Мученик
Шрифт:
Дюрейль прорычал:
– Всё что я сделал, я делал ради Ковенанта, и ради людей этих земель. Я здесь единственный настоящий служитель Серафилей.
– И убийц нанимали по желанию Серафилей, да? – спросил я, отчего Эвадина повернулась ко мне, приподняв бровь. – Те люди с соверенами на дороге на юг, – объяснил
– Я не утверждаю, что моя душа чиста, – бросил в ответ Дюрейль. – Но я запятнал её ради всеобщего блага.
– Нет, – сказала Эвадина, качая головой. Она отвела от меня руку и положила ладонь ему на голову. Светящий вздрогнул, словно её прикосновение обжигало. – Нет, брат мой, это не так, – тихо сказала ему Эвадина, скорее с сожалением, чем с осуждением. – Но всё равно, я благодарю тебя за твой грех, ибо теперь воспринимаю свой путь ещё яснее, чем когда-либо прежде. Теперь я вижу, что единственный способ для воцарения мира в этом королевстве – это объединить Корону и Ковенант. Но оба уже прогнили, и нет надежды на спасение. Поэтому объединение должно свершиться другими средствами, мною. В этом моя миссия, к этому меня направляли: я должна стать Восходящей королевой.
Она нежно провела рукой по лбу Дюрейля, отошла назад и вскрыла его горло одним надрезом меча. Кровь падающего светящего хлынула потоком, окатив нас обоих. Чудовищность её преступления должна была потрясти меня, даже напугать. И всё же, в те несколько секунд это казалось правильным – скорее актом неизбежной необходимости, нежели убийством. Поэтому, когда Эвадина, бросив краткий взгляд на дёргавшийся труп, придвинулась ко мне, обхватив руками мою шею и притянув к себе, я не стал изображать нерешительность и ответил на поцелуй. В этот миг я не мог сопротивляться
ей, как не мог противиться лавине, которая однажды протащила меня по горе. Несмотря на то, что она сделала, несмотря на кровь, которую я чувствовал, когда наши губы соединились, теперь я принадлежал ей. Но даже тогда, даже когда мы, спотыкаясь, отошли от нашей жертвы, когда она сняла с себя доспехи, а я – рваную одежду, даже когда мы лежали на земле, сплетясь воедино в крови и поте, я обнаружил, что моя память – предательница.«Ты лжец», выкрикнул я историку в его башне, и всё-таки не услышал никакого обмана, когда он повторил мне то, что уже сказал. И хотя я знал, что ещё увижу его, чтобы рассказать больше о своём завещании более молодому ему, для него это была наша последняя встреча. Я различал в нём необходимость поделиться последней правдой, которой тогда я отказался поверить, и отказывался верить даже теперь, хотя она меня изводила: «Эвадина служит Малицитам».
notes
1
Список действующих лиц (лат.)
2
Название «Ковенант» для вымышленного религиозного культа Энтони Райан, как шотландец, вероятно, взял от независимой пресвитерианской церкви в Шотландии. В 1558 г. шотландские протестанты, объединившись для защиты своего исповедания, составили так называемый ковенант (covenant – поанглийски – договор, соглашение). Здесь же «Ковенант Мучеников» – это «божественный договор между человечеством и Серафилями, хранителями Вечного Царства, договор, навеки скреплённый кровью мучеников» (с) «Прилив Чёрной Стали».