Мытарство. Живая голограмма
Шрифт:
Она красивая. Иммануил на неё смотрит. Блин!
– Ты слышишь его мысли? – шепчет в ответ ангел, не отводя взгляда от незнакомки.
– Ты зачем на неё таращишься? – злюсь и легонько ударяю его своим маленьким кулачком в грудь.
– Ай! – вскрикивает он, и я понимаю, что удар был не таким уж и безобидным.
Во мне много силы, и мне это очень нравится.
– Я Ванесса, – произносит красавица.
Тааак, она ещё и знакомиться вздумала! Медленно поворачиваюсь в её сторону, окидываю взглядом с ног до головы. Чувствую, как Иммануил хватает меня за
– Ты что задумала? – дёргает он меня что есть силы, падаю ему на грудь, и наши взгляды встречаются.
– О, страсти в нашем королевстве! – смеётся подоспевший библиотекарь и протягивает две книги.
Читаю мысли старика: «Иммануил до сих пор любит Лену. Это видно невооруженным взглядом». Ах, ты мой хороший старичок! Конечно, Иммануил любит меня, а не эту Ванессу.
– Держи! – забрав книги у библиотекаря, ангел теперь протягивает их мне. – Можешь тут посидеть и почитать, я скоро вернусь.
Ну уж нет! Куда Иммануил, туда и я! Беру книги и, не открывая их, читаю обе одновременно. От Библии у меня наворачиваются слёзы. Читаю Ветхий завет. Зачем люди воюют? Откуда в них столько жестокости и неразумности! Приключения астральщицы Ани во мне вызывают улыбку. История Иисуса в Библии заставляет меня рыдать. Аня такая наивная, на меня накатывает гомерический хохот, громкий и неудержимый.
– Что с ней? – выдаёт Вассиан, делая вид, что беспокоится.
– Не знаю, может на неё так Библия подействовала? – предполагает Иммануил.
Ну да, со стороны я выгляжу неважно – то рыдаю, то хохочу.
– Она ведь ангел, а не бес! – высказывается старик, а сам в это время думает: «Пусть Иммануил понервничает!»
Хм, зачем ему нервничать моего ангела?
Библиотекарь очень странно на меня посмотрел, а потом резко развернулся и умотал подальше от нас. Теперь я не слышу его мысли. Вообще, старичок с приветом. Какой-то он мутный что ли. Возможно, просто старческий маразм.
– А тут весело! – в разговор вступает Ванесса.
– Всё! Прочитала, – радостно докладываю, размещая книги на стойку.
– В смысле прочитала? Ты их даже не открыла! – удивляется Иммануил.
– Не веришь? Тогда устрой мне допрос по этим двум книжкам! Если не смогу ответить, значит, я соврала.
Мне нравится эта игра. Ангелы смотрят на меня с удивлением, а когда отвечу на все вопросы, будут смотреть с восторгом.
– Что самое важное было в книге астральщицы? – спрашивает Иммануил.
Ха! Это лёгкий вопрос.
– Люди должны хорошо относиться друг к другу. Пока они живы. Потом будет поздно. Плюс: в астрале никому нельзя доверять.
– Допустим. Теперь вопрос о Библии. Ты ведь внимательно читала?
Я не просто читала, я сохранила в памяти каждое слово.
– Задавай свои вопросы!
– Почему ребёнок рождается уже грешным?
– Всему виной «первородный грех». Непослушный Адам был эгоистом. Он не думал о том, что его грех передастся потомству. Всё человечество унаследовало предрасположенность к греху, и эта греховная сущность заставляет людей грешить, как сущность
куропатки заставляет её садиться на яйца, которых не несла. Веры мамы и папы недостаточно, чтобы ребёнок был праведником. Своим примером родители могут оказать положительное влияние на дитя. Бог даёт человеку Свою благодать, чтобы помочь ему не грешить.– Насколько грешна человеческая душа?
Опять лёгкий вопрос.
– Греховная сущность настолько безнравственна, что в Библии в Иеремии в главе 17 стихах 9 и 10 говорится: «Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его? Я, Господь, проникаю сердце и испытываю внутренности, чтобы воздать каждому по пути его и по плодам дел его.»
– Ладно, хватит! Вижу, ты действительно всё прочитала, – говорит Иммануил.
Вот именно. Я не врушка.
– Не только прочитала, но и запомнила! – восхищается Ванесса. – Мне бы такую память!
– Пошли в архивный зал!
Ура! Ура! Иммануил зовёт меня с собой. Приближаемся к стене, на которой возникает дверь. Тут классно! Всё так необычно. Спускаемся по лестнице. Сейчас я увижу архивный зал.
– Здравствуй, Тихон!
– Здравствуй, друг! А твою прекрасную спутницу я знаю. Лена, да?
Хм, работник архивного зала очень молодой парень. Вот только он сутулится зря, и эти очки ему совсем не идут. Сейчас я ему помогу.
– Да, это я, Лена, – быстро отвечаю и хватаю Тихона за руку. – Пусть у тебя будет замечательное зрение и великолепная осанка!
Грудь у парня тут же выпрямляется, плечи становятся чуть шире.
– Моё зрение! – пугается Тихон. – Всё плывёт!
Ой, неужели я налажала?
– Очки сними! – спокойно предлагает Иммануил.
Парень снимает очки и цепенеет. Может он вовсе ослеп? Что я наделала!
– Ну? – хочет знать мой ангел.
– Замечательно! – наконец отвечает Тихон. – У меня никогда не было настолько чёткого зрения. Я вижу каждую пушинку на крыльях Лены.
– Это не совсем Лена, – говорит Иммануил.
Начинается! Что значит «не совсем»? И как мне стать «совсем Леной»? Что я должна сделать? Снова пытаюсь прочитать мысли Иммануила или Тихона, но ничего не получается. Непонятно, почему я смогла услышать мысли библиотекаря. С ним явно что-то не то. Или со мной?
– Не понимаю тебя Иммануил, хотя я давно не заглядывал в Дело Лены. Она ещё жива?
А он не видит, что я жива? Или они говорят о другой Лене?
– И часто ты заглядываешь в Дело Лены? – смеётся ангел.
– Не подумай ничего такого. Просто мне тут скучно, и я просматриваю разные папки, не только твоей Лены.
Он сказал «твоей Лены»? У него есть ещё одна, такая как я? Гррр…
– А наш отпуск ты видел? – спрашиваю, ведь мне реально интересно, наблюдал ли этот парень за тем, как мы с Иммануилом наслаждались друг другом на пляже.
– На нашем уровне никто не имеет доступа к отпускам ангелов, – произносит он таким тоном, словно его обидели.
Маленький извращенец, любитель подглядывать.