Мятеж

— Остерман, бери сквады Каннинга и Гвандойи и аккуратно выдвигай их с двух флангов для захвата. Держаться в полутике, без команды ничего не предпринимать.

— Апро, майор.

— Доктор, попроси своих держать эмиттеры наготове. Разрешающая у нас сейчас сколько?

— Сколько угодно, можем хоть отдельную заклёпку зафиксировать.

— Сколько угодно мне не надо, отдельный катер зафиксируете с гарантией?

— Вполне.

— И по мощности?

— У нас запаса на две сотни таких катеров. Дело не в этом.

Ну, начинается. Томлин терпеть не мог вот этих вот «дел».

— А в чём?

— Они же знают, что будет. Первую беглянку твои герои самолично отловили за полторы минуты, ловушку даже не пришлось задействовать.

— И?

— И всё равно они прутся. Почему-то.

Почему-то. Если бы там на борту были только эти три дайвера, Томлин бы поручился, что будут прорываться в нахалку. Но там ещё и эти трёпаные «гости». И это может означать, что угодно.

— Ёшита, как связь с Финнеаном?

— Молчание.

— Декогеренция?

— Уже прошла.

Вот это уже совсем неприятно. Если придётся снова уходить в пассивный прыжок, считай, половина трупами прибудет на место.

— Доктор, а ваш дрон, нельзя его использовать как ретранслятор?

— В смысле, он по ту сторону.

— Он же нас слушает?

Ламарк по-прежнему смотрел непонимающе.

— Ну, да.

— Вот и дай приказ отгрузить ему директиву ретранслировать сигнал на «Тсурифу-6».

— Но мы никак не узнаем, получена ли вообще директива, и есть ли отклик.

— И всё-таки, попробуй.

Ламарк пожал плечами и вывел на гемисферу проекцию топологического пространства вокруг них. Точнее собирался вывести, но ничего так и не увидел. Даже обычной для пространства за пределами Цепи шевелёнки не было видно.

Незадача.

— Там… ничего нет.

— Я и сам вижу. Где дрон, доктор?

— Он должен быть там, в ожидании команды на обратное проецирование. Энергии на прожиг у него всё равно нет.

Томлин мрачно пошевелил массивной челюстью, но решил наново не раздражаться. Сегодня явно не его день.

— Научспецам приказ срочно подготовиться к проецированию ещё одного дрона.

— У нас их осталось две штуки, майор, мы их готовим для погружения во внешние контуры фокуса.

— Отставить погружение. Нам нужна связь, и срочно. Доктор Ламарк.

— Подтверждаю. Директива на точечное двустороннее проецирование, полный лог внешних рецепторов, при полном проецировании отправка инфопакета к Воротам Танно, и поторопитесь.

Томлин показал Ламарку большой палец, покосился на молчаливого Ковальского, потом снова вернулся к гемисфере.

Там маркер зонда уже начал ускоряться в расчётную прыжковую зону. Ноль один, ноль два, ноль три «це», есть фазовая, эмиттеры активированы, полная мощность на воротах, есть прожиг.

Топология пространства послушно изогнулась на двух планковских площадях, сверкнул гамма-всплеск, дрон штатно выкинуло за пределы горизонта событий и…

И тишина.

— Где дрон?

Ковальский нервно хихикнул.

— Доктор Ламарк, не молчи.

— Нет сигнатуры. Дип пустой, майор.

Прелестно. Просто прелестно.

— Есть, конечно, вероятность, что оба зонда уцелели…

— Говорят, комет доят.

Ковальский снова хихикнул, чем окончательно вывел Томлина из себя.

— Астрогатор, шли бы вы уже отсюда, ржите в своей каюте, если вам так будет угодно.

Но тот не унимался. Точнее, он совершил несколько героических усилий, чтобы согнать с лица непрошеную улыбку, но у него всё равно не получалось. Тогда он плюнул, и точно так же, лыбясь во всю ширину, показал пальцем на участок гемисферы, где была отметка фокуса.

— Кажется, майор, это не единственная наша проблема.

— Ближе к делу.

Томлин постарался, чтобы эта фраза прозвучала достаточно авантажно, чтобы согнать уже с лица астрогатора неуместное выражение.

— Ваш фокус движется.

— Мы в курсе. Относительно галактического меридиана…

— Нет, вы не поняли, он движется по вынужденной траектории.

Доктор Ламарк тут же злобно отстучал какую-то заковыристую команду и от маркера фокуса на них послушно потянулась тончайшая паутина мировой линии.

Ковальский оказался прав. Эта штука улепётывала на всех парах. И судя по траекториям угнанных горе-пиратами катеров, как раз они об этой особенности объекта были прекрасно осведомлены.

— Доктор, у меня потом к тебе будет один разговор, только ты не обижайся.

Но судя по виду Ламарка, тот уже и сам понял, что свалял со своими мозголомами дурака, как вообще можно было не заметить активное маневрирование объекта?

— Каннинг и Гвандойя, срочно приступить к перехвату.

В общем канале тут же начался привычный речитатив смертничков, проговаривающих директивы.

Томлин обернулся на Ковальского, прищурился и на всякий случай скомандовал:

— Квол, временно отрубить у дежурного астрогатора все исходящие каналы.

Ковальский усмехнулся.

— Подозреваете меня в чём-то, майор?

— В том, что вам хватит глупости им помогать? Нет, что вы. Вот бы вам ещё хватило ума их отговорить.

— Майор, сколько вам повторять, меня в целом беспокоит только безопасность астростанции «Эпиметей», во всех остальных вопросах я придерживаюсь нейтральной позиции.

— Прозвучало как «нейтральной плавучести», непотопляемый вы мой. Однако помолчите, я попробую проделать этот номер за вас.

Ковальский сделал в ответ приглашающий жест и свободно откинулся в телескопическом кресле, будто ожидая какой-то любопытной стейдж-постановки.

— Коммандер Тайрен, здесь Томлин.

— Со, майор. Я вас слушаю.

— Зачем вы это всё устроили?

— Это мы триангулировали фокус. Было бы глупо в итоге не побывать там, куда мы так долго шли. Других занятий для нас всё равно нет.