На Калиновом мосту над рекой Смородинкой

Иванушка отгул одобрил без энтузиазма, а, прощаясь, напомнил о пятничном приеме. Получив уверение, что мои планы не изменились, и я непременно составлю ему компанию на этом мероприятии, он отключился, а я пошла готовить нам с Еремеем завтрак.

Отец, к слову, несмотря на долгий ночной разговор, проснулся этим утром раньше меня – видимо, сказалась военная привычка.

Помешивая в кастрюльке кашу, я с чувством самой настоящей гордости наблюдала из окна кухни, как резво и с удовольствием он делает в саду зарядку. Вот какой спортивный у меня папа! Самому за пятьдесят, а бегает и прыгает, как мальчик. Для мага эти годы – период расцвета, а для простого человека – уже вполне себе приличный возраст.

Пока каша варилась, а Еремей разминался, я достала переговорное блюдце и отправила сигнал матери.

– Вася, ты не на работе? – удивилась Варвара, увидев через переговорник веселенькие обои моей кухни.

– Нет, я дома. Мам, мне нужно, чтобы ты зашла ко мне в гости. Желательно сегодня.

– Что-то случилось?

– Случилось. Не пугайся, ничего страшного не произошло. Но мне очень нужно побеседовать с тобой с глазу на глаз.

– Снова твой муженек куролесит?

И лицо при этом жесткое-жесткое, холодное-холодное. Мама серьезнее всех восприняла известие о том, что Влад появился в поле моего зрения, потому как ей на Соларе он за эти пять неполных лет не повстречался ни разу.

– Ага. Так ты придешь?

– Приду. Только ближе к обеду, ладно? К нам сегодня утром прибывает группа студентов из Элории. Надо встретить.

– Хорошо. Я буду тебя ждать.

– Все забываю спросить: как там твои глазные капли?

– Висят в воздухе. Кто бы мне дал ими заняться! То один дергает, то другой, то третий.

– Добро пожаловать во взрослую жизнь, - усмехнулась мать. – Все, мне пора. До встречи.

Новость о том, что Варвара явится в гости через несколько часов, я сообщила отцу сразу, едва мы сели за стол. Еремей в ответ лишь кивнул, однако глаза его вспыхнули, как звезды.

До обеда я всячески его развлекала: рассказывала истории из своего детства, объясняла мироустройство Земли, учила пользоваться микроволновкой и электрическим чайником («Нет, пап, они вовсе не волшебные. Здесь вообще магов практически нет. Да, такая удивительная реальность»), и даже покатала на своем автомобиле.

Еремей с большим интересом слушал мои рассказы и объяснения, а сам то и дело поглядывал на часы.

– Папа, ты уверен, что так уж сильно хочешь увидеть маму? – спросила я у него в какой-то момент. – Она ведь на самом деле не такая милая и воздушная, как ты привык думать. На Соларе у Варвары репутация очень серьезной чародейки, ее все уважают. Если не сказать, боятся.

– Со временем все меняются, - ответил отец. – Я уж тоже не тот юнец, которого она случайно встретила в лесу. И я просто хочу еще раз ее увидеть.

Мама пришла в половине первого. Мы как раз вернулись домой с автомобильной прогулки и даже успели перекусить. Собственно, громкий стук в дверь, сообщивший о том, что на крыльце находится посетитель, прозвучал, когда я складывала в мойку грязную посуду. Вообще, и от калитки, и от дома у Варвары были собственные ключи, однако она всегда предпочитала обозначать свое появление, нежели входить просто так.

Я ободряюще подмигнула отцу и отправилась открывать дверь.

– Привет, - сказала мне мать, когда я впустила ее в прихожую. – Я немного задержалась.

– Студентов было больше, чем предполагалось? – усмехнулась я, внимательно ее разглядывая.

В элегантном брючном костюме пудрового цвета Варвара выглядела потрясающе.

– Ага. Элорийцы, видимо, никогда не научатся составлять документы правильно. Ты это запомни на будущее.

– Я это и так знаю. Пять лет с ними общалась.

– Ну да. Ладно, Бог с ними. Что там у тебя случилось?

– У меня дома необычный гость, - сказала я, пропуская ее перед собой в гостиную.

– Какой такой гость?

– А вот этот.

Она перешагнула порог и застыла. Еремей, прямой, как натянутая струна, стоял у дивана. При появлении Варвары его лицо порозовело, а глаза расширились. У мамы же они вовсе стали, как блюдца.

Молчание и всеобщий ступор длились несколько секунд.

Мать отмерла первой. Бросила резкий взгляд в сторону выхода, однако, я, предупреждая ее возможное бегство, загородила собой дверной проем.

– Мам, - предупреждающе начала я.

– Как он здесь оказался?
– перебила она.

– Его привел Влад.

Ее глаза сузились.

– Убью гаденыша, - пообещала мать.
– И решу этим все наши проблемы.

Я уже открыла рот, чтобы высказать на этот счет свое мнение, как со стороны дивана вдруг раздалось тихое:

– Варя!

Мама вздрогнула всем телом и медленно повернулась к отцу.

Тот сделал по направлению к ней осторожный шаг. При этом его взгляд жадно скользил по ее лицу, волосам, одежде…

– Здравствуй, Еремушка.

От нежного голоса Варвары даже у меня внутри что-то екнуло.

– Как это может быть?
– папа сделал в ее сторону еще один шаг. – Я постарел, а ты все так же молода. И прекрасна.

Ну… Честно говоря, мама выглядит, конечно, моложе отца, однако, юной нимфой уже не смотрится.

– Так ведь я же магичка, Еремушка.

– Разве магичка? – жестко усмехнулся он. – Ведьма ты! Проклятущая!

И в один прыжок оказался возле нее. Сжал руками ее плечи.

Варвара не шелохнулась.

– Всю жизнь мне испоганила! Всю душу вытрясла! Столько лет, Варя… Дети без меня выросли!.. Ненавижу тебя!

Глаза Еремея горели лихорадочным огнем, дыхание сбивалось. При этом его руки нежно, трепетно и чуть дрожа, порхали по ее лицу, зарывались в густые, распущенные по здешней моде волосы.

На обвинения Варвара не сказала ничего, только, как кошка, ловила каждое прикосновение его рук. А потом сама, будто осмелев, осторожно погладила его скулу, провела пальцами по густой бороде. Еремей с рыком прижал ее к себе.

– Ненавижу тебя, слышишь?!

Она молча закивала головой.

– Каждую ночь вижу во сне глаза твои бесстыжие! Уже двадцать пять лет, Варя! Как только не свихнулся до сих пор?!

А мама вдруг всхлипнула. Моя сильная, серьезная, правильная мама всхлипнула и спрятала лицо у отца на груди. Он стиснул ее в своих объятиях.

– Ты не имела права так поступать! – продолжил Еремей ей в макушку.
– Ни со мной, ни с собой, ни с детьми. Это неправильно, Варя! Ты думала, я тебя забуду? А я не забыл! Я тебя искал. Все Бориславовы леса пешком обошел!