My Ultimate Autumn Playlist or It's a Man's Man's Man's World

Мы остались с глазу на глаз, точнее я села на кровать и пыталась избегать ее хищного до подробностей взгляда. Рассказ должен быть отстраненным и, насколько возможно, объективным. Факты священны, как говорил какой-то гуру журналистики.

– Как оно было? – не вытерпела Анна.

Я рассказала ей всю историю вплоть до проводов в аэропорте.

– И вы не поговорили о том, что между вами произошло? – не унималась подруга в желании узнать ВСЮ правду.

– Ты имеешь в виду, обсуждали ли мы секс и его последствия? Что ж, за последствия можешь не волноваться, их не будет, как в прямом смысле, так и в переносном. Ни детей, ни отношений.

– То есть он ничего тебе не сказал? Ну, о том…

Я перебила ее до того, как она начнет мне рассказывать о правильной модели поведения в подобных ситуациях и о том, на чем вообще строятся отношения между полами. От этой общеобразовательной психологии меня просто блевать тянуло. Только поэтому я и решила пересказать ей весь разговор в зале ожидания. Да и чтобы она не думала о Франце, как о каком-то идеологическом враге.

– Он сказал, что это было, словно «вспышка молнии за горой»**. Ты понимаешь, что это значит во всех твоих психологических книгах? До последней минуты он уламывал меня остаться. Обещал, что придумает что-то с работой в Берлине, чтобы я ни о чем не переживала и просто поддержала его авантюру.

– Фигась, Хеллс, ты заставила рационального немца вести себя необдуманно?

– Перестань перебивать меня, Анна, - я начала раздражаться от ее комментариев к повествованию. – Как ты поняла, я не осталась в Берлине. Он предложил еще большую авантюру: отношения на расстоянии. Но я сказала, что его упоминание вспышки молнии как нельзя лучше подходит к нашей ситуации. И что я хотела бы, чтобы она так и осталась ярким воспоминанием, а не началом какой-то банальности.

Анна посмотрела на меня с видом «ты, наверное, шутишь».

– Нет, не шучу,- ответила я на невысказанный вопрос. – Это было единственным рациональным решением. Ты должна меня понять. Он согласился.

– Ты невероятна, - заключила Анна. – И это не комплимент.

– Но мы оставили за собой право повторить как-нибудь наши выходные, - пыталась вернуть одобрение подруги я. Не хотелось мне видеть в придачу к пылающей праведным гневом роже Энди еще и ее осуждающее лицо.

Анна только фыркнула в ответ и вышла из комнаты.

______________________________

* один из воронов Одина %)

** название сборника поэзии Чарльза Буковски

Комментарий к Sweet Home Alabama

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #MUAP_SweetHome

========== I’ll Make A Man Out Of You ==========

Inspired by: Donny Osmond & Chorus - I’ll Make A Man Out Of You

Неужели в этом мужском коллективе все выпускники института хамства и дурного воспитания? Или они просто одичали от того, что в их компании появилась особь противоположного пола? Они мне мстят за то, что я разбавила их секту вонючих носков и трехдневной щетины? Уж извините. Но если я виновата в сбое их уклада жизни, это не значит, что меня можно безнаказанно шлепать по пятой точке вместо приветствия. Возможно, в командных видах спорта такое и воспринимается, как поощрение, но в пределах рабочих отношений в подобной ситуации можно и за домогательство в суд попасть.

Стою я, значит, ничего не делаю *худого и никому*, наклоняюсь за объективом к камере, как тут осязаю смачный такой приклад к моему костлявому, но все же мягкому месту. Я разворачиваюсь к потенциальному трупу, и кто же это у нас?

– Привет, Томас, - то, что я произнесла его имя полностью, должно было натолкнуть на мысль, что труп он и есть. Ведь я, в отличие от Анны, злопамятна до безобразия.

– Вижу, мне здесь не рады. Пойду я, - сказал он и повернул к двери, но тут же развернулся и с нескрываемой злорадной улыбкой добавил, – хотя, знаешь, никуда я не пойду, ведь на трек мы едем вместе.

– Нет, меня ребята забирают, я уже договорилась, - ответила я и пошла в обход Хиддлстона на выход.

– Планы изменились, - продолжал улыбаться он, копируя своего героя-психопата Локи.

Чтоб тебе Слейпнир копытом ускорение прописал! Я его еще и всю дорогу терпеть должна? Небо, что же я такого натворила, что удача повернулась ко мне задом? Я вспомнила наш летний разговор об этом самом достоянии Тома Хиддлстона и невольно улыбнулась.

– Буря прошла? – спросил Том, пропуская меня в лифт. – Отличная майка! Можно узнать, где у тебя передачи переключаются? Был бы я свободен, сам бы поискал, но…

Я уже говорила, что и сама не осталась без подарка из Берлина. Так вот, он на мне. Белая майка с ручной росписью от того же автора, что и картина в кабинете шефа. На ней красовалась надпись “Wanna Know My Top Gear?”. Название передачи стилизовано под лого, а фон разбавлен разводами а ля заставка трансляции Формулы-1.

– Еще слово, и я устрою креш-тест твоему носовому обтекателю об приборную панель лифта, - опять разозлилась я.

– Да что с тобой сегодня? – непонимающе уставился на меня Том. – Такое впечатление, что ты только что узнала, что это я смыл твоих рыбок в унитаз в детстве.

– Терпеть не могу рыбок, они меня бесят,- проворчала я. – Ты действительно не догадываешься, что учудил?

– Понятия не имею, - признался Хиддлс и даже из чувства неидентифицированной вины открыл передо мною дверь водительского сидения. Я гордо обошла автомобиль и села с другой стороны, уже жалея, что не воспользовалась широтой жеста мужчины. Но я злюсь и намеренна злиться до конца дня, как минимум.

– Хэллоуин…Бенедикт…салфетка. Припоминаешь?

– Значит, Бен расшифровал твои записи, - ответил мистер Догадливость и рассмеялся. Если б моя безопасность не зависела от него, я б с превеликим удовольствием заехала ему локтем в ребра. Но, как гласит золотое правило, не тронь водителя во время движения транспортного средства.

«Только во время движения, - повторила про себя я, - а дальше держись».

Я успокоилась, думая о том, что у него еще будет масса способов опозориться на автодроме, а, значит, порадовать меня.

***

За годы фанатического просмотра эпизодов Top Gear я узнала массу интересных вещей о Стиге как персонаже. За полтора месяца поездок легенда вокруг гонщика только укрепилась. Он прекрасен на трассе в любом авто. Но за день на свежем воздухе аэродрома Дансфолд я поняла, что он самый терпеливый человек в мире. Скольких гостей он учил проходить трек? Если хоть половина из них ездила так, как Том Хиддлстон, то я лично готова изваять Стигу памятник, из чего только его душа пожелает.

После долгих наставлений Хиддлс наконец-то сел за руль, чтобы самостоятельно прочувствовать трассу. Скорее это трасса прочувствовала Тома Хиддлстона. Он стартовал так, что удивляюсь, как колеса не остались на месте.

– Как часто вы меняете бюджетный автомобиль? – спросила я у Кларксона.

– Похоже, скоро поменяем еще раз, - туманно ответил он.

Я наблюдала, как Томчи стриг газон изгиба Уилсона, чуть не убился об шины, входя в Чикаго, его Хаммерхед тоже не выдерживал никакой критики, а классика жанра Гамбон – это просто что-то выносимое с трассы вперед ногами. Сначала я пыталась сдерживать эмоции, но это оказалось выше моих сил. Я бессовестно смеялась, покатывалась со смеху, содрогалась от приступов неудержимого веселья. И как я только на стуле удержалась? Мы устроили себе импровизированную трибуну на старте. В самом безопасном месте трассы. Но смеялась я недолго, скоро меня одолела искренняя жалость к бедняге. Как он ни старался, все равно трава была его.