Мустанг и Чика
Шрифт:
— Ребята, вон та ментовская, где мы сидели!
По пути следования автобуса завиделось двухэтажное кирпичное строение, угловое при выезде на площадь. Предлагаю:
— Приготовиться всем, показываем «фак».
Выясняю, что в этом передовом общественном строе еще не ведают про такой жест. Решаю поступить по-другому. Со словами:
— Делай, как я!
Встаю с сиденья, поворачиваюсь задом к окну, наклоняюсь и сбрасываю брюки с трусами.
В середине воскресного праздничного дня многие дмитровчане, прогуливающиеся вблизи здания милиции, были свидетелями удивительного зрелища. Из окон проезжающего мимо Икаруса жизнерадостно светились голые пацанские жопы.
Мною владело не просто желание похулиганить. Я решил еще раз проверить свою харизму и готовность моих пчелок следовать за мной в любом безрассудном поступке. Вот такая я бешеная матка. Зато знаю, что зажатые
Те, кому не досталось место у окон, облегченно переводили дух. Среди штрейкбрехеров оказался Жека. Я понимаю, что не всем достались места для демонстрации задов у левых окон автобуса. Но если сидящий там Жека выскакивает в проход, и потом стоит с невинной мордой, то это о многом говорит. Поймал мой взгляд и стушевался. Не подозревал, что капитан до такой степени стеснительный. Тэкс…, несколько пчелок вышли из послушания. Будем думать о нещадной каре для отступников.
Когда все участники демонстрации, довольные собой после моей похвалы, расселись по своим местам и от души оторжались, блатные включили записи «Машины времени» и начали хором напевать. Понравилось пацанам творчество моих бывших-будущих кумиров. Я в это время ощутил в себе посторонние эмоции и вышел на связь с призраком.
Улов моего связного в плане информации оказался богатым. В ночь с субботы на воскресенье в поселке Балабино произошло убийство, в котором принимал участие Панок и двое его подручных. Призрак Алексея Семеновича обеспечил меня качественными сведениями с места событий. Жертвой оказался директор пристанционного кафе товарищ Брыль Борис Наумович, еще сравнительно молодой человек лет тридцати с небольшим, но потертый жизнью и женщинами. К перечню его черт, неблагоприятных для восприятия, добавлялись ранняя лысина, небольшой рост и вечно тоскливый взгляд неудачника. Правда, на любовном горизонте полыхнули кое-какие зарницы. Его коллега по работе — буфетчица Галина — вроде бы стала прислушиваться к знакам внимания своего начальника. Еще молодая, хоть и разведенная женщина, с маленькой дочкой на руках, имевшая не особо красивое, простецкое лицо, зато очень стройную фигуру, выигрышно подчеркивающую привлекательные женские выпуклости. Борис, кстати, в этот вечер собирался зайти к Гале домой и пригласить ее на сеанс в кино.
Панок специально придумал наехать на этого кренделя, потому что знал из проверенных источников о тайных доходах Брыля. И еще пришло время передавать отработку своему тайному боссу, а манечки ушли на другие дела и ожидаемого выхлопа за последнее время не случилось. Как я понял, если бы я попался тогда его бармалеям, то с меня попытались бы стрясти денег по максимуму, или заставили бы подломить какую-нибудь квартиру.
Роковая встреча произошла на вечерней улице поселка вблизи частного дома, где проживал потерпевший со своей матерью. Брыль сразу же заявил, что денег у него сейчас нет, обосновывая это тем, что к нему присматривается ОБХСС и стало трудней крутиться. Панок ему не поверил и потребовал провести в рабочий кабинет к сейфу. Директор спокойно на это согласился. Они зашли в кафе с заднего входа все вчетвером, открыв дверь ключом. В складских помещениях и в коридоре никого не было. В кабинете директор набрал кодовый замок и показал бандитам содержимое сейфа. Там тоскливо маялись несколько папок с бумагами. Борис Наумович даже вынул эти папки и расшнуровал их, показав, что денежных знаков там не имеется.
— Ты че мне туфту лепишь. Есть у тебя деньги. Чтобы еврюха, да был без нычек? — вдруг рыкнул Панок, бешено вращая глазами.
— У меня ничего нет! — тихо, но твердо повторил побледневший молодой человек.
— Посмотрим. Если на уши крошишь, то тебе хана! — проговорив угрозу, главарь и глазами показал подельникам, чтобы те приступили к обыску.
Через полчаса, основательно перевернув все вверх тормашками в кабинете, подельники грустно пожали плечами. Отступать Панок не собирался, информация слилась надежная. Он вытащил нож и подступился к сидящему с довольным лицом директору.
— Щас ты сам мне нычки свои покажешь, иначе пальцы удлиню, а потом укорочу.
Он вставил нож между нежными пальчиками жертвы и сделал движение к ладони. Брыль взвизгнул и попытался вырваться, оттолкнув держащего его Панка, тот в ответ саданул пациента пепельницей по голове. Попал в висок. Товарищ Брыль молча повалился на пол.
— Панок, зачем было мочить? — укоризненно заметил один из его подручных.
— Вывел из себя, паскуда.
Глянь, подох он, чтоли?— Жмурик.
— Ладно. Хрен с ним, затираем отпечатки и сваливаем.
Банда незамеченной прошла по внутренним помещениям кафе к заднему выходу. На вечерних улицах поселка было малолюдно. Никто не обратил внимание на группу молодых людей, одетых, как работяги, спешащих скорее всего с поздней работы под ласковый бочок к своим женам. Стройцеховский газик ожидал компанию на окраине поселка. Призрак проследил за бандитами до их обычного места пребывания в задних помещениях котельной. Там они приняли на грудь по стакану портвейна и разошлись по своим квартирам.
Благодарю дедка и ухожу со связи. Фух, ну и дела! Панок перешел уголовный «рубикон» — стал убийцей. Зверь, вкусивший крови, опасней стократно. Теперь ему ничто не помешает спровадить меня с этого света навсегда.
Странные чувства меня охватили. Странные и мерзкие. Наверное, так чувствовали себя воины, покидающие поле боя и оставляющие своих товарищей на верную гибель. Пытаюсь оправдаться перед собой терминальными пятнами и волей случая — не помогает. Сидящий рядом Вовка с испуганной моськой тормошит меня:
— Ты почему такой бледный?
Не отвечаю ему и выбираюсь по проходу в заднюю часть автобуса. Вовка понятливо остается на месте, хоть и поглядывает озабоченно в мою сторону. Здесь перевозились хоккейные реквизиты, всякие полезные вещи, тут лежала чья-то гитара. Без всякой мысли беру ее в руки и сажусь на свободное от вещей сиденье. Ребята впереди по-прежнему поглощены музоном с ресторанного концерта, хором напевают. А мне нужно… Просто не знаю, что мне нужно! Напиться бы до рвоты наизнанку. Как же мне плохо!
Подобрал мелодию и тихо с подвыванием запел:
— Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю Я коней своих нагайкою стегаю — погоняю, - Что-то воздуху мне мало — ветер пью, туман глотаю, Чую с гибельным восторгом: пропадаю! Пропадаю!…
А вот я уже в Элизиуме! Мой хранитель стоит передо мной без облика совсем. Брезгует в моем виде быть, стервь! Я ему рычу прямо в мутное лицо:
— Мы успели — в гости к Богу не бывает опозданий; Что ж там ангелы поют такими злыми голосами? Или это колокольчик весь зашёлся от рыданий? Или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?…
Я коней напою, Я куплет допою - Хоть немного ещё постою на краю!Выныриваю из забытья. Ощущение в горле, будто я орал. Пацаны сбежались и обступили меня, смотря удивленно-испуганными глазами.
— Паш, с тобой все в порядке? — беспокоится Жека.
— Ух, ты! Какая клевая песня! — восторженно высказывается Леха.
— Это Высоцкий, — с трудом проталкиваю через спазмирующее горло слова.
Странно, я не должен был тут промахнуться. Песня написана еще в 1972 году. Хоть какие-либо записи должны были быть и распространяться. Вон, как фарца зверствует. По виду даже у блатных было понятно, что слышат это в первый раз и от всего произошедшего в невероятном шоке. Знать бы, что я творил тут на автомате. Обнаглевший Леха жалостливо просит исполнить песню еще раз, терпеливо перенося мой злобный взгляд. Остальные тоже подключаются к упрашиванию. Хриплю им:
— Идите вы все в собачью задницу.
И откидываюсь на спинку, делая вид, что хочу поспать. Постояли, помялись и расселись неподалеку. Наверное, подумали, что я вдруг снова подорвусь и запою какой-нибудь крутяк. Ну прямо, как дети, честное слово. Блин, а кто же они? Вот я дуб!
Не знаю, помогла ли мне эта песня, или нет. Решил пустить развитие событий на самотек. Сам не буду специально лезть под перо Панка. Но если будет суждено не разойтись с ним, то так тому и быть. А было бы круто увидеться с Владимиром Семеновичем, пожать его руку, предостеречь от использования наркосодержащих лекарств. Пожил бы он еще лет двадцать-тридцать, меньше бы возникло грязи в нашем отечестве. С Визбором Лизок обещала познакомить, да и с «машинистами» интересно будет потусоваться. Если же Панок меня уконтропупит, то нужно постараться найти носителя-подростка в середине нулевых. Встречусь с Лорой раньше себя бывшего и уворую ее. Вдруг этот случай поможет другому мне прожить долго, хоть и менее счастливо.