Мутное дело

С другой стороны, это же не сделка? Всегда можно встать и уйти. Ни один из слухов не приписывал герцогу бесчестие и нарушение данного им слова.

— Я с благодарностью принимаю Ваше предложение о беседе, Ваша Светлость, — через пару минут решился вор.

Через секунду буквально из ниоткуда материализовался второй стакан с янтарной жидкостью.

— Очень крепкий и специфический для тебя напиток. Пробуй аккуратно, — вор не рискнул оскорбить герцога отказом, но его губы буквально коснулись жидкости. Резкая и грубая, словно расплавленное олово. Герцог же потягивал напиток с видимым удовольствием, — задавай свои вопросы. Я знаю, что за твоим страхом скрывается любопытство и непонимание.

— Ваша Светлость, — вор помолчал, но всё — таки переборол страх и рискнул задать прямой вопрос, — зачем я украл эту статуэтку? Если в ней нет никакой ценности? Почему? — внезапно для себя вор повысил голос. — Я ударил самого Императора! Погибли сотни людей! Меня самого пытались убить несколько дюжин раз! Имперские легионы подняты по тревоге…

Доран почти две минуты выговаривал накопившиеся за последнюю неделю эмоции. Герцог снисходительно молчал. Наконец, вор замолчал.

— Выговорился? Хорошо. Первая причина — политика. Самая, что ни на есть, грязная высокая политика с красивыми, возвышенными словами и реками крови по колено. Ты выступил тем самым спусковым крючком на арбалете, чтобы выпустить разрушительный болт… Хотя вот этого тебе знать не стоит…

Вор осознал, что должен был испугаться ещё сильнее, но он просто устал бояться, устал настолько, что страх будто отрезало.

— …Например, ситуация в городе-базаре. Помнишь? Твоё бегство использовали, чтобы нанести массированный арт-удар по небольшой роще неподалеку от города. Ты там должен был укрыться, но не укрылся. Зато там находился лорд-губернатор Калалус, предатель, но умный предатель. От него не могли избавиться уже очень давно. А тут такая оказия. Трагичная случайность, — жестокая усмешка проскользнула по губам герцога.

Вор против разума что-то спросил. Герцог ответил. И ещё раз. И ещё раз. И ещё.

Доран с восхищением и ужасом осознавал масштаб произошедших вокруг него событий, и, наконец, его слегка отпустило. Если верить герцогу, то легионы передислоцировались не потому, что перекрывали дороги в попытках поймать убийцу, покушавшегося на любимого Императора, а чтобы усилить потенциально мятежные области.

— Спасибо, Ваша Светлость, — вор пребывал в каком — то странном, аномальном состоянии храбрости. За десятую часть рассказанной герцогом информации вора стоило незамедлительно удавить. И, возможно, его ещё удавят, но пока Доран жил, — но… что вы хотите от меня? Вы рассказали лишь о первой причине.

— Действительно прекрасный аналитический ум и умение держать суть вопроса. Как и говорил Сумеречный Джи.

Вор вздрогнул.

Сумеречный Джи, он же Старина Джи, мастер-вор, наставник, человек, заменивший Дорану, тогда ещё Ариалу, отца. Он ушёл три года назад, ушёл на своё мутное, дурнопахнущее дело и больше не вернулся.

— Что с ним? — внезапно пересохшее горло выдавило какие-то скрипучие звуки, но герцог понял.

— Он мёртв, — скудно и лаконично.

— Как?

— Сумеречный Джи был слишком хорошим специалистом. Он успел влезть куда нужно и узнать то, что нужно. После подобного у него не оставалось шансов остаться в живых.

Внезапно для Вероники поток мыслеобразов остановился и замерцала надпись «Обнаружена сцена допроса Сумеречного Джи. Хотите отсмотреть?»

Конечно нет. Потом.

Против воли события захватили юную девушку. А ведь всего лишь собиралась глянуть одним глазком!

— Почему Вы мне это рассказали?

— Я предпочитаю правду. Страшное оружие в умелых руках. Перед нашим дальнейшим разговором тебе стоит знать, что твой наставник и второй отец мёртв. Мёртв из-за того, что залез в мою сокровищницу. Также тебе стоит знать, что не было ни малейшей возможности оставить его в живых. Я бы хотел иметь такого человека у себя на службе, но за два века жизни его укутали таким одеялом различных клятв и ограничений, что…

Вор закрыл глаза, сдерживая слёзы. Да он чувствовал, что Джи мёртв. Но чувствовать и знать — совершенно разные вещи.

Через пару минут Доран сделал ощутимый глоток из судорожно обхваченного левой кистью стакана и закашлялся. Проклятое пойло ухнуло внутрь огненным комком и мгновенно отрезвило.

— Вторая причина, Ваша Светлость, — глухо напомнил вор.

— Да. Я хотел посмотреть на тебя в деле, перед тем как купить.

— Что? — несмотря на душевный удар Доран удивился.

— Я тебя покупаю. Ты справился.

— Я не продаюсь.

— Это ты пока так думаешь, — снисходительность сквозила в словах герцога.

— Не всех можно купить, — отрезал вор, забыв о вежливости.

— Всех можно купить, — циничная усмешка на лице герцога, — надо лишь дать правильную цену.

— Даже Вас? — съязвил Доран.

— Даже меня, — согласился тёмный владыка, — просто я не знаю свою цену. Что не говорит о том, что её не знает кто — то другой.

— И какова моя цена? — дерзко спросил вор.

Внезапно открылась ещё одна шкатулка. Самая маленькая. Внутри, в бархатных пазах, лежало десять небольших стеклянных ампул с пульсирующей бордовой жидкостью.

Сестра!

— Ты знаешь что это?

— Да, — вновь пересохшее горло, — это… кх…, — вор закашлялся, — это зелье Лаларуса. Угрозы? Правда? — вор почувствовал разочарование о том, что герцог опустился до угроз его младшей сестре.

— Не просто зелье Лаларуса, — назидательно произнес герцог, — но зелье Лаларуса, приготовленное высшим архимагистром алхимии. Такое в лавке не купишь, каждое стоит больше двух сотен золотых. Ты волен забрать эту шкатулку взамен денег и уйти. Без всяких условий.

— И никто…

— Никто, — не дослушал очевидный вопрос герцог, — ты волен встать, взять эту шкатулку и уйти. Либо можешь остаться и услышать стоимость своей жизни.

Беги!

Внутренний голос. Но кто его слушает в такие моменты?

— Если я услышу последнее предложение, то я смогу уйти после?

— Физически да, практически… сомневаюсь.

Беги!

— Я весь внимание, Ваша Светлость.

— Выбор сделан, — тяжёлые слова упали словно топор палача. В этот момент вор понял, что он попался. Дальше пути назад нет. — Ты же понимаешь, что я всё знаю о тебе? Сумеречный Джи много что рассказал перед смертью. Кто были твои родители и историю твоего рода. В общем, я знаю о тебе всё. Даже сочувствую тебе, маленький изгой. Ты столько лет самоотверженно спасаешь свою младшую сестру от проклятия «Последней Крови». Это достойно баллады. Правда. Сколько тебе осталось достать ампул Лаларуса? Пятнадцать? Уверен, что этого десятка должно хватить. Тут целительный эффект в два, а то и три раза выше. Вот только… — герцог замолчал.

— Вот только? — еле выдавил вор.

— Они не помогут. Диагноз не верен. Это не проклятье «Последней Крови». Нечто похожее, но гораздо страшнее, замешанное на тёмных практиках крови и демонических принципах. У этой мерзости даже нет названия, настолько оно редкое. Зелье Лаларуса не способно излечить подобное, да никакое иное зелье не способно. Удивительно, как эта штука умудрилась всплыть в вашем «милом» роду. Так что твоя сестра умрёт, — вор вздрогнул от этих страшных слов, — если только…