Музыка Макса (трилогия)

Решение, как прекратить свои страдания, я приняла быстро. Если бы я была трезвой, у меня просто не хватило бы духа. Я выбросила бутылку с коньяком в мусор, а следом и фото Макса, затем взяла нож и села на пол у стены.

Так я сидела несколько минут, тяжело дыша, еще раз взвешивая все «за» и «против». Если до этого момента я была уверена, что больнее мне не будет, то, то, что я испытывала сейчас, было просто адским мучением.

«Ты падаешь и разбиваешься, а если сможешь все же подняться на край обрыва снова, то этот человек опять вытрет об тебя ноги. Запомни: человек предается однажды и навсегда»

«Ева дала мне то, чего ты не могла»

«Я сделал тебе одолжение, чтобы ты совсем не одичала и не спилась»

«Прекрати меня мучить»

Мне было настолько больно в душе, что медленно проведя лезвием ножа по запястью, физической боли я не почувствовала. Макс хорошо точил ножи. Под действием адреналина и алкоголя кровища брызнула знатно! Я отбросила нож в сторону и, закрыв глаза, свернулась калачиком на полу.

О! Как же это было прекрасно! С каждой секундой мне становилось все легче и теплей, как будто все мои страдания, боль и обиды утекали из меня вместе с кровью. Смерть обволакивала меня, накрывала своим черным плащом, и под ним было так спокойно и уютно.

— Мамочка, я иду к тебе, — прошептала я.

— Доченька, все будет хорошо! Он вернётся за тобой! — Услышала я мамин голос. — Он наполнит тебя новой жизнью!

Я не видела её саму, но я чувствовала, как она обнимает меня, гладит по волосам. Я вдыхала её запах, испытывая щенячий детский восторг. Я улетала в никуда. Вот он… Абсолютный покой.

— Мама?

Я открыла глаза. Первое, что я увидела, беленый потолок с жёлтыми потеками и тусклая лампочка без плафона. Я попыталась сесть и оглядеться, но у меня ничего не вышло. Мои руки были привязаны к кровати. Левое запястье забинтовано, капельница, больничная пижама, тяжелый тошнотворный запах лекарств… Я точно в больнице. Почему такая ублюдочная палата? Я вообще в Москве?

Повернув голову вправо, я увидела зарешеченное окно. На улице было темно. У меня было два времени года: зима и лето. Не важно, какой месяц. Зиму я ненавидела еще и за то, что нельзя было понять который примерно час. Зимой не было утра или вчера. Было два времени суток: темно, блядь, и светло.

Я разочарованно вздохнула, откинувшись на подушку. Комната закружилась… Не стоило делать резких движений. Немного знобило и подташнивало. Здесь меня быть не должно. Я, кажется, должна быть на том свете, а не на этом. В голове крутились события вчерашнего вечера. Соображала я плохо, но в целом чувствовала себя хорошо. Даже с похмелья не болела голова. Наверное, мне вкололи обезболивающее. Как я оказалась в больнице, и кто выдернул меня из одного ада и вернул в другой? И почему я привязана? Может быть я в психушке?

Судорожно я попыталась вспомнить все, что говорится в законе о душевнобольных. Я точно помню, что в универе у нас была целая лекция по суидидникам, когда мы всей группой разбирали их участь. В силу нашей молодости и сумасбродности, тема была актуальна, и преподаватель решил раскрыть ее подробнее. Нужно было вспомнить что там было… Только психушки мне не хватало… Согласно процедуре, в психиатрическую лечебницу меня мог определить только отец, как близкий родственник, но его сейчас нет в городе.

А вдруг я тут уже давно? Просто помню только то, что было вчера, принимая это за действительность… А может быть это только сон? Или игра моего воображения? Мне вспомнился фильм «Предчувствие», по спине пробежал неприятный холодок.

Слева послышался скрип открываемой двери и негромкие шаги. Я повернула голову и увидела пожилую женщину и Макса. Оба они были в белых халатах. Под халатом у Макса была та же одежда, что и вчера, вся в бурых пятнах, значит, дома он еще не был… Должно быть женщина — это врач. Что тут делает Макс? Они встали по обе стороны от моей кровати и склонились надо мной.

— Здравствуйте, Ольга! Я Заведующая отделением и по совместительству ваш лечащий врач, Лидия Борисовна, — представилась женщина. О! Мною занимается Заведующая лично? Какая честь! — Как вы себя чувствуете?

Макс не сказал ни слова. Он стоял, обнимая себя за плечи.

— Как давно я здесь? — выдавила я из себя.

Мне нужно было поскорее выяснить, каковы мои шансы примкнуть к рядам сумасшедших. И не свихнулась ли я на самом деле.

— Ваш муж привез вас вчера в 22:45, — сообщила мне доктор, заглядывая в свой планшет.

Значит все же вчера — это было вчера. Хорошо.

— Я хочу пить, — тихо сказала я. В горле пересохло настолько, что было трудно говорить. — Отвяжите меня! — потребовала я.

— Мы не можем этого сделать, — сообщила доктор, приподнимая верх моей кровати, чтобы я смогла сесть. — Пока не будем уверены, что вы не опасны.

Макс взял с прикроватной тумбочки стакан, налил туда воды из бутылки и, придерживая меня за спину, поднес стакан к моим губам. Я с жадностью глотала воду, выпив все до капли. Он жестом предложил еще, но отказалась, покачав головой. Находясь не в горизонтальном положении, и утолив жажду, я пошла в атаку.

— Я в психушке? — уточнила я.

— Нет, не совсем. Вы в стационаре психиатрического отделения центральной поликлиники, — сказала женщина.

— На каком основании? — возмутилась я. — Я требую, чтобы меня перевели в терапию. — Врач ничего не ответила, покосившись на Макса. — Ну? Так на каком основании? — пришлось мне повторить вопрос. — Вы должны были провести психиатрическую экспертизу. Или, может быть, мой муж представил вам справку, о текущем или прошлом нахождении меня в психиатрическом диспансере, или о том, что я состою там на учете? — Женщина была явно обескуражена. — Доктор, я не пойму, вы нарушаете должностные инструкции или злоупотребляете служебным положением? Что…

— Вчера ты пыталась покончить с собой! — резко вмешался в разговор Макс. — Поэтому ты здесь!

— О! Дорогой! Да что же ты такое говоришь? — я включила полную дурочку.

— Ты перерезала себе вены, причем довольно удачно! — настаивал Макс на своем. — Тебя едва откачали.

— Ты что? Я же просто хотела открыть вино… А штопор куда-то запропастился… — сочиняла я небылицу прямо на ходу. — Я пыталась открыть ножом, но он сорвался…

— Почему тогда ты не вызвала скорую? — перебил меня Макс.

— Я хотела, но упала в обморок. Любимый, ты же знаешь, что я не выношу вида крови!

Макс и врач снова переглянулись. Им обоим было понятно, что я разыгрываю комедию, но сделать они ничего не могли.

— Доктор, как вас там? — Мой голос звучал грубо и жестко. — Отвяжите меня немедленно! — Женщина вздохнула, но выполнила мое требование. Она расстегнула застежки на браслетах, и я с удовольствием размяла руки, понимая, что выигрываю этот бой. — У вас есть в терапии платные палаты? Не хочу, чтобы ко мне пускали кого попало! — Не двусмысленно намекнула я на Макса.