Мужские игры

– Тогда, с вашего позволения, прощаюсь, - Онлиевский еще подождал. Сокрушенно покачал головой.
– Примите совет, Владимир Викторович. Относитесь к происшедшему проще. Ведь по большому счету всё это игра. Ну, не каждый же раз вам банк срывать. На этот раз ваш банчок сорвали. Засим был счастлив и прочая.

И, довольный удачным каламбуром, нарочито упруго, через две ступеньки, взбежал наверх.

Глава 13. Мужские игры

Всю дорогу Забелин и Наталья тягостно молчали. И только, когда поднимались в кардиологическое отделение Центрального военного госпиталя, он поинтересовался:

– Что в институте?

– Замерло. Все всё знают. Теперь ждут, чем кончится.

– Ну, ты, конечно, вселяешь веру.

– Да. Я, конечно, вселяю веру. Изо всех сил. Потому что больше некому. Господи! Кто б в меня эту веру вселил. - Что Максим?

– Вовсе с катушек сошел. Если и появляется, так полупьяный. Мучается он. Я вижу. Вчера и вовсе какую-то околесицу понес. Про апокалипсис, про то, что его на днях "закажут". Так что все на мне. Даже то, что не в моей компетенции.

– Привыкай. Сегодня не в твоей, завтра, глядишь...

– Не знаю, как завтра, а сегодняшнего дня я точно не переживу, - Наталья, увидев на диване в холле склонившуюся над спицами Майю Павловну, быстренько спряталась за его спину,.

Отступать было некуда.

– Здравствуйте, Майя Павловна, - поздоровался Забелин.

Она подняла голову и посмотрела на него запавшими глазами. Гипс на шее выглядел огромным, одетым не по размеру кольцом.

– Здравствуйте, Алексей Павлович, - без интонации произнесла она. Услышала движение за его спиной, всмотрелась.
– Здравствуй, Наташа.

– Как наш Юрий Игнатьевич?
– Наталья выступила вперёд, изо всех сил стараясь не выказать страха.
– У нас вот без него никак. Нужна его мудрая голова. Столько событий накопилось.

– Не пущу, - коротко отреагировала Майя Павловна.

– Но это...
– Наталья беспомощно повернулась к спутнику.

– Не пущу, - злорадно повторила Майя Павловна.
– Сколько хотите, переглядывайтесь.

Она поколебалась, но накопленная обида взяла верх над обычной застенчивостью:

– А уж Вас, Алексей Павлович, во всяком случае. Как вы могли так с ним поступить? Ну, может, он с Вами был не всегда справедлив, я сама пеняла. Но так отомстить. Отобрать исподтишка институт. Он же им жил. Это... Подло это! И после этого придти. Да есть ли у вас что за душой? Флоровский-то, похоже, посовестливей оказался.

– Флоровский себе такую роскошь может позволить. А я нет. Мне надо видеть Юрия Игнатьевича.

Майя Павловна беспомощно оглянулась, будто в поисках поддержки.

– Да вы... Просто страшный, оказывается, человек. Вы ж на костях готовы. Вам известно, что его только вчера из реанимации перевели?

– Да. Поэтому сегодня я здесь.

– Да как же вы?...
– старушка задохнулась.
– Наташа, и ты!

– Майечка Павловна!
– зарыдав, Наташа бросилась к ней.
– Вы дослушайте. У нас же хорошие новости! С добром мы!.. Алёшка, ты можешь членораздельно говорить? Ведь пожилой же человек.

– Я знаю главное, - Майя Павловна освободилась от Натальиных объятий.
– Видеть вас ему будет больно. Может, вы и не хотите зла. Но - принесете беду.

– Я принёс ему институт, - не удержался от эффектной фразы Забелин.

– Что?!
– поразилась старушка.

– Бестолковый!
– Наталья постучала себя по лбу.
– Майя Павловна, у нас документы. Юрий Игнатьевич должен их подписать и тогда ...

– Не понимаю я этого.

– Поэтому я должен его видеть, - заявил Забелин.
– Скажите, что вопрос о жизни института.

– А о его жизни вы не думаете?

– Так сами ж говорили - его жизнь в институте. Вот я его и принёс. Майя Павловна, поймите, это очень важно.

– Майя Павловна, дорогушечка, вот увидите, он обрадуется!

– Да. И с радости этой, не дай Бог...Что тогда?

– Тогда плохо, - согласился Забелин.
– А только если завтра он узнает, что мог вернуть институт, а ему не дали? Как тогда?

Майя Павловна заколебалась, нерешительно посмотрела на Наталью, которая молитвенно сложила руки, кивая при этом головой.

– Попробую поговорить, - решилась Майя Павловна.
– Скажу только, что у вас хорошие новости. Но придётся подождать. Пока разбужу.

– Мы подождём, - заверила Наташа.

– Да нет, будить-то все равно пора, - она пересекла коридор и тихонько просочилась в палату напротив.

– Совсем сдала, - констатировал Забелин.

– Сдашь тут. А ты, Алёшка, ну, просто тупица какой-то. И с Мельгуновым так мямлить будешь? Так он и впрямь, прежде чем дослушает, отойдет... не дай Бог, тьфу-тьфу!

– Заходите! Оказывается, не спит, - Майя Павловна распахнула дверь одноместной палаты.

– С Богом!
– Забелин сделал два глубоких выдоха, на пару секунд задержал дыхание.

Мельгунов лежал лицом к двери. Редкие волосы слиплись над осунувшимся пожелтевшим лицом.

Медленно размежил он набрякшие веки, без выражения осмотрел вошедших. Игнорируя Забелина, остановился на беспрерывно кивающей с неестественной улыбкой Наталье:

– Чего у тебя? Тик?.. Живой, как видишь, пока. Несмотря на все ваши старания.

– Юрий Игнатьевич, миленький!

– В институте что?

– Так все любят, ждут, желают скорейшего...

– Эти уже появились?

– Они не появятся, Юрий Игнатьевич, - вмешался Забелин.
– Они больше не появятся.

– Да? С чего бы?

– А нечего им в чужих владеньях непрошенными болтаться.

В лице Мельгунова отразилось беспокойство.

– Что ещё надумал?
– прохрипел он.

– Говори же, говори!
– потребовала Наталья.
– Юрий Игнатьевич, у нас радость. Ну же!

Забелин подсел на кровать, расстегнул папку.

– Юрий Игнатьевич, нам удалось собрать все институтские акции. Это договоры, по которым они перейдут в полное распоряжение вашей компании "Профит". Осталось только их подписать.

Мельгунов непонимающе перевёл глаза на Наталью.

– Всё хорошо, всё хорошо, Юрий Игнатьевич!
– оглаживая успокоительно его руку, залопотала та.
– Всё теперь хорошо.

– Вы простите, Юрий Игнатьевич, что за вашей спиной, - Забелин покаянно склонил шею.
– Но вы б никогда не разрешили. - Не разрешил бы. Но - банк? Потом этот ваш...