Мракоборец 1

— Благодарность за что? — перебил его Всеволод. — За пустые правила и балы, где все друг другу врут в глаза? За свадьбу, которая твоей дочери явно не по душе? По-твоему, лучше бы я, как дети прочих местных богачей, торчал в клубах да пропадал в наркотическом угаре на яхте? Отец, очнись. Твои идеалы не имеют ничего общего с реальностью.

Граф выглядел так, будто хотел влепить Всеволоду пощёчину на глазах у всей публики, но сдерживался. А Всеволод сам, кажется, провоцировал отца, получая от этого своеобразное удовольствие.

Но в этот миг к ним торопливо подошла графиня Ракитина — невысокая женщина в роскошном серебристом платье. По её взволнованному лицу было видно, что она уже слышала часть скандала.

— Милый, пожалуйста, — торопливо заговорила она, хватая мужа под руку. — Успокойся. Тут гости, у нас важное событие, нельзя так шуметь.

Граф пылал, как вулкан. Я думал, что сейчас и правда он сдаст нервы и он ударит сына.

— Я только начал, — сварливо бросил граф, но она уже мягко, однако настойчиво потянула его в сторону от Всеволода. Подальше от глаз публики.

— Никаких «начал», — твёрдо сказала графиня, перехватывая его взгляд. — Ты весь красный, тебе нужно выпить таблеточки. Идём.

Несколько гостей, что толпились поблизости, разочарованно вздохнули, понимая, что не получат они яркого «продолжения банкета». Дворяне всегда ищут зрелище, но если схватка отменяется — они с таким же воодушевлением идут к фуршету и болтовне.

Всеволод, наконец, закончил созерцать удаляющихся родителей и подошёл ко мне. Взгляд у него по-прежнему был вызывающе-озорной, как у подростка, которому удалось проучить сварливого учителя.

— Ну, как тебе наше семейное шоу? — спросил он вполголоса. — Неплохо, да? Говорил же, скучно не будет.

Лина недовольно фыркнула и, кажется, решила отойти на несколько шагов, чтобы дать нам поговорить без лишних ушей.

— Ты выглядишь довольно счастливым, — подметил я. — Как будто кайфуешь, сводя отца с ума.

Всеволод приподнял бровь:

— А почему бы и нет? Он не привык, что ему перечат. Думает, что весь мир обязан выполнять его приказы. Да и эти аристократы вокруг — сплошные трусы и лицемеры. Так, хоть немного покажу им, что не все боятся их статусов.

— Осторожнее с такими играми, — предупредил я. — Бывает, что высокомерные дворяне не останавливаются ни перед чем, чтобы защитить свою репутацию.

— Только не у всех она кристально чиста, — язвительно ухмыльнулся Всеволод. — Эти люди погрязли во грехе.

В этот момент мой слух уловил резкие колебания. Звонкий хлопок. Я обернулся на источник.

Василиса — сестра Всеволода — стояла со сжатыми кулаками и гневно смотрела на высокого мужчину в дорогом костюме. Молодой человек лет двадцати пяти презрительно смотрел на неё, потирая раскрасневшуюся щеку.

— Кажется, твоя сестра уже нашла новые приключения, — дёрнул за рукав Всеволода, показывая ему сцену. — У вас вся семья такая?

— Нет. Только младшее поколение, — не обратил внимание на колкость Всеволод, не сводя глаз с них обоих.

— Что за тип? — спросил я.

— Жених её, — ответил он. — Филипп Солодовников. Старший сына столичного графа. Мерзкий тип.

— Зачем столичному графу провинциальная штучка?

Всеволод не ответил. Его сестра громко кричала и размахивала перед женихом руками и он, почувствовав что-то неладное, сорвался с места. Я рванул следом, лишь мельком заметив, что гости вновь перестали скучать.

— Да как ты смеешь?! — кричала Василиса, сгорая от злости. — Ты что, думаешь, раз мы помолвлены, то имеешь право вот так со мной обращаться?!

— Я имею право, потому что буду твоим мужем, — отрезал он холодно, глядя на неё свысока. — Тебе пора привыкать. В моей семье женщина всегда на вторых ролях.

— Да плевать мне на твою семью! — вскинулась Василиса, лицо у неё покраснело. — Если ты хоть раз ещё прикоснёшься ко мне без моего согласия, я…

— Ты что, угрожаешь мне? — с презрительным сарказмом спросил Солодовников, и вдруг резким движением вцепился ей в локоть. — Смотри, девчонка, держи язык за зубами…

Она вскрикнула, когда его пальцы сдавили руку явно слишком сильно. Мы с Всеволодом в один миг оказались рядом, и он тут же толкнул жениха, заставляя того отпустить сестру. Василиса вырвала руку, прижав её к груди. Ей было больно. В глазах её полыхал праведный гнев.

— Отпусти её! — прикрикнул Всеволод, почти в упор упираясь в грудь Солодовникову. Парень был невысоким, но сейчас в нём чувствовалась готовность кинуться на обидчика.

— Братец невесты, местный смутьян, — холодно усмехнулся Филипп, посверлив его взглядом. — Ты никто, чтобы указывать мне! Провинциальный плебс, который прикрывается своим титулом, когда запахнет жареным.

Я наблюдал за этим и, как обычно, немного отстранился на полшага, чтобы никто не мешал мне действовать. Вокруг зашептались несколько гостей, кто-то издалека украдкой снимал видео на смартфон, видимо, надеясь запечатлеть новую скандальную сцену.

— Ты давно напрашиваешься, Филипп! — вскипел Всеволод. — Думаешь, раз приехал из Москвы, то тебе всё можно?

— Я указал ей на своё место, — Филипп ехидно улыбнулся, поправляя манжеты. — Твоему отцу стоило больше времени уделять воспитанию. Причём вас обоих!

У меня уже внутри всё закипало. Терпеть не мог наглого высокомерия. Гадкий тип.

— Дуэль! — немного помедлив, выкрикнул Всеволод. — За оскорбление моей семьи и рода.

Вокруг послышалось сдержанное «ах» нескольких дам. Видимо, никто не ожидал, что дело может дойти до такого. В аристократических кругах дуэли считались методом «очистить честь».

Сам Филипп кратко растерялся, но быстро взял себя в руки:

— Тьфу, дуэль? Ты хочешь, чтобы я тратил время на показательные бои с тобой, неучем? Это ниже моего достоинства.

— Трусливо, — парировал Всеволод, скривив губы. — Боитесь, сударь?

— Да нет, — медленно произнёс Солодовников, оглядываясь на своего охранника, здорового амбала, который стоял чуть в стороне. — Просто это утомительно и бессмысленно. Зачем напрягаться, если за тебя это может сделать кто-то другой. У меня есть секундант, — он кивнул в сторону громилы, — выставь своего и закроем этот вопрос.

Тут уже зашумели кое-кто из зрителей: даже в высшем свете такое поведение считалось «не очень честным». Обычно если аристократ принимает вызов, он сражается сам. Но формально, по старым правилам, секундант действительно мог заменить дуэлянта, если тот посчитает себя «недостойным тратить силы на поединок».