На колени, профессор!
Шрифт:
Он не успел ничего ответить.
– Нет, это Шико, - отрезала Каро, оттесняя Чару от Яна. – Мой саб и мой мужчина. Всего доброго, Чара. Выздоравливай.
Она впихнула Яна в комнату и захлопнула дверь перед носом у Чары.
– Приступать прямо сейчас? – прошипела она. – Снимай штаны, приступим!
= 48 =
В детстве мама читала Яну «Денискины рассказы» Драгунского. Многое уже стерлось из памяти,
Все тайное становится явным.
Или все проще? Если бы Ян всерьез хотел все скрыть от Каро, он никогда не стал бы просить помощи у Эйры. Иначе почему сейчас, растворяясь в обжигающем взгляде кареглазой королевы, он абсолютно счастлив?
– Ян, ты оглох? – Каро заперла дверь. – Раздевайся!
Нет, все же кое-что не дает ему покоя…
– Не сочти за дерзость, моя королева. – Ян встал перед ней на колени. – Я сделаю все, что ты пожелаешь. Но позволь сначала… - Он сделал паузу, предлагая ей возмутиться, но Каро молчала. – Позволь мне сделать кое-что важное.
– Хочешь опять предложить мне ошейник? – усмехнулась она. – Давай, предлагай.
Она подошла ближе и взяла его с ладони, Ян ничего не успел сказать.
– Это лишнее, - сказала она. – Никогда не хотела надеть на тебя ошейник, да и в будущем не захочу. Но я принимаю тебя, без оговорок и условий. Помоги застегнуть.
Каро умела удивлять. Кожаную полоску она обмотала вокруг запястья, благо ошейник у Яна узкий и мягкий – размялся со временем.
– Заберешь, когда захочешь, - добавила она, едва он щелкнул замочком. – И не надейся, что я передумала. Снимай штаны.
– Кое-что еще…
– Еще?
– Каречка, не знаю, что ты собираешься делать, но позволь мне позаботиться о тебе.
– Ты мне долго будешь зубы заговаривать? Я все равно сделаю то, что хочу. Иначе…
– Не надо. – Ян содрогнулся, представив это «иначе». – Сделаешь, конечно. Но я же вижу, тебе больно. Здесь есть аптечка, я только вотру мазь.
Он не сразу понял, отчего Каро время от времени хватается за правое плечо и морщится, отводя его назад. Пятьдесят шлепков паддлом… Наверняка, мальчишка получил щадящую порку, а Каро нагрузила руку, потому что сильно замахивалась и сдерживала удар.
И что? Оказывается, он тоже умеет удивлять. А Каро не зацикливается на субординации и спокойно воспринимает его «ты». Им так комфортно – обоим. Никаких резких переходов, и Ян – это Ян, а не шут Шико, а Каро – его любимая Каречка.
– Сделаешь массаж? – Она села в кресло. – Хорошо.
Все комнаты привата устроены одинаково. Ян точно знал, что лежит в ящиках комода, стоящего у дальней стены. Девайсы, приспособления для фиксации, игрушки – все стерильное. А еще презервативы и аптечка для оказания первой помощи. Мазь с обезболивающим эффектом тоже есть.
Ян аккуратно втирал лекарство, разминая пальцами плечи Каречки. Только теперь стало понятно, как она напряжена. Внешнее спокойствие – фирменная
фишка госпожи. Если ему тяжело далось это испытание, то страшно представить, каково было ей.В комнате запахло ментолом. Закутать бы в плед его уставшую девочку, взять на руки и обнять… Но нет, у нее в планах хорошенько взгреть провинившегося саба.
– Ты не стал моим первым, - тихо произнесла Каро.
– Неправда, - отозвался Ян, мгновенно уловив ее настроение. – Я буду первым мужчиной, который получит удовольствие от твоей порки.
– Ты правда так думаешь? – Каро посмотрела на него, подняв голову.
– Конечно. Если позволишь, я вымою руки… и делай, что пожелаешь.
Когда он вернулся из ванной, примыкающей к комнате, Каро неожиданно обняла его.
Яна опять повело от этого простого и искреннего жеста: и голова закружилась, и горло сжал такой спазм, что на глазах выступили слезы.
– Прости меня, - шепнула Каро, прижимаясь щекой к его груди. – Я не сказала, что простила… не сказала, что люблю…
– Я знаю… - произнес Ян, с трудом переведя дыхание. – И что простила, и что любишь. Прочел это в твоих глазах. И в записке тоже…
Он крепче сжал ее в объятиях, ощущая нарастающее желание.
– Почему ты пришел? – Каро запрокинула голову, ловя его взгляд. – Ты сказал, что не из-за ревности. Так из-за чего?
– Так из-за этого… Ты написала, что любишь. Накормленный кот, котлеты в холодильнике, любимая девушка… Потерять все это было бы непростительной глупостью.
– Котлеты, значит, - усмехнулась она. – И кот.
– Каречка, кот, котлеты, - перечислил Ян. – Все на «к». И королева тоже. Я не смог бы тебя отпустить. Роза напомнила мне, что ты умеешь уходить, не попрощавшись.
– А еще я злая. И память у меня хорошая, - прищурилась Каро. – Раздевайся. Показывай все, что показывал Чаре. Живо!
– Эм… - Он растерялся, сообразив, о чем она просит. – Каречка, честно говоря… я не помню…
– Пьяный был? – удивилась она.
– Нет. Чара ничего не делала сама, приказы отдавала Эйра. А я как будто отключился… Так, остались в памяти обрывки…
– Ничего. Значит, сам проведешь урок. Ты же у меня опытный, да? Все знаешь, все умеешь. Или мне попросить Крошку Ру?
– Гордеева! – воскликнул Ян, свирепея. – И думать забудь! Ох…
Размахнувшись, Каро шлепнула его пониже спины и тут же затрясла кистью, дуя на ладонь.
– Совести у тебя нет, профессор! Хочешь, чтобы я руку о твою задницу отбила?
– Есть, - возразил Ян. – Но мало. Не хочу, Каречка. То есть, хочу, но… Я все понял, проведу урок.
Штаны он все же снял, ничуть не стесняясь возбужденного члена. Чем не лучшее доказательство, что Ян желает свою королеву? А если королева желает лучше рассмотреть его в разных позах, он только рад. И содержимое ящиков продемонстрирует…