Мы из спецназа. Лагерь
Шрифт:
– А он не спешит!
– заметил Маратик.
– Правила соблюдает, сучок!
– Ничего, этот сучок мы сегодня обломаем!
– свирепо пообещал Мишаня, но, увы, желаниям его не суждено было сбыться. Стоящего на обочине мужчину со старомодным портфелем из кожзаменителя они разглядели лишь в самую последнюю секунду, когда хозяин сумки рассеянно шагнул под колеса автомобиля. Раздраженно скрежетнули тормоза, рабочий «мерс» качнулся на месте, ударом посылая незадачливого прохожего на асфальт.
– Ну, придурок!
– Дмитрий в сердцах ударил рукой по баранке.
– Откуда только взялся!
– Давай, Маратик, глянь, что там с ним, - распорядился Лосев.
– Если проблемы, поможешь.
Фыркнув,
– Черт!
– Что там еще?
– Похоже, копец.
– Что?!
– Аптечку, говорю, давайте! У этого мудака вся башка кровью залита…
На этот раз наружу вылезли и Лосев с Харитоновым. В машине оставили только Мишаню, сторожащего оружие. Беглого взгляда на лежащего мужчину хватило, чтобы понять: придурок с портфелем хлопнулся капитально - с максимально возможными осложнениями. Для себя и, к сожалению, для них. Впрочем, ломать операцию все равно было никак невозможно.
– Лось, давай в машину, трогаем дальше!
– рявкнул Дмитрий.
– Ты, Марат, берешь аптечку, остаешься здесь! Что делать, сам знаешь. Окажешь первую помощь, вызовешь эскулапов и так далее.
– Да знаю я все! Только понять не могу, откуда у него столько кровищи!
– Марат поднял на Дмитрия удивленные глаза.
– Черепушка-то целая, гадом буду!…
А в следующую секунду все их недоумения разъяснились. Во всяком случае, с удивительной травмой вопросы отпали сами собой. Внезапно ожив, «труп» резко привстал, умудрившись одной рукой поймать замешкавшегося Маратика, а другой наставить на Харитонова пистолет. И тут же рядом остановились две машины. Тяжелый джип нахально перегородил дорогу, вторая легковушка притиснула «Мерседес» сбоку. Выскочившие наружу люди радушия отнюдь не выказывали. В руках двоих поблескивали «Макаровы», третий сжимал хорошо знакомый им автоматик под славным названием «Кипарис». Этот самый автоматик и нырнул с проворством щуки в салон «Мерседеса», предупреждая попытку Мишани вооружиться.
– Спокойно, федеральная служба!
– мужчина в плаще продемонстрировал багровые корочки.
– Люди вы грамотные, так что без глупостей!
– Послушайте, мы преследуем нарушителя… - попытался было объясниться Дмитрий, но его даже не стали слушать.
– Все - после! А сейчас живо в машину!
– Эй, капитан или как там тебя! Ты сам не понимаешь, чем рискуешь… - Лосев не договорил. Резкий удар по переносице ослепил его, а в следующий миг в лицо Тимофею ткнулся пистолетный ствол.
– В машину, толстяк! И вы все - туда же!… А будете болтать, одного нам разрешено оставить здесь. Хладным и бездыханным…
Скорее всего, эти ребятки блефовали, но в том и сила всякого блефа, что очень часто он смахивает на правду. Кроме того, лучше других «кандагаровцы» знали, что иные умники из органов безопасности по-прежнему бряцали оружием, откровенно тоскуя о временах, когда в этой стране они были не просто властью, а были всем. Потому и боялись того же КГБ не только в Союзе, но и на всей планете - от Сиднея до Манхэттена. Самое же грустное крылось в том, что этих «иных умников» следовало опасаться и сейчас. Несмотря на век интернета и демократии, несмотря на то, что большая часть землян сумела избавиться от холеры и чумы…
Секундное колебание завершилось капитуляцией, но что-то такое на лице у Дмитрия все-таки отразилось. Во всяком случае, в миролюбие Харитонова эти ребятки не поверили. Человек с узким, костистым лицом, приблизившись к нему, ткнул пальцем в грудь, скрипучим голосом поинтересовался:
– А рация у тебя, засранец, откуда?
И случилось абсолютно непростительное: купившись на детскую обманку, Дмитрий на мгновение опустил взгляд, и немедленно рукоять чужого пистолета, описав резкий полукруг,
ударила его по черепу. Боли он почти не почувствовал, но, совершив противоестественный прыжок, асфальт вдруг оказался возле самых глаз, и наступившая тьма влажно дохнула в лицо кровью. Что особенно обидно - своей собственной, хлынувшей из ноздрей двумя горячими фонтанчиками…Свет вернулся к нему с запозданием - в виде тусклого плафона, забранного в решетчатый намордник, в виде капель, в строгой очередности срывающихся с низкого бесцветного потолка. А после Дмитрий услышал голоса и разглядел каменные стены, бетонный потолок и собственных, прикованных к трубам отопления товарищей. Незнакомый тип, заметив его пробуждение, грубовато ткнул в губы горлышком пластиковой бутыли, рванув за ворот, помог подняться на ноги.
– Пей, придурок!
– О, наконец-то! Вижу, в нашем полку прибыло.
– К Харитонову бодро шагнул офицер - тот самый, что еще совсем демонстрировал на улице красные корочки.
– Значит, можно продолжать разговор. А то ваши товарищи совсем без вас заскучали. Прямо даже чуть не поссорились с ними…
– Что вам нужно?
– Дмитрий тряхнул головой, проверяя свое состояние. Вспомнив о кровотечении, попытался достать из кармана носовой платок. Попытка оказалась неудачной, поскольку собственные руки оказались также скованными. Тем не менее, платок он умудрился вынуть и испачканные губы кое-как обтер.
– Нам нужна информация о тех троих ваххабитах, на квартиру к которым вы заезжали на днях.
– Вы имеете в виду задержанных бандитов?
– Террористов - скажем так, - офицер смотрел серьезно, и темные глазки его не сулили ничего хорошего.
– Террористов, занимавшихся в нашем городе подрывной деятельностью.
– Не понимаю… Вас интересует адрес их проживания?
– Нет, нас интересует кое-что другое… - заложив руки за спину, офицер неспешно прошелся взад-вперед.
– Что именно?
– Ну, во-первых, нам хотелось бы знать сегодняшние их намерения. Где, когда и что они собирались взрывать? Какое оружие прятали у себя на квартире? Какое количество членов сумели завербовать в свою организацию? Какие наркотики распространяли среди наших граждан?… А еще вам придется рассказать о том, какую литературу вы сумели у них найти. Я имею в виду газеты и брошюры ваххабитского толка.
С каждым новым словом аккуратное личико службиста нравилось Дмитрию меньше и меньше. И дело было даже не в том, что, ухоженное и гладко выбритое, оно напоминало новенький китайский утюжок, а в том, что этот человек нес форменную околесицу - точь-в-точь как в старые времена, когда ретивые служащие НКВД вынуждали признаваться в шпионаже в пользу инопланетян, вытягивая из подследственных абсолютно бредовые показания. Во всяком случае, с этим офицером сложно было достигнуть взаимопонимания - Дмитрий понял это сразу - нюхом, почти по-собачьи учуял в мужчине чужого. Было ясно, что офицер играет с ними в свою особую игру, правила которой, конечно же, никогда не раскроет.
– Вы что, издеваетесь?
– Он оглянулся на своих друзей.
– Откуда нам все это знать? Это ведь ваши коллеги забрали террористов у нас из-под носа.
– Наши коллеги?
– белесые бровки офицера чуть дрогнули.
– Тогда почему я не видел протокола задержания?… Вашего задержания, я имею в виду? Почему вас так быстро отпустили? Или, может, речь шла о специальном прикрытии?
– Какое еще прикрытие? О чем вы толкуете?
– Я говорю об операции прикрытия, главной целью которой являлось проведение взрывов в наших городах. Крушение поезда было только разминкой, я так понимаю. А далее готовилась серия терактов по всему Уралу.