Мы влипли

— О чем разговаривали? — продолжаю спрашивать, делая вид, что не расслышала последнее замечание.

— О чем? — силится припомнить мама, — да ни о чем. О кулинарии. Вот, рассказывала ему, например, как нужно солить огурцы.

— Серьезно? Матвею, как солить огурцы?

— А что? В тот день у нас был рассольник, и я открыла целую банку огурцов. Естественно, предложила гостю. Матвей похвалил, и я похвасталась, что солила сама. Тогда мальчик спросил, что за технология, ну я и рассказала. Что здесь такого?

— Ничего, — приходится согласиться мне.

— Между прочим, я и на свой День рождения его пригласила.

— Пригласила?

— Да, так получилось. Тетя Люба как раз заглянула в гости и прямо с порога начала обсуждать эту тему. Ну, я и пригласила его, а то было бы как-то неудобно. После того, что мальчик сделал для твоего брата, он друг нашей семьи навсегда. Независимо от того, какие у вас с ним отношения.

— И что он ответил?

— Сказал, что, если получится, придет, но не обещает. Я заверила его, что все понимаю, и пусть он делает, как ему удобнее.

Я уверена, что он не придет, просто уверена. И все же…

— Кстати, праздновать в этот раз решили не дома, а в ресторане. Миша меня уговорил, — как ни в чем не бывало продолжает мама.

— Да, — кивает Мишка, — раз я начал неплохо зарабатывать, можем позволить себе раз в год. Чтобы ты, мам, не стояла у плиты весь день. Иначе, какой праздник.

— Ой, Мишенька, ну что ты, я же люблю готовить, — отмахивается мама, но я вижу, как она рада словам брата.

Мы еще немного болтаем о разном, пьем чай с душистой шарлоткой, после чего я возвращаюсь в свою комнату.

То ли от усталости, то ли от переедания, но глаза начинают слипаться, а голову покидают все мысли до единой.

Точнее, кое-какие остались, например, на каком боку лучше устроиться. Но это совсем не те разрушающие мысли, что не давали покоя всю поездку.

Добредаю до кровати и устраиваюсь на ней, подсунув под спину подушку. Засыпаю почти сразу и сплю крепким сном без сновидений.

Глава 29

Полина

Утром я валяюсь в постели непозволительно долго. Но ничего не могу поделать, заставить себя подняться никак не удается.

Мне нравится, что нет никаких соседок и вся комната только в моем распоряжении. Мне нравиться просто лежать и наблюдать за ленивым и тягучим со сна потоком своих мыслей. Кайфовать от того, что не нужно никуда бежать, ни на занятия, ни на работу. Мне спокойно и хорошо, словно я вернулась в детство.

Жаль, я не могу оставаться в этой нирване все время. Чем дальше, тем все чаще и чаще возвращаюсь мыслями к Матвею. Все же дом может стать спасением только на первое время. А потом все возвращается на круги своя.

К обеду я уже не чувствую того покоя и расслабленности, что оглушили меня сразу после приезда.

Теперь, без подкрепляющих слов Андрея, мне начинает казаться, что мне совершенно не стоит разговаривать с Матвеем. Совершенно ни к чему. А его слова о том, чтобы я не надумала то, чего нет, имеют совершенно конкретный смысл, который можно трактовать только одним образом.

Он приехал помочь, но не из-за меня, а по каким-то другим соображениям. И я не должна думать, что он сделал то, что сделал, для меня. Он не хочет, чтобы я думала, что что-то значу для него, потому что это не так.

Вот что он хотел сказать.

Но, повинуясь порыву, уже дала обещание Андрею, что поговорю с Матвеем.

Что ж, подожду маминого Дня рождения. Вдруг он придет на него, вот и попытаюсь поговорить. Если нет, тогда уже буду решать, что делать дальше.

Невеселые мысли прерывает звонок телефона. Соня.

— Да, Сонь, привет.

— Полинка, — радостно кричит в трубку подруга, — ты ведь сегодня вечером приезжаешь? Я могу встретить тебя на вокзале.

— Сонь, я уже приехала. Извини, что не предупредила. Так получилось, что на день раньше.

— Уже? Круто. И где ты сейчас, дома?

— Да, где же еще.

— Увидимся? У нас как раз пары скоро заканчиваются.

— Конечно, с большим удовольствием.

— Давай через час?

— Хорошо.

Несколько минут мы обсуждаем кафе, в которое пойдем, а потом я принимаюсь за сборы.

Я очень рада, что встречаюсь с Соней, очень соскучилась по ней. Заодно попробую узнать новости. Я ведь даже не знаю, в городе ли Матвей. Может он приехал и сразу куда-нибудь улетел. Куда он мог улететь, нужно хотя бы дождаться пока раны не заживут. А вдруг?

Или сменил место жительство?

Мне кажется, я просто ищу причины, из-за которых разговор с ним может быть отложен.

* * *

— Полин, привееет! Ну, наконец-то!

Подруга кидается мне на шею, и минут пять мы обнимаемся.

— Сонь, как же я соскучилась!

— А я? Не представляешь, как это ужасно, когда твоя лучшая подруга вдруг сматывается в другой город прямо посреди учебного года и оставляет тебя одну.

— Сонь, извини. Мне тоже тебя очень сильно не хватало.

— Да уж, небось новых подруг там завела, а по меня и думать забыла.

— Нет, конечно. Ты была и останешься моей лучшей подругой.

— Как и ты моей.

Мы заходим в кафе и устраиваемся за одним из столиков. Начинаем просматривать меню.

— Ну, раз я твоя лучшая подруга, — говорит Соня, — ты должна мне все рассказать.

— Что все?

— Что у вас там происходит, конечно. Матвей звонит Никите и тот срывается неизвестно куда на ночь глядя. Потом оказывается, что в город, откуда ты только что приехала. Возвращается слегка помятым. Короче, видно, что участвовал в драке. Но толком ничего не объясняет, говорит, просто помогал в одном деле. В общем, Полин, я от тебя не отстану, пока ты мне не расскажешь, что это за дело.

— Сонь, — морщусь.

— Что, Сонь? Только не говори, что ты не в курсе происходящего!

— В курсе, — вздыхаю.

— И?

Я уклоняюсь от подробностей как могу, но в конце концов рассказываю Соне о том, что произошло.

Соня слушает, открыв рот, а когда рядом с нашим столиком оказывается официант, заказывает совершенно не то, что планировала. Вместо одного салата еще и чизкейк, а в дополнение к зеленому чаю стакан сладкой газировки.

— При таких нервах один салат плохо зайдет, нужно что-то покалорийнее. И тебе советую, что-то ты сильно похудела, — комментирует она изменение в первоначальных намерениях.