Мы из спецназа. Лагерь

–  И что с того? Может, и не держал, но как видишь, до сих пор жив-здоров.

–  А три?
– в глазах ее зажглись недобрые огоньки.
– Три тысячи возьмешь?

–  И три не возьму, уж извини.
– Зимин крепко ухватил ее за руку, подтолкнул к двери.
– Завтра - пожалуйста! Поиграем в вагончики безо всяких денег, а сегодня нет!

–  Ну-ка, пусти!
– она рывком высвободилась. В несколько мгновений с лицом ее произошла пугающая перемена. Теперь перед Стасом стояла не соблазнительная самка, а та самая уголовница, что в свое время избивала на зоне подельниц, насиловала слабых и заправляла кассой Папы.

–  Что, подраться захотелось?

–  Убью!
– кулачки ее и впрямь сжались.

–  Не советую.
– Стас нехорошо прищурился.
– Могу наказать!

Она судорожно вздохнула, усилием воли заставила себя разжать кулаки.

–  Ладно, гаденыш, живи пока! Но учти, со мной так никто еще не разговаривал.

–  Значит, я первый. Даже лестно.

–  И последний, козел!

–  Иди, иди, красавица! Охолонись!
– Зимин распахнул дверь и, крепко стиснув кисть дамочки, неласковым движением заставил ее покинуть вагончик.

–  Ублюдок!
– она с силой пнула по стенке вагона.

–  Пока, лисонька!
– Стас послал ей воздушный поцелуй и быстро прикрыл дверь.

–  Ушла?
– из-за тюлевой занавески выскользнула Алена. Выглядела она бледнее обычного, и, тем не менее, глаза ее торжествующе сияли.

–  Кажется, ушла, - Зимин быстро приблизился к окну, отодвинув шторку, пронаблюдал за удаляющейся Любашей. Хозяйка лагеря двигалась резким порывистым шагом, точно автомобиль, управляемый новичком. Оказавшийся у нее на пути шпингалет испуганно прыснул в сторону, зато не успел отскочить приблудный щенок, которого нога Любаши немедленно препроводила в жестокий полет. Поморщившись от далекого визга, Зимин обернулся к Алене.

–  Видишь, как все обернулось. Зря ты сюда пришла.

–  Я на тебя хотела посмотреть.

–  Еще насмотримся, не переживай.

–  Ты уверен?

–  На все сто.

–  Но Игнат ведь тебе сказал… Сегодня они привезут иностранца.

–  Ты точно это знаешь?

–  Теперь да. Крокодилиха девчонкам проболталась.

–  Вот и хорошо!
– с облегчением выдохнув, Стас прошелся взад-вперед по вагончику, игриво подмигнул напряженной девушке.
– Значит, возьмем их с поличным!

–  С поличным?

–  Точно! И все наши мучения разом кончатся…

Глава 7

–  Чего ты гонишь! Куда ее заберут?

–  Туда же, куда и Лизку. Гостей обслуживать.

Игнат с такой резвостью подскочил на месте, что разом опрокинул стул и разложенное на нем домино. Порывисто шагнул к Шварцу.

–  Черта-с два я ее пущу!

–  А тебя, суслик, и спрашивать никто не будет. Ну? Чего ты на меня пялишься?… Они номер исполнять должны, вкурил?

–  Какой, на хрен, номер!
– Игната продолжало трясти.

–  Во, дает!
– лежащий на койке Дуст терпеливо переместил тлеющую сигарету, точно кисточкой выводя на стене скабрезный рисунок.
– Ты чего, Натовец? Совсем, в натуре, припух? Уже и Таньку в собственность записал - так, что ли?

–  Я спрашиваю, какой номер?
– фальцетом выкрикнул Игнат.

–  Ясно какой, - танец белых лебедей. Для того их сюда и привезли.
– Шварц фыркнул.
– Сначала, значит, на стол накрывать будут, а после, как все нажрутся, на этом же самом столе станцуют летку-еньку.

–  Сначала они, а потом их, - ехидно добавил Дуст.

–  Что ты сказал, урод!
– Игнат ринулся к Дусту, в руке его неведомо откуда оказалась алюминиевая вилка.

–  Ты что, озверел? Опять за вилку схватился!
– Шварц едва успел перехватить парнишку, умело стиснул кисть с вилкой, заставив выронить столовый прибор на пол.

Дуст с подушкой в руках уже стоял возле кровати.

–  Отпусти его! Мне по барабану - с вилкой он или без! Наверну пару раз по кумполу - и поумнеет. Мы с ним, как с нормальным, а он все грабки распускает.

–  Убью!… - прохрипел Игнат.

–  Это ты, что ли?
– Дуст ухмыльнулся.
– А может, мы тебя раньше заломаем?

–  Сволочуга!
– Игнат рванулся, но вырваться из рук Шварца было непросто.

–  Главное, было бы из-за кого психовать, - продолжал Дуст.
– Их же все равно загасят. Так что успокойся и забудь.

–  Как загасят?
– горло у Игната перехватило, он даже перестал барахтаться в руках Шварца.

–  А так и загасят. Это я тебе стопудово говорю. И ничего ты тут своими криками не изменишь. Сегодня гостя зарубежного привезут, вкуриваешь? А шалаву твою сунут прямиком под него. Обычная разводка!

–  Но за что?!

–  Не за что, а для чего, - назидательно произнес Дуст.
– Ты что, в первый раз слышишь, как такие дела делаются?…

–  Они не могут их убить!
– просипел Игнат.

–  Да-а?… А помнишь, как Гусак Макса замочил? Мы тогда вместе следы подтирали, думали - никто и ничего, а что получилось? Любаша потом рассказывала, что Папа и это запомнил. Даже вроде как фотографии какие-то имеет. И, хрен, его теперь Гусак продаст кому-нибудь! Вот и с иностранцем то же самое сотворят. Чтобы до конца жизни потом гробовые платил.

–  Да ты гонишь, сука!
– паренек жалобно оглянулся на Шварца.
– Он же врет, правда?

–  Кривда!
– Шварц разжал руки, отпуская Игната.
– Ты, братан, прямо, как с крыши свалился. Видел же, как Коста харю Гусаку чистил? Спрашивается, за что? А за то, что Гусак на Таньку член поднял. Значит, в натуре, для иностранца берегут.

–  Но нас же Капитан отмазал! Перед Папой!
– Игнат в исступлении ухватил Шварца за грудки, бешено встряхнул.

–  Не лепи горбатого!
– Шварц толчком отпихнул паренька, заставив шлепнуться на кровать. Тебя он отмазал, верно, а насчет Таньки с Лизкой базара не было.

–  Но зачем же мочить?
– пролепетал Игнат. Кажется, к нему возвращался нервный тик, и вслед за глазом мало-помалу начинала подергиваться щека.
– Мочить-то зачем?

–  А на фига тогда студия нужна? Ее содержать, в натуре, нужно! Глянец поддерживать. Это ж бизнес. Самый обычный бизнес.

–  Дуст прав.
– Подтвердил Шварц.
– Они не первый раз такое проделывают. Помнишь Колю Рыжего? Он ведь тоже в Думе одно время сидел. Папа у него землю просил в бессрочную аренду, так он в отказ пошел. Даже сам, падла, давить пытался. Вот в прошлом году ему и сделали подарочек. Любаша нимфетку подсунула, - он и запал. А когда утром проснулся, чуть кони не двинул. Вас-то тогда угнали из лагеря, а мы с Гусаком резиденцию отмывали.