Мятежная императрица

После она глубоко пожалела, что не произвела на свет наследника, которому могла поручить смелое дело — отомстить императору за разрушенную жизнь его матери.

С тех пор её будто подменили. Женщина положила на алтарь мести всё, чтобы добиться безмерной власти. Она подкупала чиновников, убирала неугодных, травила более везучих соперниц. Пока не добилась звания гвиби.

Её власть лишь немногим уступала власти императрицы.

На неё то и нацелился в своё время третий принц. Взгревая слегка притупившуюся ненависть Лао Си, он стал тем оружием, которое гвиби могла направить прямо в сердце старого императора.

Она ухватилась за него с особым рвением. Для обоих этот союз стал самым долгожданным и желанным.

Лао Си была глазами и ушами Хуан Ди в императорском дворце. Без её помощи третьему принцу невозможно было бы взойти на престол в столь короткие сроки.

Что могла дочь генерала противопоставить их союзу?

Лэ Юнь уже долгое время ломала голову, придумывая, как разрушить эту партию. Единственное, что могла сейчас сделать, — войти во дворец.

Когда планы уложились в голове в чёткую последовательность действий и она ясно увидела кружево предстоящих интриг, юная госпожа Мин поднялась. Она отряхнула с ног песок и лёгкой походкой отправилась через сад в предоставленный ей дом обновлённая душой и телом, будто и не провела столько времени в столь изнуряющей тренировке.

— Сяоэр! — встретила она радостно служанку. — За стенами дворца с южной стороны начинается заброшенный сад. Давай пройдёмся туда и нарвём полевых цветов для украшения дома?!

Со следующего дня начинался праздник Дуаньу, или праздник «большой пятёрки», и все без исключения семьи украшали свои дома цветами, травами и прочей зеленью.

В столице уже давно шли приготовления для большого празднования, обязательным атрибутом которого были гонки на «драконьих лодках» и поедание главного лакомства Цзунцзы — риса, завёрнутого в тростниковые листья и перевязанного красной лентой.

Служанка несказанно обрадовалась такой перспективе, тем более, что хозяйка была в хорошем расположении духа. Но внешний вид госпожи Мин, растрёпанный, помятый и припыленный, не соответствовал виду приличной леди.

— Госпожа, вам необходимо переодеться, я подогрею воду! — произнесла она, собираясь выпорхнуть из дома.

— Не стоит! — отмахнулась Лэ Юнь. — Я ополоснуть холодной, погода достаточно тёплая. А ты приготовь всё необходимое для похода.

Отдав последние распоряжения, девушка, напевая себе под нос какую-то песенку, проследовала внутрь.

Через некоторое время подружки отправились на прогулку, захватив с собой молчаливого телохранителя Цин Луна. Он следовал на почтительном расстоянии, чтобы не мешать девичьим разговорам, в то же время внимательно оценивая обстановку вокруг.

Лэ Юнь провела спутников к старым воротам, что выходили на заброшенный сад. Они были заперты на замок, но, оказалось, для их госпожи это не было проблемой. Юнь ловко что-то повернула в замке, и он с громким щелчком открылся.

— Откуда вы узнали? — ошарашенно протянула служанка с благоговением глядя на свою любимую хозяйку.

В ответ госпожа Мин, немного смутившись, промямлила что-то вроде «мне знакомая показала» и быстро зашагала вперёд.

Она вновь забыла, что эти знания из прошлой жизни никак не вязались с ней нынешней, только придумать достоверное оправдание не успела.

Хорошо, что её друзья безоговорочно доверяли девушке и не стали задавать каверзных вопросов.

Резкий переход из нового дворцового сада в заброшенный был очень заметным. Трава здесь разрослась по пояс, а деревья заполонили ранее открытые пространства. Буйство природы было налицо.

Не особо углубляясь в заросли, девушки принялись собирать полевые цветы, заполонившие эти территории.

Цин Лун внимательно прислушивался к обстановке, держась поодаль и будучи готовым в любую минуту оказаться рядом.

Лэ Юнь увлеклась, наслаждаясь запахами почти дикой природы, вспоминая свои прогулки по южным степям.

Служанка следовала за ней.

Неожиданно благодушное настроение госпожи Мин прервал странный шорох в густой траве. Она невольно подошла ближе. Каково же было её удивление, когда меж трав она увидела парочку, предававшуюся любовным утехам. На этом сюрпризы не закончились: оба — и девушка, и мужчина — были ей хорошо знакомы.

«Так вот какую тайну скрывает У Сянь Фей! — дочь генерала, стараясь идти как можно тише, начала пятится назад. — Она и Хуан Ди давно состоят в близких отношениях!»

Стали понятны нападки и ревность коварной интриганки. Сдаётся, в прошлой жизни госпожи Мин это двое тоже были близки. Тогда Лэ Юнь не обратила на это внимания, лишь удивлялась, отчего у такой красавицы столь незавидная судьба. Бедняжку быстренько выдали за пожилого чиновника. Причем второй женой. Теперь стало понятно, что товар оказался не первой свежести.

Хуан Ди нисколько не изменился. Что тогда, что сейчас был одинаково подлым. Наигрался девушкой и вышвырнул. Потому У столь тихо убрали и выслали подальше, чтобы не позорила род, ведь третий принц не собирался на ней жениться или хотя бы брать в наложницы.

Вся проблема состояла в том, что её отец, первый министр, всеми силами поддерживал наследника престола и был бесполезен жаждущему власти Хуан Ди!

Да и соблазнил красотку он для того, чтобы она не смогла войти в семью наследного принца, тем самым упрочить их союз.

Только расчёт, никакой любви. А глупышка У Сянь Фей стала очередной жертвой на его пути к престолу.

Лэ Юнь отошла на достаточное расстояние, чтобы парочка, сминавшая траву, её не заметила.

Служанка удивлённо за ней проследила и из любопытства собралась пойти глянуть, что же такое заставило её хозяйку изменить направление.

Дочь генерала среагировала мгновенно. Она закрыла рот своей подруге и потащила в сторону. Охраннику кивнула, и тот, догадавшись с полувзгляда, тоже последовал за ними.

Те двое не должны увидеть, что у их забав появились зрители. Одно дело — дочь генерала, с ней ничего не будет. А вот служанку могут просто-напросто тихо уничтожить. От лишних свидетелей правильнее сразу избавляться. Потому Лэ Юнь и спешила увести своих спутников подальше, чтобы не подвергать их риску.

«Какое интересное открытие! — думала она, улыбаясь. — Теперь у меня есть козырь в рукаве!»

Вдруг поняв, что на душе легко и свободно, Юнь прижала к лицу собранные цветы и вдохнула их аромат.