Мыс Доброй Надежды

— Наверное, снег ищет,— презрительно предположила брюнетка.

— Да он нас грабит! — манерно взвизгнула блондинка.

— Я зашел за солью,— по-английски ляпнул Рыбаков первое, что пришло в голову— За солью.

— Чё он там бормочет? — Мотя медленно надвигался всей мощной тушей на незваного гостя.

— Соль спрашивает,— ухмыльнулась брюнетка.

— Точно, псих,— резюмировала блондинка и, сделав губки бантиком, предложила: — Может, охрану позовем?

— Это западло,— увесисто ответил Смирнов.— Я его сам вылечу..

Он указал «грабителю» пальцем на дверь:

— Давай катись отсюда.

Рыбаков порывисто встал и, извиняясь, направился к двери. Девицы расступились и пропустили его. Мотя пошел следом, на пороге схватил визитера за плечо, резко развернул к себе и смачно приложился кулаком к его носу. Рыбаков вылетел из номера. Дверь номера двести двадцать громко захлопнулась. Рыбаков встал, отряхнул костюм, потрогал рукой переносицу и, поморщившись, шагнул к лифту.

Увидев разбитое лицо Рыбакова, профессор очень встревожился. Ничего не объясняя, Андрей Борисович подошел к зеркалу и приложил к распухшему носу бок тяжелой металлической пепельницы, стоявшей на тумбочке.

— Кто это вас так? — встал за его спиной Войцеховский.

— Один идиот пьяный набросился,— холодно пояснил бывший военный советник, — Но вы же должны специальными приемами владеть на такой случай,— недоумевал профессор.— Или я не прав? — Правы.

—Помню, студент у меня был,— ностальгически вздохнул Михаил Александрович,— мастер спорта по самбо. Так он в кафе пятерых уложил. Правда, его отчислить пришлось. По просьбе милиции.

— Я б тоже уложил, но профессионал не должен высовываться,— Андрей Борисович, прижимая к лицу пепельницу, повернулся к профессору.—Только в крайнем случае. Мы ведь почему с вами по-английски разговариваем на людях?..

— Понимаю,— философски изрек Войцеховский и достал из шкафа свою сумку.— Я вам пластырь дам, у меня есть. Быстрее заживет.

Рыбаков грузно опустился в кресло и уставился в пустоту. Похоже, что его методы поиска автора писем оказались не совсем эффективными. Значит, как завещал великий Ленин, надо идти другим путем...

Черный «геленваген» Нгубиева въехал в деревню сохо, когда солнце уже перевалило через верхушку неба и стало медленно сползать к западу. Деревня словно вымерла. По-видимому, здесь ждали визита важного гостя. Петруха, напряженно молчавший всю дорогу, по всем признакам был настроен решительно.

Мощный джип, урча дизелем, вылетел на центральную площадь Деревни, вздохнул безупречными тормозами и как вкопанный остановился напротив дома вождя.

Сутулый Шакил, обряженный в одеяние из львиных шкур, с грозной и медлительной величественностью направился к приехавшим гостям, поднимая дорожную пыль босыми пятками. Его хищное лицо, которое казалось вырезанным из цельного куска черного дерева, не предвещало ничего хорошего для Петрухи. Шакила сопровождали несколько мощных накачанных парней с равнодушными лицами. Они были вооружены самыми популярными в мире автоматами Калашникова. Парни держали их стволами вверх. В позах явно чувствовалось тлетворное влияние голливудского кинематографа.

— Понты дешевые,— сквозь зубы процедил Петруха. Он решил брать быка за рога.

— Петя, а они нас не съедят? — шепотом спросил Рогов.

— В Трансваале нет людоедов,— успокоил его Нгубиев.— Поджарить могут, а жрать — нет. Не будут.

Шакил приблизился и надменно поздоровался с Петрухой. Вождь баквена отплатил ему той же монетой.

— Шакил, это беспредел,— без предисловий объявил Нгубиев, переходя на инглиш.— Так дела не делаются. У вас же с дедом договор был.

— Твой дед и отец были настоящими воинами, аты...

Шакил гневно завращал белками глаз, пытаясь подобрать подходящую формулировку, но Петруха прервал его:

— Только без оскорблений!— Он приподнял свой жезл.

Опера не поняли из разговора ничего, однако заметили, что после слов Петрухи накачанные парни с автоматами заметно напряглись.

— Ты даже не знаешь своего языка,— продолжал обвинительную речь Шакил.

— К твоим годам выучу,— нагло парировал наезд Нгубиев.— Москва не сразу строилась...

— На что идут твои деньги? — не слушал возражений оппонента обозленный Шакил.— Дома, машины, виски... Видел бы это твой дед!

— Я знаю, кто напевает тебе эти песни,— насупился Нгубиев.— Мой индуин настучал?

— Люди говорят.

— А у тебя самого счет в банке,— нанес ответный удар Петруха.

— Врешь! — закричал Шакил, потрясая своим жезлом, украшенным золотой головой слона.— Я трачу деньги на медицину, школы строю, адвокатов нанимаю!

— А у меня шаман лечит! Бесплатно! И лучше всяких врачей!

— Похоже, грузит он его по полной,— прошептал Вася Игорю.— Как бы не переборщил, а то попадем под раздачу.

Плахов кивнул в ответ. Шакил внимательно посмотрел на сопровождающих вождя баквена. Кто это такие, он не знал, и они ему явно не нравились.

— Ты два года обряд посвящения в мужчин не проводил! — продолжал бушевать Шакил. — Это позор для баквена! Будешь получать половину! Я все сказал!

Петруха поднял посох и с силой ударил им по земле. Все вокруг притихли, и питерские представители поняли, что произошло нечто серьезное. Шакил в недоумении уставился на дерзкого вождя баквена, а стволы автоматов телохранителей стали медленно опускаться вниз — по направлению к визитерам.

— Шакил, кончай меня грузить! — проорал Петруха по-русски и повторил то же самое на инглиш.

Повисла долгая пауза.

— Ты мне угрожаешь? — прошипел Шакил.

— Ты знаешь, кто эти люди? — Нгубиев показал на Рогова и Плахова, с делано равнодушными лицами стоящих у него за спиной.

Шакилу очень хотелось это узнать. Он молча таращился на белых.

— Они из русской мафии,— заявил Петруха;— Ко мне прилетели.

Услышав это, охранники синхронно опустили стволы автоматов и направили их на русских мафиози. Шакил жестом остановил их.

— Игорь, дай удостоверение.— Нгубиев повернулся к Плахову.

— Ты чего гонишь, Петя? Чего они так напряглись?

— Потом объясню— Нгубиев повторил свою просьбу. Игорь выудил из кармана рубашки красную книжицу и передал Петрухе.

Петруха раскрыл удостоверение и поднес его к лицу Шакила.

— Они там в полиции служат. Для прикрытия. И у меня с ними договор. Теперь понял? — грозно объявил Петруха и добавил по-русски: — Старый бабуин.

— Ты там не очень заливай,— сказал Нгубиеву догадливый Вася.