминалось ранее, не стратег и не тактик. Есть куда ехать сейчас — едем, а там разберемся. В драке ведь главное что, как говорили классики? Красиво в нее ворваться!

Ясно одно — пробираться я наверняка буду окольными тропами и это займет достаточно долгое время, а меня ждут. Ехать сломя голову не собираюсь — уж лучше я приеду позже, чем не приеду вовсе. А значит, надо приготовиться к ночевке в машине и предупредить своих красноярских ждунов. Первое я выполнил еще в универсаме, а вторым занялся сразу, не откладывая дело в долгий ящик.

В городе на Енисее меня все еще ждали. Миша сидел на чемоданах, коих у него был целый один, размером со средний школьный рюкзак — человек он был крайне легкий на сборы. Услышав, что я задерживаюсь он лишь хмыкнул в трубку, пробурчав «ну а что от такого раздолбая еще ждать», спросил, куда я собираюсь ехать первым делом и предложил интересную мысль. Пока я тут занимался своими делами, он нашел, что в аренду срочно сдается квартира в моем доме, на этаж ниже той, где проживает Алиса. И за совсем смешные деньги, хотя это-то как раз легко объяснимо. Я повертел эту мысль так и эдак, не нашел в ней изъянов и выдал свое согласие, вкупе с финансовым соучастием в деле. Мне и в самом деле понравилась идея — о бывшей жене я все еще волнуюсь, а тут рядом будет старый и надежный как молоток товарищ, всем хорошо. Более того, квартира была трешкой, и Мишаня предложил еще кого-нибудь к нему подселить, коли будут желающие — благо, он заядлый холостяк, а чем больше народу, тем безопаснее.

И тут я задумался. Первой мыслью было, конечно про Андрюху и Валерку — двух братов-акробатов, с которыми и дружил достаточно давно и доверял им. Но оба были людьми семейными и даже с детьми, и согласятся ли все съехаться в одну хрущевскую трешку — большой вопрос. Второй мыслью было про родителей и подругу Алисы, которых она собиралась притащить к себе, а там двушка. Вот уж они бы порадовались. Но вторую мысль я додумывать не стал — на всех этих людей мое волнение не распространялось, пользы от них я не видел, а вот Андрей и Валера — вполне себе могут пригодиться. Коротко ответил Мише, что идея понята и в разработке, деньги за квартиру привезу лично денька эдак через два-три, и мы с ним знатно отметим сие событие. Выслушал в ответ, что я старый больной алкоголик, но выпьет он со мной с радостью, а деньги я могу засунуть в … и тут я отключился, так как было не очень интересно куда именно.

Затем созвонился с братьями, которые сначала как под копирку восприняли мою идею в штыки, но, после того, как я сказал, что там будет Миша, а у Миши будет оружие, и он умеет и имеет право им пользоваться — задумались и пообещали перезвонить. Поди, пошли друг с другом созваниваться.

Позвонил матери. До моей деревеньки пока все еще не добралась эта зараза, либо она ничего не знала. Однако, даже она уже слышала про случаи нападений в Красноярске, а не особо умный ее внук вываливал на нее каждый день тонны информации из интернета по происходящему. Там, как оказалось, уже все чаще называют нападающих не психами, а вполне себе зомби. И это сыграло злую шутку — мама, человек старого образца, ни в каких зомби не верила и не собиралась верить, потому что все это — «выдумки Голливуда» и поначалу вообще думала, что это все специально разыграно некими заграничными спецслужбами, чтобы разрушить Россию. И хотя я в чем-то иногда думал так же, одного заграничного даже лично привез, но итог был в корне неверный — ни черта это не розыгрыш и даже не попытка цветной революции. Хвала всевышнему, что у родительницы заиграло чувство самосохранения и на всякий случай они тоже закупились всем необходимым и дальше двора не выходили, даже сестра взяла на работе больничный и сидела дома.

Повертел телефон в руках, подумал-подумал, но все же позвонил и Алисе. Почему-то не хотелось звонить совсем, но точно было надо — и про Мишу предупредить, а то он своей экспрессией и непосредственностью легко с ума свести может бывшую супружницу, и беспокоился я за нее, чего уж там.

И этот звонок изрядно меня озадачил. Лиса была непривычно эмоциональна, сначала сильно обрадовалась моему звонку и тому, что я уже еду. Потом я ее порадовал грядущими соседями, она не очень-то и обрадовалась, а в конце, с явно слышимым всхлипом, негромко пробормотала в трубку:

— Коть, приезжай скорее. Я соскучилась. Мне страшно без тебя.

Вот это меня и шокировало, и озадачило, и насторожило. Но короткий допрос ничего не показал — ничего у нее не случилось, просто отвыкла сидеть сутками в четырех стенах, да и поток новостей навевал депрессию. В итоге я пообещал торопиться, как мог, и, все еще озадаченный, положил трубку.

Со скрипом почесал затылок, но время поджимало, поэтому по привычке отложил и эту загадку на потом и полез в машину. Завел двигатель, тронулся и подумал, что надо бы еще заехать на заправку и залить солярки в канистры — хоть и дизель у меня, но до Красноярска около восьмисот километров, на одном баке даже по прямой мог бы не доехать, а уж объездными путями и раза в два больше может выйти. Снова залез в телефон, вбил в поиск заправки и вслух выматерился — все ближайшие были вдоль трассы. Либо назад в Новосибирск возвращаться. И оба варианта одинаково неподходящие. Я еще раз выматерился, яростно запихал телефон в карман, велел Ксюше сидеть в машине, а сам пошел назад в магазин — чай, продавщица и советом поможет.

Положительно, сегодня у меня на диво удачный день. Продавщица на самом деле подсказала как быть — соляркой тут у них торговало полдеревни, благо, работали в основном по разбросанным вокруг совхозам и автобазам, а не украсть с работы хоть что-то — для русского человека невозможно. Да и зарплаты не поражали воображение, а слитая солярка как раз эту несправедливость частично исправляла. Одна беда, сейчас никто нам ее не продаст, потому что на дворе ночь, и весь честной народ спит. При словах «честной народ» я хмыкнул, но возразить было нечего, придется ждать. Тетка предложила переночевать в том самом аналоге мотеля под названием «Место» недалеко от Р255, мол, менты на трассу выезжать не дают, но туда доехать можно без проблем. Поблагодарил еще раз и ушел, задумавшись.

Ехать ни в какое «Место» я, само собой, не собирался. Очень уж господа в форме обрадуются такому визиту. Изначально еще, только при самом планировании поездки, предполагал ночевать иногда в машине — и спальник у меня там есть, и сиденья передние не родные, раскладываются во вполне терпимое спальное место, и не замерзну. Что смущает — так это то, что не очень хочется спать в машине возле магазина или посреди поселка. Можно выехать из поселка, вон лес вокруг, там наверняка ни одной живой души. Вот именно, что живой, а если версия, что мертвяки кучкуются в лесу — правда? Хотя, тогда бы их местные наверняка видели, а по словам болтливой продавщицы здесь про них пока только слышали и читали. Да, пожалуй, все же в лес. И закрыть все двери, на всякий случай.

Когда сообщил своей нечаянной попутчице, где и как мы будет ночевать, она сначала нахохлилась и что-то забурчала себе под нос, а потом зыркала на меня со своего сиденья из-под насупленных бровей. И молчала все минут десять, пока мы выбирались из поселка в близлежащий лесок. И хотя ее молчание меня более чем устраивало, но вот поза и злые и немного напуганные глазенки настораживали.

— Свет очей моих, что тебе не нравится сейчас? — спросил я девушку, смотря на нее краем глаза.

Та молчала, продолжая сверлить меня взглядом.

— Нет, так у нас дружба не сладится. Колись, дитя природы, что ты там напридумывала в своей юной голове? Напомню, я тебя не держу, более того — я до сих пор понятия не имею, куда ты едешь.

Девушка немного сдулась и пробормотала:

— Я боюсь с тобой в машине спать, мало ли, что ты себе там позволишь!

Нет, это не лечится. Я покрутил головой, поражаясь ходу мыслей.

— Слушай, я не собираюсь к тебе приставать. Ты, безусловно, симпатяга и все такое, но вот секс сейчас — это последнее, о чем я думаю.

— Ага, значит, все-таки думаешь! — Ее палец обвиняющее вытянулся в мою сторону. — Правильно мне говорили, что вам всем только одно надо! Да я с таким, как ты, никогда!

Достала. Я резко нажал на тормоз, перегнулся через девушку и открыл дверь.

— Ксения, прошу прощения за отнятое время, но вы раскусили мои коварные планы и теперь я вынужден стыдливо ретироваться под гнетом вашей справедливой критики. За сим прошу освободить мое транспортное средство, которое, к слову, тоже недостойно возить вашу проницательную личность — и, достав с заднего сиденья пакет с чем-то, купленным в универсаме, протянул ей в руки. — А это прошу принять от меня в дар как компенсацию моих злодейских планов на вашу честь.