«Мы с тобой из разных миров...»

Впрочем, удивляться такой резкой перемене в обычно шуточном и непоколебимом характере близнецов было нечего: месяц назад почти каждый в селении потерял близких людей. Семейство Торстонов не стало исключением. После геройской гибели их дяди, который был для ребят единственным опекуном, у них не осталось никого из родственников — остальные пали ещё в войне с драконами.

Теперь эти двое были предоставлены самим себе и, потеряв всё самое дорогое, что у них когда-то было, они научились ценить каждое мгновение жизни, которая, как оказалось, является барышней капризной и очень хрупкой — шаг в неверном направлении и ты уже на дне смертельной пропасти, из которой даже боги будут неспособны вытащить.

Фыркнув что-то себе под нос, Хедер откинула чёрную косу назад и направилась к выходу из полуоткрытого помещения.

— Рыбьеног! — пухлик, будто ужаленный, моментально повернулся к брюнетке и вопросительно уставился на неё. — Давай в Академию, раз у нас нет других занятий. — Более не произнося ни слова, девушка запрыгнула в седло Змеевика и дала сигнал на взлёт. Небесно-голубой дракон тут же устремился в небо, унося с собой в облака свою наездницу.

— До чего противная особа, — Астерия вслух произнесла мысль, которая грызла её разум с самой первой встречи с черноволосой воительницей, в которой она почему-то видела не просто врага, а соперницу. Соперницу, которую нужно было убрать со своей дороги любым способом.

В глубине души амазонка ужаснулась этим мыслям и поспешила отогнать их от себя, ведь делить ей с этим варварским отродьем было совершенно нечего. Но внезапно проснувшееся чувство ревности говорило об обратном.

— Ты, главное, при ней этого не скажи, — с боку от девушки послышался приятный мужской голос, который тут же привлёк внимание амазонки. — А то её секира будет красоваться в твоей голове. — Задирака с интересом осмотрел эллинку, которая была облачена в повседневные одежды его сестры. Про себя парень отметил, что в таком «викинговском» виде гречанка выглядит довольно привлекательно. — Чего встала? Пойдём, красотка.

— Ещё раз так меня назовёшь и секира будет торчать из твоей головы, — девушка смерила всадника негодующим взглядом и направилась вперёд с гордо поднятой головой.

— Хм… — блондин проводил амазонку насмешливым взором и вслед ей бросил не менее издевательскую фразу: — Я бы мог назвать тебя уродиной, только не больно ты страшна.

Как только до ума эллинки дошёл смысл сказанных викингом слов, она развернулась на пятках и со скоростью Фурии бросилась в его сторону, а буквально через мгновение оказалась рядом с Задиракой и схватила его обеими руками за ворот домотканой рубахи. Парень на это действие отреагировал лишь усмешкой — ему не привыкать к агрессии со стороны девушек.

— Послушай меня, грязный варвар, — амазонка сжала колючую ткань в руках и с силой потянула за неё, заставляя Торстона наклониться ближе к её лицу. — Ещё один подобный выпад в мою сторону,— – воительница гневно сверкнула глазами, — и я познакомлю твою задницу с твоим рогатым шлемом. Сомневаюсь, что это доставит тебе удовольствие. Ты понял?

— Хм… Даже моя сестра до такого не додумалась бы, — парень весело улыбнулся. — А мне нравится ход твоих мыслей. Могли бы подружиться.

Последние слова подействовали на девушку, как огромный ушат ледяной воды. От неожиданности сказанного она сделала несколько шагов назад и уставилась на викинга, которого явно забавляла сложившаяся ситуация.

— Ты действительно идиот или прикидываешься? — в голову амазонки невольно закралась мысль, что перед ней действительно стоит душевнобольной человек.

— Эй! Чё так грубо, красотка? — Задирака по-мальчишески обиженно уставился на воительницу, что с недоумением и злостью смотрела на него своими выразительными карими глазами. Про себя парень отметил и эту деталь её внешности — таких очей не было ни у кого из девушек селения: в основном здесь водились голубоглазки, сероглазки и зеленоглазки.

— Я, кажется… — девушка договорить не успела, так как её перебил женский голос.

— И сколько ещё вас нужно ждать? — Забияка с безразличием посмотрела сначала на гречанку, а затем на своего брата, который по-прежнему всматривался в диковинные глаза девушки.

— Уже идём, — придя в себя от наваждения, Задирака коротко кивнул сестре и зашагал мимо той, не забыв хорошенько толкнуть близняшку плечом. Сама же блондинка с безразличием проводила родного брата взглядом и повернулась к амазонке, которая стояла всё ещё обескураженная весьма странным поведением этого весьма странного скандинава.

Словив холодный взгляд Забияки, Астерия пожала плечами и направилась к остальной компании викингов, которые уже успели приступить к работе.

~”°•. .•°”~

POV Мелисса.

Постоянная дрёма, вызванная, вероятно, отваром из вербены, начала порядком выводить меня из себя: и уснуть не удаётся, так как любой шорох возвращает меня в реальный мир и бодрствовать не получается — ужасная сонливость туманит разум, мешая здраво мыслить.

До слуха то и дело доносилось потрескивание пламени свечи и тлеющих в очаге дров, побулькивание какого-то варева, томящегося в большом котле, да сопение Оракула, который, свернувшись калачом, спал возле кровати. Единственное, чего не хватало во всей этой симфонии — звуков дождя, которые последние несколько часов дарили мне радость и покой, пытаясь хоть как-то убаюкать.

Однако вот уже с полчаса не было слышно дроби дождевой воды и раскатов грома, что не могло меня не расстроить — в обществе голосов стихии было не так одиноко и страшно. Ленивый дракон не в счёт: эта рептилия не желает общаться со мной, не смотря на все мои попытки пойти с ним на контакт.

— Чешуйчатый предатель… — я бросила недовольный взгляд на мурлыкающего ящера, который, даже если и слышал меня, то сделал вид, что эти слова адресованы не ему. — Мог бы и заступиться. Тебя назначили моим хранителем, между прочим. — Мне было очень обидно от того, что Оракул даже элероном не пошевелил, чтобы защитить меня от викинга. — Я тебе устрою, когда проснёшься…

Бросив ещё один недовольный взгляд на дракона, я перевела глаза на деревянный потолок: самый скучный предмет для изучения. Хотя в темискирских лазаретах и дворцах все своды были расписными и хоть как-то скрашивали унылое пребывание в болезненном одиночестве.

— Ммм… Артемида, за что? — я не знала, услышит ли меня в языческих землях викингов наша заступница, но задать интересующие меня вопросы очень хотелось уже как неделю. — Что мы тебе сделали? Неужели недостаточно даров приносили? Неужели возносили недостаточно молитв? — я рассчитывала услышать хоть какой-то ответ или увидеть хоть какой-то знак, но в ответ… тишина. Давящая… вязкая… громкая до боли в ушах. — Ты оставила нас… — я снова бросила взгляд на мирно спящего дракона, а на глазах проступили слёзы.

Меньше всего мне хотелось умирать. Умирать так бесславно. В плену, а не в бою, как подобает амазонке. В душе начали закипать гнев и обида от своего бессилия, от бессилия сестёр, которых я не видела вот уже несколько дней.

— Надеюсь, с ними всё в порядке… — я повернулась на бок и упёрлась взглядом в Оракула, крыло которого уже не было зафиксировано повязками и, вероятнее всего, уже зажило. Я отвела глаза от дракона, и взор тут же зацепился за бочку, в которой, по всей видимости, была вода. И только сейчас я поняла, что ужасно хочу пить. Саднящее горло, хриплый голос и пересохшие губы были ярким подтверждением моих слов.