Мы, аристократы - 4

10.

К хеллоуинскому празднику в ГАВНЭ осталась одна Грейнджер. Лонгботтом не умел говорить 'нет', но сообразил, что должны существовать обходные пути и что некий Поттер наверняка их знает. Он списался со мной насчёт встречи, на которой я посоветовал ему написать об этой истории бабушке. Разумеется, Августа Лонгботтом категорически запретила внуку вступать в подобные организации, и Невилл с чистой совестью покинул ГАВНЭ. Мало того, она прислала ему книгу о домовиках и велела дать её почитать магловской активистке.

В книге открытым текстом говорилось, что домовые эльфы для жизни используют родовую магию людей и что без неё они быстро старятся и умирают - то есть, люди фактически оплачивают их труд своей магией. Но на Гермиону это не подействовало, она ни в какую не понимала, как это можно платить за работу не деньгами. Она вернула Невиллу книгу, сердито сказав, что это реакционный труд, написанный поработителями. По словам Лонгботтома, точно такие же претензии у неё возникли и к 'Истории Хогвартса', в которой не обнаружилось ничего о порабощении домовиков.

Ещё он рассказал мне, что Гермиона вяжет одежду и пытается раздать её домовикам, чтобы этим освободить их. Её лохматую умную голову ни разу не побеспокоила мысль о том, что символическая выдача одежды - это часть ритуала отлучения домового эльфа от рода, который может провести только кто-то из членов рода. Об этом тоже прямо говорилось в книге, как и о том, что изгнание домовика из рода - крайняя мера и что незаслуженное наказание домовиков наносит ущерб родовой магии, но эти сведения, слишком чуждые для маглокровки, так и остались для неё слепым пятном.

Гермиону не обескуражило, что хогвартские эльфы ничего не брали у неё и отказывались разговаривать с ней. Отчаявшись всучить домовикам свои изделия, она стала раскладывать их по гриффиндорской гостиной, надеясь, что эльфы нечаянно возьмут их в руки и освободятся. Вязаные вещички ничем не грозили домовикам, но те рассердились на её подлянку и подослали ко мне Фиби за разрешением не прибираться у грифов. Я разрешил, понадеявшись, что грифы сами возьмутся за вразумление Грейнджер, когда обнаружат, что у них в гостиной стало грязно. Но пока они были слишком взбудоражены предстоящим прибытием иностранцев, чтобы возмущаться из-за какой-то там чистоты.

Делегации Шармбатона и Дурмстранга приезжали в воскресенье накануне Хеллоуина. Незадолго до их прибытия деканы вывели нас из Хогвартса и расставили в торжественном построении перед парадной лестницей. Было около шести вечера, смеркалось. Погода выдалась ясная, осенний холод пробирал бы до костей, если бы не согревающее заклинание. Французы явились вовремя, ровно в шесть над рядами учеников разнёсся голос Дамблдора:

– Ага! Если не ошибаюсь, приближается делегация от Шармбатона!

Все завертели головами по сторонам, но ничего не обнаружили, пока кто-то не воскликнул: 'Вон там!'. Оказывается, смотреть нужно было вверх. Оттуда спускалась бледно-голубая карета впечатляющих размеров, которую тащила по небу дюжина золотистых пегасов величиной со слона. Карета совершила жёсткую посадку прямо перед нами, перепугав младшекурсников в первом ряду. Огромная дверь летающего дома распахнулась, и оттуда выскочил мальчик в бледно-голубой робе того же оттенка, что и карета. Мальчик откинул лестницу кареты, и по её ступеням величаво спустилась огромная женщина в чёрных шелках. Она была ростом с Хагрида, но, в отличие от него, выглядела культурной и ухоженной. У неё была оливковая кожа, большие чёрные глаза и нос с заметной горбинкой.

Дамблдор, принарядившийся сегодня в санта-клаусовскую робу пронзительно-лилового цвета с золотыми звёздами, громко зааплодировал, подавая пример ученикам. Те тоже захлопали в ладоши. Женщина приветственно улыбнулась нашему строю и направилась к директору, протягивая ему руку для поцелуя. Ему даже не пришлось наклоняться к ручке этой особы, потому что его голова находилась как раз на уровне её пояса.

– Моя дорогая мадам Максим, добро пожаловать в Хогвартс!
– произнёс он, задравши к ней голову.

– Дабль-дог, - ответила она сверху вниз глубоким голосом, - Надеюсь, ви в добрьом здравии?

Наш директор выглядел не лучше, чем старый сморчок, поэтому её вопрос мог расцениваться не только как формальная вежливость.

– Я в превосходной форме, уверяю вас, - ответил Дамблдор.

Пока они обменивались любезностями, все изумлённо разглядывали полувеликаншу - в том числе и мы, слизеринцы. Её можно было назвать даже красивой, а как выглядят великаны, мы знали. Значит, лицом она была вылитый отец. Воистину было достойно изумления, насколько эксцентричным был этот красавчик.

– Хотел бы я так же непринуждённо называть директора дважды собакой, и чтобы мне ничего за это не было...
– мечтательно протянул Драко.

Вслед за директрисой из кареты вышло около дюжины учеников - преимущественно девушек, среди которых затесались трое-четверо парней. Одетые в летние шёлковые голубые робы, без верхних мантий, они мгновенно замёрзли до дрожи и пытались спастись от холода, кутаясь в свои шёлковые шарфики. Я еще допустил бы, что в Шармбатоне никогда не слышали ни о смене сезонов, ни о прогнозе погоды, но заклинание обогрева там могли бы и знать. Это у них претенденты в чемпионы или кто? Что-то мельчают лягушатники.

Получив от Дамблдора заверения, что в Хогвартсе найдётся кому присмотреть за её пегасами, шармбатонская директриса под предводительством мадам Спраут повела своих озябших подопечных в замок. Мы по-прежнему стояли торжественным строем, ожидая прибытия болгар.

Вскоре появились и они. Их корабль, реально претендующий на первый приз за лучшую модель 'Летучего Голландца', медленно всплыл из глубин нашего озера и приблизился к берегу. До нас донёсся всплеск брошенного якоря и глухой удар спущенного на берег трапа.

От болгар приехал с десяток парней и пара девушек, все как один высокие, крепкие и мускулистые, наподобие наших Винса с Грегом. Было очевидно, что из физических нагрузок они практикуют не только движения палочкой. Медвежьи шубы, предусмотрительно надетые перед выходом, добавляли им осанистости и внушительности. Их директор Игорь Каркаров - высокий и тощий щёголь с сильной сединой в чёрной бородке-эспаньолке - был одет в дорогую, с изморозью, бобровую шубу.

– Дамблдор!
– вскричал он издали, подходя по склону.
– Так вот почему вы намекнули, что перед трансгрессией корабля по вашим координатам всем нужно войти в каюты и загерметизироваться! Это из-за вашей шуточки мы опоздали к сроку!