«Мы с тобой из разных миров...»

— Да? А болит, как перелом, — девушка моментально огрызнулась на слова парня, которые, по идее, должны были вызвать более положительные чувства: вправить вывих — минутное дело, а вот срастить кости — большая проблема, которая может обернуться трудностями на всю жизнь. Да и с перебитыми костями много не навоюешь, а Астрид относится к тому типу амазонок, которые без бойни и дня прожить не могут.

Хэддок бросил хмурый взгляд на воительницу, но не вымолвил ни слова, лишь через мгновение попросил её принять более устойчивое сидячее положение — вправлять кости ему приходилось и не раз, дело это несложное, но вправлять кости сумасшедшим бабам ещё не доводилось.

Девушка с притворным безразличием наблюдала за манипуляциями шатена, изредка ёжась от его прикосновений. Спустя несколько мгновений рука была зафиксирована в нужном положении.

— Если ты… — амазонка договорить не успела, так как раздался звонкий щелчок вставшей на место кости, за которым последовала болезненная волна, в очередной раз накрывшая блондинку с головой. — Да чтоб тебя! — гречанка одёрнула свою руку и прижала её к груди, будто младенца.

— Будем считать, что это твоё «спасибо», — Иккинг спокойно заглянул в сияющие злобой глаза девицы, а затем перевёл взгляд вниз, на девичий бок, из которого уродливо торчала стрела и смотрела на него своим грозным металлическим наконечником. — Стрела…

— Царапина, — девушка, которая буквально мгновение назад была готова убить нерадивого викинга, помогшего ей уже второй раз за сегодняшний день, немного успокоилась и потянулась ноющей от лёгкой боли рукой к древку стрелы, где ютился её наконечник. Не без труда переломив некачественное дерево, амазонка отбросила в сторону кусок снаряда, который с громким металлическим звоном прокатился по каменистому полу пещеры и замер буквально в шаге от зарычавшего на железяку Беззубика. Второй рукой воительница попыталась вытащить надломленное древко с оперением, но любая попытка принять удобное для этой манипуляции положение прерывалась адской болью, с которой у девушки уже не было сил бороться.

Иккинг, поняв, что пытается сделать блондинка, аккуратно перехватил её руку и медленно, стараясь не причинять девушке боли, вытащил остаток стрелы и отбросил его в сторону. Из раны с новой силой начала сочиться вязкая багровая жидкость, которая медленно стала стекать на каменистый пол пещеры, унося в своих вязких потоках последние остатки девичьего сознания.

Остров Олух. Несколько часов спустя.

Буря, непрерывно бушевавшая несколько часов, закончилась так же быстро, как и началась. Однако тяжёлые тучи, полностью закрывшие собой весь небосвод, не спешили убегать за горизонт и дарить возможность дневному светилу показать свой лик.

Несмотря на то, что влага более не лилась с небес, а пронизывающий ветер не пытался протиснуться в самые узкие щели деревянных домов, редкий викинг спешил выйти на улицу и продолжить начатую ранее работу, что, впрочем, было неудивительно. Земля, которая ещё совсем недавно была тверда, словно камень, сейчас представляла собой отвратительное месиво из глины, почвы, воды и перенесённой потоками воздуха жухлой листвы. Здесь же уютно расположились мутные лужи, ожидая очередного зазевавшегося викинга, который наверняка не упустит возможности намочить свои меховые сапоги. С океана же всё время дул прохладный ветер, неся на своих крыльях приятный солёный аромат.

И лишь драконы показывали свои хвосты и крылья, не рискуя обморозить хотя бы одну их чешуйку. Рядом с рептилиями, не отходя от них ни на шаг, находились насквозь промёрзшие и промокшие всадники, которые в своей любви к ящерам, порой, переступали все границы разумного.

— Кривоклык! — басистый голос пронёсся над пустующей деревней. — Прекрати!

Ярко-красное Ужасное Чудовище в который раз пыталось подпалить своего наездника и выгнать его под ещё моросящий прохладный дождь.

— Когда мы уже пойдём работать? — Сморкала обессилено сел на чуть влажные камни, которые не спас от дождевой воды даже навес, под которым сейчас ютилась вся компания молодых восстановителей деревни. — Скоро на мне живого места не останется. И моей мужественной красоты тоже. — Парень бросил недовольный взгляд на периодически воспламеняющегося Кривоклыка.

— Тогда, может, стоит позлить его ещё немного? — Хедер, которая сидела облокотившись на бок своего Змеевика, бросила ехидный взгляд на недовольного поведением своего дракона брюнета.

— Серьёзно... сколько можно здесь торчать? — Задирака бросил в сестру мелкий камушек, в душе, видимо, надеясь получить в ответ огромной глыбой, однако девушка никак не отреагировала на слабую попытку вывести её из себя.

— А что ты предлагаешь? — Вереск перевела взор на блондина. — Я не хочу копаться в грязи. А тебе, — воительница неопределённо махнула рукой, — путь открыт. Вперёд.

Викинг пробурчал что-то неразборчивое себе под нос, а амазонка, сидящая рядом с ним, лишь усмехнулась словам брюнетки: эта девчонка воин… воин, который боится замараться в грязи. Как же она тогда головы врагам сносит? Или пачкаться в крови не так низко?

Эллинка сидела не в самой приятной для себя компании уже битый час, не имея при этом возможности размять затёкшие мышцы или произнести хотя бы слово – привлекать к себе внимание семи драконьих всадников, которые наверняка мечтали насадить её голову на пику, девушке не хотелось. Поэтому пришлось стиснуть зубы и терпеть все неудобства: грубую колючую одежду, врагов под боком, противную собачью речь, которая больно резала ухо и вечное нытье брюнетки, которая, будучи викингом, должна быть стойкой, как скала. По крайней мере, так думала сама амазонка.

— И Иккинг… — Хедер встала с камней и посмотрела на горизонт. — В пределах архипелага его нет… и он до сих пор не прилетел на Олух…

— Он же сказал, что вернётся вечером, — послышался недовольный голос блондинки, весьма раздражённой поведением Вереск, которую всегда считала подругой. — А сейчас день в самом разгаре.

— Да, но он не говорил, что полетит за пределы наших границ, — всадница бросила недовольный взгляд на Забияку. — Я как знала, что его не нужно отпускать с этой эллинской тварью. — Последние слова Хедер адресовала не Астрид, с которой, собственно, Хэддок отправился на задание, а Астерии, которая сидела на холодной земле в самом углу скромного деревянного помещения, служившего укрытием от непогоды. Амазонка крепко, почти до боли, стиснула зубы, всем силами стараясь обуздать свои эмоции, которые буквально снедали девушку изнутри. Воительница сделала вид, что попросту не услышала слова брюнетки и продолжила смотреть вперёд, на океан.

На самом деле, она волновалась за улетевших несколько часов назад всадников не меньше, чем вся варварская свора вместе взятая. Точнее, её переживания были направлены исключительно на Астрид: ослабевшая от голода и избитая на постоянных допросах эллинка даже при всём своём желании не сможет дать отпор всаднику Ночной Фурии. Поэтому остаётся мысленно молиться Артемиде и просить деву-воительницу защитить нерадивую сестру от опасности и сохранить ей жизнь.

— Да вернётся твой Иккинг к ужину, — голос подал Задирака, которого уже порядком достали все эти любовно-волнительные беседы. — Идёмте работать. Мне надоело здесь торчать. — Блондин быстро поднялся с камней, на которых сидел всё это время и отправился к выходу из-под навеса.

— Вот. Первая здравая мысль за сегодняшний день, — Сморкала, всё это время подпиравший своим плечом огромную деревянную сваю, отправился следом за своим сокомандником, который впервые в жизни стремился не взорвать что-то, а построить.

Хедер, для которой столь недружелюбный тон Задираки стал поводом для удивления, недоумённо взглянула на Забияку, которая тут же словила вопросительный взгляд подруги. Девушка лишь пожала плечами и молча отправилась за остальными ребятами, которые направлялись в сторону недостроенных загонов.