Мы влипли

— Точно?

— Точнее не бывает. Ленка сказала, она в его компании трется. Так что, не дрейфь подруга, вперед и с песней. Когда, если не сейчас? Начнем разговор с чего-нибудь отвлеченного, а потом слово за слово…

— Ладно, пошли уже.

Девушки бросают сигареты и, зазывно виляя бедрами, идут прямо к квартире, в которой живет Матвей.

У меня внутри все замирает.

Вот они подходят прямо к его двери и звонят в звонок домофона. Я наблюдаю за ними и не могу отвезти глаз.

Проходит где-то с полминуты, и они звонят снова. А потом еще раз.

Наконец, дверь распахивается. В дверном проеме я мельком вижу Матвея, а дальше его фигуру загораживает дверь, потому что я непроизвольно отстраняюсь. Хотя и понимаю, что со своего места он никак не может меня видеть. Но вдруг?

Все трое начинают перебрасываться фразами, но я не могу расслышать, о чем конкретно идет разговор.

Не могу расслышать, но только не проходит и минуты, как разгневанные девицы несутся к машине, на которой приехали. Лица их пылают, а взгляды метают молнии.

— Нет, ты слышала! — восклицает одна.

— Хам, он просто… я даже не знаю, как назвать! — восклицает вторая.

Девицы загружаются в машину и через несколько секунд «Хонда» скрывается из вида.

Я стою посреди улицы и не знаю, что мне делать дальше. Привычная тупая боль готова ворваться в мой мозг, чтобы потом мучить, снова и снова, как делала это все последнее время.

Я приехала к Матвею, пересилила себя, и снова какие-то девушки вокруг него. Но он ведь их послал, это было ясно по их поведению. Значит, он чем-то сильно занят. Логично, что и меня пошлет подальше. Со словами, что я одна из них, чтобы придать ускорения.

А я, конечно же, буду одной из них, если начну обивать порог его дома.

Разворачиваюсь и спешу по тротуару, все дальше и дальше удаляясь от дома Матвея.

Поговорю с ним, но не сегодня.

Мимо проезжает такси, я ловлю его, устраиваюсь в салоне и прошу водителя отвезти меня домой.

— Пятьсот, — произносит водитель и я киваю.

— Хорошо.

Машина начинает движение, а я вдруг понимаю, что делаю совершенно не то, что должна и хотела.

— Вот, возьмите.

Сую ему половину денег, выбираюсь на воздух и чуть ли не бегом возвращаюсь обратно.

Я обещала Андрею, а главное, самой себе, что поговорю с ним и я это сделаю. Неважно, пусть он даже не пустит на порог. Хватит уже откладывать.

Добегаю до двери и поскорее, пока не передумала, жду кнопку домофона.

Жду и выравниваю дыхание.

Выравниваю дыхание и жду.

Тем девушкам он вначале тоже не открывал. Значит, нужно быть настойчивее.

Снова давлю на кнопку и снова замираю. Ну, давай уже. Иначе вся моя решимость сдуется, словно воздушный шар, и я еще долго не смогу решиться.

Ну же.

А вдруг он думает, что это снова они?

Черт, как неудобно. Пожалуй, я не вовремя и будет лучше в другой раз…

Дверь открывается внезапно, так что я вздрагиваю и еле заставляю себя устоять на месте.

Матвей замирает и несколько секунд смотрит на меня пристальным взглядом.

— Полина, — произносит, наконец.

— Матвей, привет. Я…

Ну же, ну, ну.

Выдыхаю и…

— Нам нужно поговорить, — произношу быстро.

А дальше не дышу. Нервы так натянуты, что вот-вот лопнут и тогда я не знаю, что со мной будет.

Матвей молчит. Просто смотрит на меня внимательным, пробирающим до дрожи взглядом из-под ресниц и молчит.

Мне хочется исчезнуть, раствориться, провалиться на этом месте. Не в силах сдержать рвущееся наружу отчаяние, я прикрываю глаза.

Прогонит. Сейчас прогонит, точно также, как тех девиц.

— Заходи, — вдруг говорит Матвей и отступает вглубь квартиры, тем самым предлагая войти.

Не помня себя от волнения, делаю шаг, потом другой и оказываюсь в холле.

Дверь за моей спиной бесшумно захлопывается.

Глава 30

Полина

— Давай куртку, — говорит Матвей и забирает у меня верхнюю одежду.

Пока он пристраивает куртку на вешалку, я скидываю кроссовки и осматриваюсь.

За два месяца ничего не изменилось. Просторно, стильно и ничего лишнего.

Иду вперед, чувствуя, как взгляд Матвея жжет спину.

Через несколько шагов останавливаюсь и снова начинаю озираться по сторонам. Я не была здесь вечность и мне до сих пор не верится, что я стою в доме Матвея. Что я решилась.

— Проходи, присаживайся, — говорит Матвей.

Огибает меня и встает напротив.

— Чай, кофе?

— Нет, спасибо, — мотаю головой и тут же добавляю, — но от стакана воды не откажусь.

В горле и правда пересохло. От того, что Матвей так близко от меня. Так близко, что я даже чувствую легкий ненавязчивый аромат его геля для душа.

— Пойдем, — говорит Матвей и первым заворачивает в сторону кухни.

Я спешу за ним. Не отрываясь смотрю на его широкую спину, длинные ноги и любуюсь его шикарной походкой. Она такая, что все мысли сразу же сосредотачиваются только в одной области.

В кухне царит почти идеальная чистота.

Вначале я думала, что тут каждый день убирается домработница, но на самом деле она приходит всего раз в неделю. Просто Матвей аккуратный и совсем не сорит. Он не оставляет за собой грязную посуду в раковине и чашки с недопитым чаем по всей квартире, как, например, периодически поступает мой брат.

Единственное, что нарушает гармонию чистоты, это разложенные на столешнице медикаменты. Перекись, ватные диски и все остальное для обработки ран. Пузырек с перекисью даже не закрыт. Похоже, я оторвала Матвея от важного занятия.

— Я… ты… я помешала тебе? — произношу неуверенно.

Матвей прослеживает за моим взглядом и пожимает плечами.

— Обрабатывал порезы. Остались те, что на спине, потому что до них сложнее всего дотянуться. Поможешь?

— Да, конечно, — киваю.

— Хорошо.

Матвей стягивает с себя футболку, обнажая смуглую кожу с рельефной мускулатурой и идет к высокому крутящемуся стулу. Усаживается на него вполоборота ко мне и вопросительно смотрит.

— Мне…

Я сглатываю и пялюсь на него. Наверное, это неприлично, вот так сразу, но я просто не в состоянии отвести от него глаз.