Мужские игры

– Пока равняю. А еще полгодика протянем, и, может, уже и не смогу.
– Покровский значительно огладил бородку.
– Ведь чем больше он под себя забирает, тем сильней становится. Надо, чтоб поделились.

– Как? Тебя с этой дележкой уж какой раз по носу щелкнули.

– Щелкнули меня, попали по тебе. Договариваться надо. С тем же Онлиевским. Думаю, получится. Он ведь тоже набрал по самую корму.

– Со мной-то ему с чего делиться?

– Не скажи. Расчет простой. Чем больше крупных бизнесменов приватизацией повяжутся, тем трудней потом государству назад отыграть будет. Даже когда другие придут. Так что, если поделикатней как-нибудь, - поделится.

– Да это пожалуй. Давно ждет, чтоб поклонился.
– Второв с трудом разогнулся, потягиваясь, прошелся по кабинету.
– И повяжет с удовольствием. На своих условиях. Только нам-то какой резон на условиях его свинячьих мараться? Может, правы мои? Возьмем крупную нефтянку - хватит ли сил поднять?

– А зачем ее, собственно, поднимать?
– тихонько поинтересовался Покровский и, предвидя реакцию Второва, без паузы выставил ладони: - Прежде чем вспыхнуть, дослушай. Я не о том. Мы как раз к главному подошли: нельзя быть вне политики.

– И это паскудно.

– Но можно стать над ней. И на это-то мы и работаем. А для этого есть только один способ, о котором многажды говорили... Да что я уговариваю? Сам ведь все решил.

– Другого не дано - на Запад.

– Сегодня мы в рейтинге в тысяче крупнейших банков мира. Этого мало! Вот когда встанем в сотню, а еще лучше в полусотню, когда в капитал наш войдет Дойчебанк, а может, и Бэнк оф Нью-Йорк процентов так на сорок хотя бы, - тогда-то и станем мы для нынешних недосягаемыми. Кто ж такую глыбу тронет?

– Да. Это будет покруче Онлиевского.

– Согласен. Но большой цели без больших вложений не достигнешь. Под это все и придется перестраивать.

– Давай еще раз по позициям.

– Хорошо. Задача номер раз - обеспечить привлекательность банка для иностранного инвестора. Создаем мощное инвестиционное подразделение. Это моя епархия. Выбираем в твоих владениях самые привлекательные предприятия, капитализируем и выставляем пакеты акций на продажу. Если удастся все-таки взять крупную нефтяную компанию - ее в первую очередь. Больше того, уже на стадии покупки привлекаем западные средства, подписываем опционы. Главная задача - вовлечь крупный западный капитал. Так их сюда затащить, чтоб по самые уши. Задача номер два, которая уже исполняется, - раскрутка и продажа банковских акций на Западе. Прежде всего, в Штатах через схему депозитарных расписок. И вот когда все это срастется, то такая перед изумленным миром махина возникнет, что и президент страны лишний раз цыкнуть не решится. Это они внутри страны крутизной блистают. А перед Западом бобиками стойку держат - в ожидании подачки. Ну, Володя, неужто не увлекает? Твоих ведь масштабов размах! Что опять молчишь?

Второв страдальчески поморщился:

– Ты, Вадим, сюда на готовенькое пришел. Поэтому и волен лихачить. А я здесь самолично каждый винт с гайкой сращивал. Думаешь, почему у тебя переговоры так лихо двигаются? Почему отбоя от западников нет? Потому что ты такой гениальный?

– Не хватало еще перейти на личности.

– Потому что мы банк таким сбалансированным создали, что и на Западе не много найдешь аналогов. Потому и Онлиевский крутится, как кобель вокруг текущей суки. Универсальный банк с отлаженными технологиями. Ты знаешь, сколько мы кредитуем? Может, по большому счету мы на сегодня последний банк, что промышленность еще подпитывает. А если мы с тобой наш прожектец завертим, так это какие деньги потребуются?
– Второв задохнулся.

– Это ж все финансовые потоки перенаправлять придется. Сотни компаний, что на займы наши сегодня рассчитывают, носом об стол, значит?

– Ничего - умоются. Зато через два-три года с лихвой окупится. А денег свободных на Западе полно. Сами ищут, кому всучить. Только бери.

– Я и говорю: лих. Если окупится!
– Второв вскочил, отбросив стул.
– Знаешь, что такое диверсификация рисков?

– Что ж ты меня как школяра? Все-таки доктор наук...

– Так вот когда банк во что-то вкладывается или где-то занимает, он заранее просчитывает, когда и за счет чего деньги эти можно отработать. И из каких источников компенсировать в случае прокола. Это как часовой механизм!

– Я б все-таки просил без лекций. Да и поздно уже!

– Лекции - это по твоей части. А у меня в пассиве столько частных денег, что только Сбербанку уступаем.

– Да, это твоя сила.

– И слабость. Потому что при малейшей опасности, да просто даже слушок нехороший подпусти, и "физики" первыми кровное свое забирать кинутся. И все наши расчеты наипрекрасные разом рухнут. А с ними и банк. Понимаешь ты это, варяг хренов?!

Он подхватил ближайший стул и, перевернув, уселся, облокотившись подбородком на спинку.

– Не любишь ты, Вадим, клиентов.

– Да какая тебе разница: люблю, не люблю? Я инвестиционщик. Графики, капитализация, маржа - это мне понятно. И это-то тебе от меня и нужно. А любовь? Многие ли нас с тобой любят?

Покровский тихо встал рядом. Стараясь не вспугнуть, положил руку на плечо:

– Риск есть. Как в любом масштабном начинании. Но и ты теперь не один. С тобой все-таки наука. Так что не вслепую пойдем. Будем лавировать на марше. Решайся, Владимир Викторович, время не ждет.

Он вдруг увидел их в боковом зеркале: тяжело задумавшийся олигарх и ободряющий его никому пока не известный профессор. Боясь, что это же увидит мнительный Второв, отодвинулся:

– Пойду я. Графики забирать или?..

– Забирай. И так весь кабинет захламлен...

Через несколько минут послышался осторожный звук.

– Еще кто остался?
– не оборачиваясь, поинтересовался Второв.

– Да, - с сочувственным вздохом подтвердил Чугунов.
– Наши хозяйственники...

– Этих гони.

– Понял. Еще два вопроса. По проекту "Авиа". По поводу покупки самолета для вас. Прилетел из Самары ведущий конструктор со всякими вариантами, чтоб показать.

– Это не сегодня.

– Он специально на один день вырвался. Завтра у них испытания. Неудобно, Владимир Викторович, с утра ждет. Они ж из уважения к вам...

– Подождет, сказал. Разместите, дайте командировочных, барышню какую-нибудь в сопровождение. Еще кто?

– Да этот.
– Чугунов сверился с записью.
– Серденко, точно. Он уж второй раз.

– Кто и по какому вопросу?

– Депутат из Госдумы. Недавно переизбрался из провинции. Предварительно - будет просить денег на коттедж.

– Из каких?

– От коммунистов.
– Предугадывая реакцию шефа, Чугунов сокрушенно покачал головой.

– А, черт! Вот в этом все коммуняки. На трибуне - глотку за народ рвут. В кулуарах - на коттеджики халявные гоношат. Гони ты его!

– Так давно б. Его Иван Васильич Рублев перед отъездом в командировку прислал. Просил передать, что нужно помочь. Как выразился - обязательно по возможности.