Мурманск. Откровения опального мэра

Цена слабости власти

Грех и подвиг всегда находятся рядом, как добро и зло. Если удерживаешься от греха перед сильным соблазном – это подвиг. (Недаром же есть шутка, что каждое утро ходить на работу это уже подвиг). Если не совершаешь подвиг, когда можешь и должен его совершить – это уже грех. Если бы Горбачёв проявил должную президентскую волю, решимость и твердость – это стало бы его подвигом. До сих пор нет окончательной ясности – были его действия следствием глупости, слабости или сговора и предательства (даже если бы я не служил в КГБ, последние два варианта следовало бы предполагать).

Подозревать кого-либо из высших партийных и советских руководителей в ущербности ума, казалось бы, неуместно. Но глупостей Горбачёв сделал тоже немало (не стану перечислять – они свежи в памяти всех). А вот слабость он продемонстрировал ярко и явно. В августе 1991 года он трусливо отсиживался в Форосе, не решаясь ни противодействовать ГКЧП, ни перехватить его инициативу. Почувствовав эту слабость, в ноябре 1991 года из состава СССР вышли прибалтийские республики – президент фактически бездействовал. 8 декабря 1991 года Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали Беловежское соглашение о роспуске СССР и создании СНГ – Горбачёв снова промолчал. Руцкой уговаривал его арестовать заговорщиков, а он – президент великой страны и верховный главнокомандующий (!) – промолчал, якобы испугавшись гражданской войны. 25 декабря ему осталось лишь с позором объявить о сложении с себя несуществующих уже полномочий президента несуществующей уже страны. Впрочем, позор тогда ещё не ощущался. На тот момент Горбачёв уже целый год носил титул лауреата Нобелевской премии мира, которым США наградили его за вывод войск из Европы и Афганистана, а главное – за объявленный курс на «усовершенствование социализма».

В послесталинский советский период роль российского монарха фактически выполняло Политбюро ЦК КПСС. Коллегиальность власти сама по себе всегда была опасна для России, как и безвластие, и двоевластие, и семибоярщина, и анархия, уже случавшиеся ранее в нашей истории. Так было в 1598-1613гг., когда прервалась династия Рюриков. Так было в 1916-1917гг., когда сдался и отрекся от престола последний царь, самый слабый из династии Романовых, а советы депутатов и временное правительство начали делить власть. Так случилось и в 1991 году, когда в очередной раз роковую для государства роль сыграла слабая личность лидера.

Несомненно, Горбачёв мог сохранить страну, если бы проявил твердость и выполнил свои обязанности главы государства. Не жестокость, а именно твердость. Что стало бы с СССР через 5, 15 или 25 лет – никто теперь не узнает. Но диалектика и практика эволюционного развития государств дает достаточно оснований полагать, что СССР был способен относительно легко преодолеть застой позднего социализма. Гигантская и богатейшая территория страны с огромным историческим опытом многонациональной государственности давала и сейчас даёт для этого все шансы (достаточно помнить опыт социалистического Китая). Препятствием для этого стала «неспособность верхов управлять» – одна из ленинских предпосылок возникновения революционной ситуации в стране. Неспособность верхов – это не что иное, как слабость власти, приводящая к гибели государства. Российская империя в 1917 году, а СССР в 1991 году погибли вследствие немощности государственной власти.

Три десятилетия назад (в начале девяностых) исконно монархическая Россия решила окончательно порвать со своим советским прошлым. Вернее, за неё это решили. Западные «друзья» объяснили двум последним руководителям умершего СССР (Горбачёву и Ельцину), что «псевдодемократия» советского образца очень плоха, извращена и должна быть заменена «истинной демократией».

Именно тогда в нашей стране возник высокий спрос на услуги политтехнологов. Прямо не звучало, но подразумевалось, что с помощью политтехнологий вместо коммунистов к власти должны прийти иные люди с либерально-демократическими убеждениями. Что это за люди, стало понятно лишь по истечении десяти лет, в течение которых прежде мощная российская империя катилась в пропасть.

До сих пор больно и тревожно вспоминать те события, которые происходили в 1985-2000 годах. Страна оказалась у края бездны. Можно изыскивать и придумывать множество отговорок и причин случившегося обвала – этим и занимаются те, кто лапал тогда штурвал власти. Но есть короткое и простое объяснение – единоличная российская власть оказалась в слабых руках. Горбачёв запустил процесс развала, а Ельцин его продолжил. Те, кто в ельцинский период крутился вокруг первого лица и давал ему советы, думали не о государстве, а о себе, и не несли никакой ответственности. Не несут они её и до сих пор. Что-то аналогичное происходило во все смутные времена российской истории. Когда на престол всходила слабая личность (царь, генсек, президент), свита предавала, воровала как в последний день жизни и бежала за границу, народ нищал, начиналась смута, государство хирело, внешние враги смелели.

Похожие катаклизмы бывали и в других государствах, но в России они всегда проявлялись наиболее драматично. Возможно, это объясняется гигантскими размерами страны и национальным менталитетом.

Глава 4. Прививка от революций

Униженная и территориально усечённая Россия в последние дни 1991 года перестала быть фактической советской империей монархического типа и, спасая лицо, провозгласила себя «истинно демократическим государством». Предательская и преступная слабость Горбачёва, его новое перестроечное мышление, плюрализм, псевдоускорение и опустевшие магазинные полки сделали свое дело. В доселе едином советском народе появились и фактически легализовались новые социальные прослойки – кооператоры, челноки, бандиты, рэкетиры, проститутки, жёлтые журналисты. А ранее уважаемые ученые, учителя, квалифицированные рабочие, инженеры, профессиональные военные оказались ненужными, нищими и жалкими. Горбачёвский «полусухой закон» не погасил, а наоборот, всколыхнул в народе жажду пития – половина населения подсела на палёную водку и спирт «Ройял». Самая большая страна в мире, страна-победитель с тысячелетней историей, покоритель космоса унизилась до введения талонов на основные продукты питания. В молодёжную среду хлынули наркотики – это был самый быстрый и лёгкий доход для бандитов и их милицейских «крышевателей». Институты государства перестали действовать по закону и по своему предназначению. Все озаботились личным благом, забыв об общественном. Народ был предоставлен сам себе, и каждый выживал, как умел.

Конечно же, мир не без добрых людей. Более того, эти «добрые люди» только того и ждали! Заботливый Запад прикормил россиян окорочками Буша, одарил гуманитаркой, развлёк голливудскими боевиками и снабдил бесплатными советами – как надо жить. Была поставлена лишь пара условий: хотите, чтобы мы вас поддерживали и далее – разоружайтесь и слушайтесь наших советов. Ельцин не сгодился на роль национального монарха – ни харизмой, ни амбициями, ни способностями. Зато его полупьяная российская душа открылась нараспашку сама и открыла двери Кремля для проповедников «западной демократии» – там обосновалась группа ЦРУшников.¹⁵

КГБ практически перестал существовать. «Отменённые» за ненадобностью чекисты запили или пошли в бизнес. Армия и флот голодали. Начавшееся в 1988 году уничтожение советских ракет средней и меньшей дальности завершилось в 1991 году – были уничтожены 1846 ракетных комплексов (США разобрали, не уничтожая, ровно на 1000 ракет меньше). .Научные институты закрывались. Врачи, учёные, педагоги нищенствовали или мыли полы в офисах «новых русских». Бандиты рэкетировали первобытный российский бизнес, на «вырученные» средства покупали милиционеров и командовали ими.

Либералы и демократы как тараканы вылезали из своих щелей и быстро плодились. Касьяновы, абрамовичи, шумейки, гайдары, авены, бурбулисы, чубайсы, кохи и прочие оборотистые проходимцы группировались вокруг Ельцина – их было много, гораздо больше, чем количество перечисленных здесь фамилий. Таня Дьяченко – младшая дочь Ельцина была, как говорят в криминальных кругах, «разводящим» для этой братии и обеспечивала «доступ к телу». Вместе с третьим мужем Валентином Юмашевым (сменившим в её ложе временного бой-френда Чубайса), они стоили дюжины таких оборотистых парней, как Березовский. Началось эпохальное разграбление государства под лозунгом «приватизации». Торопливо внедряя в стране капитализм, они ругали коммунистов, но фактически действовали под лозунгом революционеров 1917 года: «Всё отобрать и поделить». Оглушенный перестройкой советский народ безмолвствовал в своей извечной полудрёме – «развитый» застойный социализм его хорошо убаюкал. У этого народа всё отобрали, взамен выдали ваучеры.¹⁶ Их тут же за гроши скупили новые капиталисты. Сделать это было легко, потому что советские деньги вмиг обесценились. Для них скупленные у населения ваучеры обратились в заводы, газеты и пароходы.

Народ вдруг ощутил резкий запах нищеты и денег. Половина граждан выживала, как могла, другая кинулась в предпринимательство, догоняя капиталистический паровоз. Самые активные и амбициозные поняли, что деньги и власть пахнут одинаково и очень заманчиво. В полуразрушенной стране оставались огромные бесхозные запасы общенародной собственности. Чтобы получить к ним доступ, надо было забирать их силой либо проникать во власть. Первым «делом» занялись бандиты всех мастей, вторым – молодые в своей массе и активные «демократы» с экономическим складом ума, не обременённые совестью. В политику рванули новые капиталисты, «забуревшие» предприниматели, вдруг проснувшиеся ура-патриоты, бесноватые активисты всех мастей… Государственная дума созыва 1993 года оказалась настоящим паноптикумом.¹⁷ Обманутый народ глазел на депутатский балаган через свои черно-белые телеэкраны и плевался.