Мы друг друга не выбирали

– Я никого в гости не приглашала.

Алексия намеренно выбрала фразу с двойным смыслом. Хотя какой тут двойной?.. Она на самом деле никого не приглашала и никого не ждала.

Рустам понял ее. Уголок его рта нервно дернулся, на скулах заходили желваки.

Воздух в комнате загустел. Казалось, возьми нож и рубани по нему – останется след.

Леша сидела, настороженно прислушиваясь к вязкой тишине, что повисла между ними.

Сорваться и убежать? Куда?

Закричать? Позвать на помощь?

Кого…

Какие объяснения она может дать? Сама впустила, сама много что позволила.

Леша опустила голову вниз и негромко процедила:

– Как вы мне все надоели…

И тотчас оказалась распластанной под тяжелым телом. Она ойкнуть не успела. Не успела даже понять, что произошло. Ее воздухом снесло!

Она оказалась на спине, сверху нависал Рустам. От его спокойствия не осталось и следа. Он давил!.. Своим телом, энергетикой. Взглядом. Особенно последним. Он прожигал ее насквозь!

Леша жадно хапнула воздух, пытаясь прийти в себя.

– Ты сдурел? – выдохнула она и начала сопротивляться, пытаясь выползти из-под стокилограммового тела! – Какого черта, Рус… Пусти…

Как бы не так!

У Умарова было свое видение происходящего.

Он, едва не скалясь, матерясь сквозь плотно сжатые зубы, сначала перехватил одну руку Леши. Девушка ахнула и начала еще яростнее выбираться из-под него, не думая, что тем самым распаляет его. Ей не нравилось происходящее! Это перебор! Это…

Вторая ее рука последовала за первой. Он действовал методично и планомерно.

– Не смей… Рус!

Он завел обе руки над ее головой, едва ли не обездвиживая.

А еще…

Она явственно ощутила его возбуждение.

То есть пока она приходила в себя от испуга, от дезориентации, этот ублюдок возбудился. И от чего?! От ее сопротивления?

Его дыхание сбилось. Глаза загорелись еще ярче, стали еще темнее. Если такое, конечно, возможно.

Леша притихла. Так… Главное – без паники. Он не трогал же ее! Никогда! Хотел бы принудить, изнасиловать, давно бы взял.

Рустам без видимых усилий удерживал руки Леши, сам же чуть назад подался, уперевшись на колено, тем самым немного разгрузив Леши от своего веса. Но ненамного.

Второй рукой он дотронулся до щеки девушки.

Леша дернулась, отвернулась, не желая принимать эту скупую якобы ласку.

Но куда…

Он надавил ладонью, возвращая лицо Леши в удобное ему положение.

Чтобы глаза в глаза.

Прошла секунда. Вторая. Леша не дышала. Он тоже. Мир вокруг них замер. Или это они попали в параллельную реальность?

– Побереги себя, Леша... Не драконь меня, – очень медленно и очень тихо проговорил Умаров.

Леша рада бы его не услышать, но услышала.

Она снова попыталась отвернуть лицо.

Тщетно.

– Ты же не давала ему намеков? – продолжал гнуть он свою линию.

Боже.

– Нет, – так же негромко ответила она, стараясь не думать о том, что его член упирается ей в бедро. Какое, к черту платье?!.. – Не давала. Я не разговариваю с ним. Я не разговариваю ни с кем из парней. Ко мне никто не подходит. Меня никто не интересует.

Она говорила четко. Рапортовала.

Кто там еще хочет одержимую любовь, а?

Про любовь она, конечно, загнула. Не было ее у Умарова. Была болезнь. Она отравляла его сущность. Отравляла и ее. И не было конца и края этой одержимости.

Рустам задышал глубже. Чуть склонился вперед, и теперь между их лицами было минимальное расстояние.

У Леши распахнулись глаза. Он же не будет ее целовать? Потому что если поцелует, где гарантия, что не продолжит?!

– Тебя должен интересовать только я.

– Нет, Рустам.

– Да, Леша. Да…

– Это ненормально, Умаров. – Голос ее чуть подвел, задрожал.

– Знаю. Не подпускай к себе Дагаева, Леша, заклинаю тебя.

Его голос совсем осип, точно каждое слово давалось с трудом. У Леши в висках запульсировало.

Что же происходит… Люди, скажите ей? Кто-нибудь…

Она ничего не ответила, да и не нужен Умарову ответ.

Никогда не нужен был.

У него есть только своя линия поведения. Своя точка зрения. И она должна беспрекословно ему подчиняться. Сколько он навешал на нее запретов за те годы, что они знакомы? Алешка при желании не вспомнит. Это не делай. Так не поступай. Туда не ходи. И так далее, и тому подобное.

Она искренне ждала, когда у Умарова на горизонте появится невеста. Должна была появиться! Из какой-то влиятельной восточной семьи, и вот тогда бы появилась реальная возможность разорвать замкнутый круг.

Пальцы Рустама задвигались. Несколько раз прошлись по щеке Леши. Те места, к которым он прикасался, зажгло! Или она уже вся горела?

– Ты раздавишь меня сейчас. – Леша решила зайти с другой стороны. Физически ей с ним не справиться.

В темноте его глаз что-то промелькнуло.

И давление чужого тела тотчас исчезло.

А вот общее давление нет.

Рустам резко сел.

– А теперь, черт побери… – Казалось, каждое слово дается Умарову с трудом. На лбу показалась испарина. – Мы смотрим фильм. Просто. Смотрим. Долбаный. Фильм.

Леша и не собиралась спорить.

Она тоже села, провела руками по растрепавшимся волосам.

И почти не сопротивлялась, когда Рустам притянул ее к себе, уложив на плечо.

Ладно… Ладно!

Она полежит. Может, даже уснет. Тогда он уйдет? Не тронет же ее спящей.

Но какое там… Сна не было ни в одном глазу. Наоборот, Лешу погрузило в новые незнакомые ощущения.

Во-первых, запах Умарова, забивающий ноздри. Леша и не подозревала, что мужского запаха может быть так много. Нет-нет, от Руса не пахло потом, не воняло. Не было ничего отрицательного, что вызвало бы омерзение или отвращение. Он всегда следил за собой. Даже после физры выходил из зала в сменной футболке.

Тут… Другое было. Леша не могла определить. Она просто чувствовала. И это ее смущало.