Музыкантша

— Не знаю. Кажется, он где-то воевал… не могу точно сказать где. Был связан с наркотиками.

— Понятно. Скажи, Саломея, она…

— Замолчите!!! Я не хочу об этом говорить! Слышите?! Никогда больше не говорите об этом! Ни-ког-да! Откуда вы узнали?! — Рашид хотел закрыть лицо руками, и невольно притянул к лицу руку Анжелы, отчего казалось, что она вытирает ему слёзы.

Анжела решила слукавить, не решаясь сказать правду. Она ещё не совсем доверяла Рашиду, боясь провокаций.

— Сам Альберт мне сказал. Он пугал меня, что, если я не сознаюсь кое в чём, со мной случится то же, что и с ней. Мне показалось, что это очень страшно…

— Да, это очень страшно… так страшно, что при мысли об этом у меня кровь стынет в жилах… Я уговаривал вас бежать, потому что меня уже нет… я умер, умер давно. А мертвецу всё равно, что с ним будет. Что может быть хуже смерти?

— Жизнь. Такая, как у тебя… и прекрати мне выкать. Я не такая старая. Мой жених называет меня Ангел. Наверное, он ищет меня.

— Вы… ты права. Жизнь хуже… я мог бы сразу об этом догадаться. Но когда он спас меня, я подумал, что не имею права теперь распоряжаться жизнью по своему усмотрению. Я посвятил её ему.

— Это всё глупости. Жизнь твоя и только. Ты ничем ему не обязан. Как он тебя спас?

— Отбил у бандитов. Они избивали меня, почти убили… но Альберт появился вовремя. Он расправился с ними, как с бешеными псами… Он был неистов…

— А почему он спас тебя?

— Не знаю. Просто спас и всё. Я не думал об этом…

Анжеле показалось, что Рашид что-то скрывает от неё. Он отвёл взгляд и уставился в землю.

— Ладно. Лучше скажи, что он из себя представляет?

— Он маньяк, садист, мазохист, наркоман… что ещё? Он безумен… ты сама видишь…

— Я хочу спать с ним.

— ?!

— Я хочу спать с ним. Что я должна сделать?

— Стать такой же безумной, как он…

— Считай, уже стала… А может, всегда была…

— Зачем?

— Чтобы знать его мысли, все и каждую в отдельности… чтобы чувствовать его гнилое нутро так, как будто это я сама… только тогда я уничтожу его, смету с лица земли…

— Ты пойдёшь на это?

— Почему нет? Иначе он убьёт всех… Настю, Полину… Я не могу отдать ему Полину… Она такая беззащитная, хрупкая… она долго не выдержит здесь… я обязана её спасти, я обещала ей… ты поможешь нам?

Рашид помолчал, прежде чем ответить. Наконец он поднял на Анжелу полные тоски глаза и опустил веки. Анжела пожала ему руку.

— Я постараюсь выжить. Мне удалось это уже не один раз, а целых два. Как в сказке про колобка — я от дедушки ушёл, я от бабушки ушёл, и от тебя, волк, уйду.

— Только в сказке колобку от лисы не удалось уйти…

— Что ж… я всё равно попытаюсь. Пойдём назад, холодно.

Они встали со скамейки и пошли в дом. Возле комнаты Анжела хотела попросить Рашида проводить её ненадолго к девушкам, но потом передумала — их могли заметить и передать Альберту, и тогда её нежданному сообщнику будет угрожать опасность. А этого Анжела как раз хотела меньше всего. В комнате Анжела взяла в руки скрипку и заиграла печальную и одновременно торжественную мелодию — мелодию воина, идущего на смерть и заранее смирившегося с ней. Рашид за дверью, слушая её, устремил неподвижный взгляд в пространство, представляя девушку, одиноко танцующую в темноте.

Альберт неожиданно появился в комнате Анжелы поздним вечером. Он был чем-то озабочен и слегка взвинчен. Анжеле показалось, что он или пьян или под кайфом. Альберт по обыкновению сел на кровать и немигающе уставился на Анжелу.

— Что ты опять от меня хочешь?

— Ты становишься невоспитанной, дрянной девчонкой. Кто позволил тебе называть меня на ты?

— Я всегда была дрянной девчонкой. Ты похож на меня, ты любишь секс, в тебе есть страсть и безумие. Безумие и страсть — это то, что мне всегда нравилось в мужчинах. Мне хотелось бы сыграть для тебя.

— Попробуй. У меня сегодня скверное настроение.

Анжела выскользнула из кровати, скинула халат и взяла скрипку. Встала к окну и провела смычком по струнам. Звук обрушился на них с Альбертом, словно стена воды гигантского водопада. Анжела вложила в музыку всю свою ненависть к Альберту и жажду его крови. Когда она устало опустила смычок, Альберт зааплодировал:

— Браво! Браво, дорогая! Ты так сильно ненавидишь меня, а, между тем, я пока не сделал тебе ничего плохого. Но всё равно ты божественно прекрасна. Ты — настоящий Чёрный Ангел из преисподней. Иди ко мне, я хочу посмотреть в твои глаза.

Анжела послушно подошла. Взгляд у Альберта горел, когда он провёл рукой по спине Анжелы.

— Какая ты нежная… хрупкая… я легко могу сломать тебе руку… или шею… — Рука Альберта переместилась на затылок Анжелы. — Ты не боишься, что я сломаю тебе шею?

Анжела выскользнула из-под его рук и прильнула к его губам, кусая их в кровь. Оторвавшись от губ, она опустилась на колени и укусила Альберта в сосок. Он вскрикнул, потом застонал. Анжела ударила его по лицу. Альберт вздрогнул, притянул Анжелу к себе и стал жадно целовать её в шею и грудь. Потом поцелуи перешли в укусы, он царапал ей спину, урча словно дикий зверь. Потом Альберт пару раз дёрнулся и затих, тяжело дыша и накрыв своим телом Анжелу. Она выбралась из-под него и села на кровати. Альберт лежал, закатив глаза, его сотрясали конвульсии. Анжела отвернулась, ожидая, когда он придёт в себя. Минут через пять Альберт открыл глаза и хрипло произнёс:

— В другой раз я подготовлюсь лучше, милая. Я мог бы полюбить тебя…

— Так полюби…

— Ты говорила, у тебя есть жених. Ты разве не любишь его?

— Нет. Почему я должна его любить? Он ничтожество, жалкое ничтожество, не способное думать ни о чём, кроме денег. Он искренне полагает, что деньги могут дать ему всё. Кретин! Я всё равно бы его бросила. Меня тошнит от его меркантильности. Ты думаешь, он ценит мою игру? Как бы ни так! Он даже на это не способен! У него в глазах щёлкает счётчик — сколько он может на мне заработать. А я хочу настоящей, неподдельной страсти, а не его фальшивых признаний.

— Ты получишь её, милая. — Альберт взял Анжелу двумя пальцами за лицо. — Только смотри, не сгори в ней. Я обожаю разбирать надоевшие куклы на части… но не бойся, это будет не скоро. А, может, и вообще никогда не будет…

— Мне всё равно. Смерть ничего не значит. Она не стоит того, чтобы всё время думать о ней. Зачем ты приходил?

— Я? Ах, да! Я хотел спросить тебя — тот человек, что убил твоего отца, не мог взять камни?

— Не мог. Он их не брал. Я всё время видела его, и он ничего не брал.

— Кто-то в этом городе помог твоему отцу скрыться. Он не смог бы один организовать всё это. Я буду искать, кто это мог быть.

— Мне бы хотелось увидеть Полину. Она понравилась мне. Я скучаю по её телу…

— Я приведу её тебе, дорогая. Потом. Сначала я сам хочу насладиться тобой… ты не против? И потом, у Полины много работы. Завтра ко мне придут гости, они останутся на пару дней.

— А я? Ты не позовёшь меня играть перед гостями?

— Нет. Теперь уже нет. Возможно, потом. Но не сейчас. Полина с Настей вполне справятся. Ты слишком хороша для этих раскормленных свиней, способных только на то, чтобы пару раз дёрнуться на бабе, пуская слюни из вонючего рта. Ты — моя. Я потом приду к тебе, и ты узнаешь, что такое настоящий ад и рай, слитые воедино. — Альберт засмеялся квакающим смехом. — А сейчас отдыхай, детка. Набирайся сил.