Мудрость эксперимента

Пояс с оружием и мешком типа того, что был у вождя, она сняла, отбросила к моим ногам. Следом дёрнула толстый шнурок и скинула набедренную повязку. Какого чёрта вообще?

Контента восемнадцать плюс не случилось — скажем спасибо шерстяной цензуре. Рыжая встала на колени, уткнулась лицом в землю и оттопырила кверху задницу. Спасибо хоть, хвост к телу прижала.

Так она и замерла без движения под нашими потрясёнными взглядами.

— Эт… чё? — глубокомысленно спросила Юля. Она опять покраснела, как помидор.

— Поза подчинения, — буркнул я.

— Какая поза? — а это уже Илья пропищал.

— Да я откуда знаю? Ребят, люди-то между собой иногда культурой отличаются, как инопланетяне. А тут — реально инопланетянка. Может, у них когда одно племя другое побеждает, мужиков вырезают, а все женщины так вот и сдаются. Типа, давайте котят строгать, мы подчиняемся и умирать не хотим.

— Фу, — чуть ли не выплюнула Юля. — А что мужья погибшие? И вообще, каким-то уродам…

— Юль, а ты с чего взяла, что у них вообще пары есть? Мы понятия не имеем, как они живут. Да и, блин… Дикари же. И, как мне кажется, звериного в них сильно больше, чем в людях. Вот и проявления.

Кошка уже начала мелко дрожать — перенервничала. Ну вот, хотя бы ясно, что ей это тоже не нравится. У меня появилось навязчивое желание дать ей ремнём по мохнатой заднице, чтобы фигнёй не страдала.

Вместо этого я подобрал её пояс, заглянул в мешок. Костяной гребень, блюдце, маленький нож, что-то типа китайских палочек, огниво… Оп, а это интересно.

— Смотрите, — я достал наружу системный компас. Только, в отличии от наших, он выглядел очень старым. Посерел, покрылся царапинами, по стеклу под крышкой пробежала трещина.

Впрочем, работал компас исправно. Свечение было таким же, стрелка указывала точно на терминал.

— Теперь понятно, почему они сюда пришли, — сказала Юля.

— Скорее, понятно, как они нашли терминал, — поправил я. — А так-то, вопросов целая куча. Вот что, ребятишки, нам нужно завершить квест. Начнём все вместе. Шенг, Илья — идите за ребятами. Юль, держи кошку на прицеле, да и за раненым поглядывай. Начнут дурковать, стреляй по ногам.

Кошкин компас я сунул в карман, достал из странных ножен… ну, пусть будут кинжалы.

Клинки из системного металла имели форму полумесяцев с заточкой по внешней стороне. Сильнее всего они напоминали египетские хопеши, только размера были небольшого, под одну руку.

Исключительно рубящее оружие, по функционалу, учитывая форму клинков, более близкое скорее уж к небольшому топорику.

В общем — странное. Пользоваться таким не вижу смысла — просто странная экзотическая игрушка с необычным внешним видом. Сама кошка ими пользоваться умеет, интересно?

Или, может, это чисто ритуальное оружие?

— А она скоро нас понимать начнёт? — спросила Юля. — Вроде, пора уже.

— Нет, вряд ли, Юль. У них язык примитивный, уровня «моя твоя не понимать». А наш многие века рос и развивался. Грамматика сложнее, слов на порядки больше. Да и просто представь: я сейчас сказал «грамматика». Если Система захочет дать ей значение этого слова — как она это сделает? Вольёт напрямую в мозг кучу специфической информации, которая вообще не имеет связи с тем, как эта кошка жила и что прежде знала? Это не «трава», «еда», «сладкое». А кибернетика? Адронный коллайдер? Нейросеть? Ей это мозги спалит, нафиг.

— Там, может, ты попроще выражаться будешь? — хмыкнула Юля. — А то и правда…

— Угу, это я погорячился. Надеюсь, хотя бы через пару часов с ней пообщаться сможем.

Я вздохнул, подобрал с земли плащ — и завернул в него кошку. От прикосновения она дёрнулась так, будто я собственноручно заставил её голой сидеть в такой провокационной позе.

Была у меня мысль о том, как с ней лучше всего поступить. Если всё выгорит — никакие ошейники не понадобятся, как и охрана, связывание и тому подобное.

Пока же я просто за плечи подвёл рыжую к костру — она еле ковыляла на негнущихся от волнения ногах. И — усадил её у огня. Пусть посидит, о вечном подумает.

Я оглянулся на Юлю — та послушно бдела.

— Близко подходить не вздумай, когтями полоснёт по горлу — и всё, конец.

— Хорошо, — она кивнула. Кстати, ещё вчера могла бы надуться из-за поучений, а теперь уже фильтрует, где можно проявлять характер, а где нужно исключительно подчиняться. Срывы у неё ещё могут быть, конечно, но девушка она сообразительная, всему научится. — А что мы с ней дальше делать будем?

— Сочувствуешь? — хмыкнул я. Сколько на уличных кошек домой в детстве перетаскала — это же тихий ужас.

Юля неопределённо дёрнула плечом:

— Не знаю.

— Всё ты знаешь. Судя по виду, эта кошка даже не взрослая. Меньше остальных, тоньше. Почему именно её привели сюда, чтобы пользоваться терминалом, я не знаю. Но факт в том, что она не рядовой член племени. И, в то же время — будто неприкасаемая какая. Как сброшенная элита, у которой не осталось власти, но которая ещё нужна живой. За этим что-то стоит, Юль. Внутренний конфликт этих кошколюдов, их уязвимость. Понимаешь?

— Она нужна нам, чтобы разобраться с ними?

— Да. И, давай уж честно — мне её тоже жалко. Она, как минимум, в рабство нас обращать не хотела. Не знаю, что это за гуманизм у дикарки и откуда он мог взяться, может — это религиозное что-то. Но с ней хотя бы чисто теоретически можно иметь дело. По крайней мере, когда мы речевой барьер преодолеем.

Юля чуть улыбнулась:

— Ясно, дядь Никит. Я… Я боюсь сейчас проявлять слабость, говорить о том, что мы не убьём врага или типа того…

— Юль, — я перебил её. — Пока у тебя есть эти сомнения — ты человек. Декана ведь вчера тебе жалко не было?

Она помотала головой.

— Вот и всё. Пока что считай это границей, что разделяет мразей и не мразей. Пожалеть подростка-дикарку, которая ничего тебе по сути не сделала — это по-человечески. Главное, не подходить близко, потому что у неё когти, а ты ещё хочешь жить. С остальным разберусь я.

Юля посмотрела на меня несколько секунд — и молча кивнула.

Я проверил раненого — он не притворялся, лежал без сознания. В отличии от нашей загадочной пленницы, он был взрослым чёрным котом. Ну, разве что — немного хлипким по сравнению с остальными.