Музыкальные диверсанты
Шрифт:
«Как-то раз я пришел вечером к Тане. Поболтал с девчонками, выпил бокал-другой вина, и потом меня, как всегда, попросили спеть. Все посетители знали песни с альбома “Ностальгия” наизусть и очень их любили. Ведь пресловутая “тоска по родине” была тогда для большинства эмигрантов не пустыми словами. И вот я что-то такое пою:
Эх, погадай, скажи, цыганка, мне, Отчего так юность миновала, Я теперь живу в чужой стране, Хлеба много, а веселья мало… А
— Чекист?
А я из озорства, что ли, автоматически назло ему также резко отвечаю:
— Чекист!
Тут он неожиданно делает резкий выпад. Толи в лицо хотел ударить, толи прямо в кадык вцепиться… Спасло то, что я молодой был и тренированный. Реакция сработала, я опередил его и в ответ рефлекторно ударил его гитарой прямо в бровь. Аж дека треснула.
Хлынула кровь, он зашатался, а его спутники вскочили с мест и кинулись ко мне. Но им наперерез, широко раскинув руки, метнулась Таня.
— Валерка, уходи, уходи отсюда скорей! Быстро! — кричит.
Мне дважды повторять не пришлось, я моментально ретировался и уехал. Потом выяснилось, что это были бывшие власовцы. Как-то они почувствовали во мне чужого…
— Ты лучше пока не ходи сюда. Они тебя ищут. Найдут — зарежут, — Таня всегда была откровенна. — Жаль! Скучно без песен. У тебя никого на примете нет? Музыка нужна!
А как раз в то время в Париже оказался советский композитор Александр Зацепин. Помните, “Есть только миг”, "Где-то на белом свете”, “Остров невезения”? Блестящий музыкант! Но тут его никто не знал, и он сидел без работы. Мы общались с Александром Сергеевичем, и я сразу вспомнил о нем. В общем, уже через неделю он играл там на гармошке, которую ему Таня купила.
Валерий Винокуров с той самой гитарой, которая спасла его от бывшего власовца
И все бы ничего, но в Союзе его как невозвращенца сильно критиковали, ругали в газетах, имя из титров вырезали… Как раз в то время я ездил в Москву и с кем-то из знакомых оказался в гостях у Никиты Богословского. Он, узнав, что я из Парижа, спросил о Зацепине. Я без задней мысли рассказал, что он работает музыкантом в баре.
…Прошло месяца два. Я вернулся во Францию, вдруг среди ночи звонок от Тани:
— Срочно приезжай! Тут твоему плохо…
— Кому? Где? Что случилось? — не могу ничего понять спросонья.
Оказалось, в разгар вечера в клуб пришел Никита Богословский чуть ли не с целой делегацией из советского Союза композиторов. Зацепин, когда увидел бывших коллег, упал в обморок. Все переполошились, испугались не на шутку. Человек-то он уже тогда был немолодой. Потом говорили, что он не от стресса сознание потерял, а от недоедания. Вроде бы он экономил, на “мерседес” копт… Кто его знает? Но такой случай был. К счастью, теперь у него все в порядке. Скоро 90 лет отметит».
Вот такие истории от последнего из могикан
русского Парижа Валерия Винокурова.Ну а нам пришло время вернуться к рассказу об Александре Галиче, которого мы оставили, если помните, во Франкфурте.
«Крик шепотом»
…Из Германии Галич отправился в Осло. Норвежская газета «Арбайдер бладет» [49] откликнулась на это событие:
Советские правители — странные люди. Споря из-за каждого доллара, причитающегося им за сибирский газ, они в то же время щедро, совершенно бесплатно экспортируют лучших представителей советской культуры. Так, бесплатно получаем мы ныне замечательного русского драматурга, поэта и певца Александра Галича. Что ж, мы искренне и всерьез благодарим советские власти за тот подарок. Как человек и художник Галич бесценен для общества, в котором живет. Во всяком случае мы считаем, что он ценнее многих и многих кубометров природного газа. Импорт долларов, технологии и машин с Запада и одновременно бесплатный экспорт на Запад лучших, честнейших, благороднейших умов. Нам, читавшим Маркса и Ленина, сия форма коммунизма представляется довольно странной.
49
Цитирую по книге М. Аронова «Александр Галич. Полная биография».
Редкий снимок. А. Галич на записи пластинки «Крик шепотом». Норвегия, 1975
Во время пресс-конференции известный норвежский музыкант и глава рекорд-лейбла Арне Бендиксон озвучил идею о записи и выпуске пластинки. Александр Аркадьевич смутился и в конце встречи, взяв гитару исполнил несколько песен. С улыбкой Арне Бендиксон заметил, что даже после этого выступления он от своего предложения не отказывается.
В диск A whispered cry («Крик шепотом») вошло 12 песен, записанных в сопровождении оркестра и гитары. По-разному приняли эту работу поклонники поэта. Кое-кто говорил, что в таком лакированном виде песни потеряли остроту. Но сам Александр Аркадьевич не скрывал удовлетворения:
«Это первая в жизни моя пластинка!.. Она выпущена здесь, в Норвегии, — на Родине у меня такой пластинки не выпускали: песни мои были, как известно, запрещены. И я на минутку закрыв глаза, представил, что иду я сейчас не по Карл-Иоганн-гатте, а иду я по проспекту Калинина, и подхожу к магазину “Мелодия”, и вижу свою пластинку!..»
На «Свободе»
В Осло Александр Аркадьевич начал сотрудничать с радио «Свобода» — вести программу «У микрофона Галич». Но тихая провинциальная страна была ему не по душе, и вскоре бард перебрался в Мюнхен и возглавил там отдел культуры русской редакции, а оттуда — в Париж, где сделал Цикл передач об истории своих песен.
Тем временем на оставленной Родине о нем не забывали. В 1976 году был снят документальный фильм «Разрядка: друзья и враги». Суровый голос за кадром вещал:
«Он был человеком способным — написал сценарий фильма “Верные друзья”, а потом Галич разменялся на пошлые антисоветские песенки которыми торговал из-под полы и у нас, и заграницей…»
Первая израильская пластинка А. Галича
Постоянно раздавались мнения «из народа» и в печати:
Галич был и остается обыкновенным блатным антисоветчиком, в свое время получившим в нашей прессе вполне заслуженные резкие оценки. Они печатались в новосибирских газетах. Мне запомнилась статья журналиста Николая Мейсака, в которой он от всей души дал отповедь хулиганским выступлениям этого «барда».